Папа - Павел Владимирович Манылов
Иван нашёл лишние карты, но за ним пристально наблюдали. Если вскроется его мухлёж, то может случиться большая проблема. Придётся вернуть деньги и отвечать за обман.
Костя помогал собирать карты и смотрел на Ивана. Тот заметно нервничал.
– А ну-ка! Пошли на хрен отсюда! – грозный рык потряс крышу. Игроки подняли головы и увидели шестерых молодых мужчин, одетых в белые кимоно.
Один из них стоял, широко расставив ноги, заткнув большие пальцы под коричневый пояс, и смотрел на собирающих карты парней.
– Опять тут притон устроили! – громко и отчётливо повторил каратист. – Быстро собираемся и освобождаем крышу.
– Японец, мы же договаривались, – неожиданное появление спортсменов стало спасением для Ивана, и он, незаметно сунув колоду в карман, вступил с ними в спор.
– Во-первых, с тобой я ни о чём не договаривался. Договаривался я с твоим братом. А во-вторых, он мне обещал, что здесь не будет никакого спиртного.
Японец стоял, не шевелясь, дожидаясь, пока ребята уберут карты, бутылки с пивом и свою «мебель». Костя впервые встретил эту команду и, заинтересовавшись, наблюдал за ними. Японец был очень низкого роста, но невероятно широкий в плечах. Косте показалось, что его высота и ширина одинаковые. Короткая причёска, как вздыбленная шерсть у кошки, сигнализировала об агрессии и готовности вступить в бой в любую секунду.
По всей видимости, он был старшим. Его подопечные, с разными цветами поясов, развешивали верёвки и привязывали принесённые пластиковые «полторашки», наполовину наполненные водой. Через какое-то время вся крыша на высоте среднего человеческого роста была покрыта сетью этих бутылок. Спортсмены достали из принесённого с собой холщового мешка нунчаки и начали тренироваться, ударяя оружием по бутылкам. Японец так и продолжал стоять, широко расставив ноги, дожидаясь, когда картёжники покинут крышу.
Иван и трое его друзей собрали свои вещи и пошли к выходу, а Костя чуть задержался.
– Широко ноги ставишь, – тихо сказал Костя Японцу, остановившись, – прилетит в пах – и бой закончен.
Японец с недоумением посмотрел на Костю, а тот молча проследовал за своими товарищами.
Игру продолжать не стали, трое ушли, а Костя и Иван уселись на дворовой скамейке.
– У меня был пиковый король. Такой же, как в твоей раздаче. Ты его вбросил? – без наезда, но с интересом спросил Костя.
– Чуть не запалился. Я был уверен, что король где-то внизу колоды. – Иван взобрался с ногами на скамейку и сел в позу лотоса. – Еле отмазался. Прокатило.
– Не отмазался, а я тебя отмазал.
– Да, прости. – Иван достал из кармана пачку денег и отдал Косте то, что он ставил на кон.
– Предупреждай в следующий раз. А лучше вообще без меня, – ответил Костя, убирая деньги.
– У меня к тебе дело. Важное, – продолжил Костя, – я нашёл крутую работу, и мне нужна машина. Любая. Если я не найду её до понедельника, то работа уйдёт.
Иван, понимая, к чему клонит Костя, спрятал недосчитанные деньги и молча слушал.
– Денег одолжишь? Или давай вместе купим, а я тебе буду отдавать часть зарплаты. Потом выкуплю.
Иван повернулся к Косте и покачал головой:
– Извини, не могу. Брат завтра первый взнос должен внести за мотоцикл. Я обещал помочь.
– Ты же целую кучу денег выиграл. Я тебе за два месяца всё верну.
– Да я тут только своё отыграл, да и то не всё. – Иван всплеснул руками, но взгляд от Кости отвёл.
Объяснять тут было нечего. Костя встал со скамейки, потянулся и собрался уходить. Вдруг остановился, вплотную подошёл к Ивану и, чуть наклонившись, медленно и проговаривая каждое слово, сказал:
– Если бы не я, ты бы сейчас не деньги свои собирал, а зубы там, на крыше. – Он хлопнул Ивана по плечу и, не прощаясь, пошёл быстрым шагом в глубину тёмного двора.
На улице он остановил таксиста.
– В «Золотую черепаху». – Не дожидаясь ответа, Костя открыл заднюю дверь и плюхнулся на сиденье новенькой «кореянки».
Через двадцать пять минут автомобиль остановился у небольшого двухэтажного особнячка. Около единственного крыльца собралось несколько человек. Кто-то курил, кто-то просто молча сидел на ступеньках. Охрана позволяла творить что угодно, кроме откровенной бузы и драк.
Костя расплатился и вышел. Знакомые неоновые буквы «Золотая черепаха. Казино. Ресторан. Дискотека» манили разноцветными огнями, мерцая то ли от нестабильного напряжения, то ли специально, как будто подмигивая всем ищущим удачу в этот вечер. Костя подмигнул неоновой черепахе в ответ.
Народу было немного: три человека играли на рулетке, четверо за покерным столом, а блек-джек пустовал.
Костя окинул взглядом весь зал. Сначала нужно было проникнуться атмосферой, успокоиться, а уже потом начинать играть.
Он подошёл к кассе, чтобы разменять на фишки обязательную тысячу. Охранник в зале знал, что Костя уже не работает в казино, поэтому утвердительно кивнул девушке в кассе, и та выдала две неразменные фишки по пятьсот рублей. Костя ловко подкинул их одновременно в воздухе и не глядя поймал поочерёдно двумя пальцами.
Вдохнув воздух заведения, он как будто пробовал его на вкус, пытаясь понять, будет ли ему сегодня удача. Затем сел в стороне за маленький столик из чёрного лакированного пластика и заказал сотку коньяка и чашку кофе.
Костя не курил, но дым ему нравился. Запах от ароматизированных сигарет распространялся на ближайшие несколько столов. Дама бальзаковского возраста в длинном зелёном платье потягивала мартини и хищно следила за рулеткой, периодически затягиваясь. Она оглядела Костю, подняла бровь и отвернулась, не заинтересовавшись.
Костя пригубил коньяк и тоже стал наблюдать. Если бы у него спросили, как выглядит капитан дальнего плавания, прожжённый моряк из романов конца девятнадцатого века, он бы в точности описал громилу, сидевшего сейчас за рулеткой. Мужик казался огромным. Круглый рулеточный стул не был виден под ним. Большая голова с нечёсаной чёрной шевелюрой, нестриженая борода и тельняшка вместе с чёрными брюками были колоритны настолько, что крупье не могли оторвать от него взглядов. Массивная золотая цепь в палец толщиной дополняла образ и выдавала состоятельного человека.
По всей видимости, он был здорово пьян. Пил он пиво, которое ему приносили в литровых кружках каждые десять минут.
Хрустя фисташками, он залпом выпивал первые полкружки, а затем за два-три глотка добивал очередной литр. Попадало в него меньше, чем приносили, так как часть пива проливалась на сукно и тельняшку. Суетливые уборщицы незамедлительно убирали за ним, следя за чистотой стола.
Играл он бестолково, но тем не менее гора пятитысячных фишек рядом с ним говорила о том, что ему сегодня везёт. Он ставил всегда одно и то же: пять тысяч на малые числа и пять на первую дюжину.
