Йалка - Марина Чуфистова
Я упал. Андрею почему-то не было смешно. Я чувствовал, как он машет на меня какой-то папкой, как он быстро перемещается по коридору и вот в его руках оказывается кружка с водой, он окунает в нее пальцы и брызгает на мое, не мое, лицо, маску. Я не вижу, но слышу, как он зовет на помощь.
Все-таки я это сделал. Разлегся посреди офиса. Стокилограммовая туша, которую едва кто-то сможет передвинуть. Сейчас приедет фельдшер, хрупкая женщина, и водитель, прокуренный философ. Что они сделают? Чем-то уколят? Она сможет найти вену? Вены у нуоли хорошие. Неопытные колют в кисти, профессионалы – в сгиб локтя. Они пальцами чувствуют, как вена, словно бурная река, ждет, когда в нее нырнет толстая игла. Такого шоу я не допущу. Надо выбираться. Что говорит Андрей? Чтобы я очнулся. Чей это голос? Кажется, Игоря. Звонит кому-то. Нет, только не «скорая». Нет. Остановись. Не звони. Не надо «скорой». Не надо «скорой»!
– Не на ско.
– Он что-то сказал.
– Йалка.
– Яном.
– Что? Что ты бормочешь?
– Может, снять маску?
– Давай попробую.
– Я не знаю, как она…
– Дай я.
– Я тут держу, а ты здесь.
– Не сильно тяни, она дорогая.
Игорь стоял и смотрел. Он был бледнее обычного. Ему бы пошло работать на Бали. Загар бы оттенил его хорошие зубы. Не виниры, нет. Удивительно прекрасные от природы зубы. Гладкие и блестящие. Есть ли у нуоли зубы? Мы же как-то жуем. Андрей сидел рядом и отбивал какой-то ритм на левой руке. Наверняка вычитал в интернете, как реанимировать нуоли подручными средствами. Что-то и я читал. Что-то насчет ладоней. Хиромантия?
* * *
Вам доводилось падать в обморок? Вам доводилось видеть, как кто-то падает в обморок? Вам доводилось видеть, как нуоли падает в обморок? Уверяю, есть на что посмотреть. Самое забавное – лицо фельдшера. Только если фельдшер не нуоли. Тогда лицо не забавное. Оно в маске.
* * *
– Не надо «скорой»! Не надо!
– Хорошо, хорошо. Я отменил.
– Йалка, ты как?
– Норм.
– А так и не скажешь.
– Да норм, я просто оступился.
– Чертовы провода! Сколько раз говорил, что надо их в плинтус запрятать!
– А где все?
– Яна на встрече с Центробанком. У них новый маркетолог, поехала знакомиться. У Андрюхи гнойная ангина. Лена пытается выбить для нас бесплатные обеды…
Игорь быстро говорил и старался не смотреть на меня. Это когда видишь, как у кого-то вывалилась мошонка из слишком коротких шортов, но стараешься не смотреть, чтобы не смутить. Но смущение в таких ситуациях только растет. Игорь не смотрел на мое лицо, будто там была моя мошонка. Он был на грани истерики. А истерика предшествовала срыву. Нельзя допустить. Игорь ни в чем не виноват.
Я взял маску и встал с грязного ковролина. Андрей помог дойти до кабинета, хотя я мог и сам. В прохладе «Северной» я почистил маску, хоть Андрей и был с ней аккуратен, и откинулся на кресле, ударился затылком о стену. Опять. Я старался глубже дышать свежей прохладой помытого и технически обслуженного кондиционера. Еще каких-то пару недель назад здесь была Натали. Я попытался почувствовать нотки ветивера, которым она пахла, попытался представить, что она тут делала. Протирала полки, расставляла книги в известном только ей порядке. Зачем вообще книги в серверной?
Маленькая книжка в мягкой обложке привлекла мое внимание – «Тонкости драматического искусства». Автор Кирилл Медвог. Обложка была потертой. Я открыл, на форзаце витиеватым, но красивым почерком значилось:
«Вениамину на долгую память от автора. Смыслов внутри и снаружи!»
А ниже мелким и корявым:
«Не обращай внимания на предыдущую подпись. Тебе от меня».
И маленькое сердечко без подписи. Это Натали. Украла или одолжила книгу у Вениамина и подарила мне? А может, не мне? Может, это вообще не она. Я решил не выяснять, откуда в офисе эта книга, и спрятал в рюкзак.
До конца дня Андрей и Игорь попеременно заходили ко мне под разными нелепыми предлогами. Игорь даже прибегнул к дешевому приему – пришел посоветоваться, какое вино заказать для корпоратива на катере. Он пришел с этим ко мне. Существу, не выносящему алкоголь, не разбирающемуся в нем. Но я подыграл. Игорю это было нужно. Он всегда прятал смятение, отчаяние, страдание за бурной деятельностью. Мы выбрали виноградники Веревникова. Это клиенты Лены, она сможет договориться о бартере.
После обеда вернулась Яна и на весь офис рассказывала про встречу с наглецом из отдела маркетинга Центробанка. Мишей. Он предложил ей поужинать как-нибудь и обсудить сотрудничество.
– Это непрофессионально.
– Ты себя видела? Без обид.
– Игорь, я уволюсь.
– Ну пожалуйста! Нам нужен крупный клиент.
– Это низко. Я буду жаловаться в профсоюз.
– Слава богу, мы в нем не состоим.
Она несерьезно. Это было кокетство. Ей приятны любые знаки внимания. Тем более от таких мужчин, как Миша. Каких таких? Богатых, успешных, красивых? Я представил его этаким мистером Греем. Но тут же постарался выбросить образ из головы. Все-таки обморок не лучшим образом сказывается на восприятии действительности. Не надо упоминать такие вещи. И никаких интертекстуальных отсылок к поп-культуре. Лучше продолжу цитировать Верховского. «Свет-женщина, богиня, любимая мужчинами и женщинами…» Как-то так он писал о жене.
К концу дня Игорь все-таки уговорил Яну. Вернее, их игра закончилась. Она выбила себе несколько выходных и сертификат в спа. Свет-женщина, богиня. Одно я знал теперь – Миша в городе. Значит, Натали тоже? Или это ничего не значит?
Я написал Мише. Зачем? Я же не сталкер. Он ответил сразу. Предложил зависнуть на выходных. В «Комедии». Горло сжалось, но я ответил: «Не вопрос!» Вопрос! Еще какой вопрос. Вдох-выдох, вдох-выдох. Пора разгребать это дерьмо.
* * *
В «Комедию» я шел на негнущихся ногах. У нуоли тоже есть колени, так почему бы им не задеревенеть. Толик забронировал нам места у сцены. Я чуть не расплакался, когда услышал его голос. Но я не мог. Нуоли не плачут. Обычный вечер субботы для клуба. Много людей, много алкоголя, слишком много еды. Толик не раз говорил руководству клуба, что «еда – это мещанство». Он любил ввернуть это слово. Мещанством он называл мои попытки экономить. Утверждал, что инфляция сожрет все мои
