Стена - Владислав Владимирович Тычков
И тут мне в голову стукнуло, что я даже не помню, когда в последний раз вспоминал о Марине. Знакомство с Настей и гора новых впечатлений полностью затмили собой все, что было раньше; теперь вся жизнь до поездки в Китай показалась мне вдруг какой-то тусклой и затертой, как старая монета, и даже напомнившее вдруг о себе ощущение влюбленности словно утратило прежние краски, пожухло и свернулось, будто опавший лист.
«Так», сказал я себе. «Так», повторил еще раз. Больше никакие слова в голову не приходили. Было ясно, что нужно сделать какие-то выводы. «Так», повторил я мысленно третий раз. Попробовал произнести вслух:
– Так.
Получилось неубедительно.
Я встал и пошел умываться, надеясь, что с помощью этого традиционного обряда удастся призвать хоть какие-то мысли в свою голову.
Итак, что мы имеем, думал я, выдавливая зубную пасту на щетку. Прошло девять дней с момента, когда я влюбился. Звучит несколько символично? Верно. Символично. Девять дней. На девятый день после смерти, насколько я помнил, по народным верованиям душа окончательно расставалась с телом. Весьма символично. Это раз.
Два. Эта вчерашняя голубка. «Добрый знак». Трижды повторенный. Символично? Символично.
Три. А теперь, что бы эти символы, вместе взятые, могли означать?
Теперь со мной была Настя. Случайно ли это? Случайно ли получилось так, что мы в этой поездке только вдвоем? Мы одинакового возраста, нам интересно вместе, она мне нравится и как друг, и как женщина. Может, все эти знаки просто хотят обратить на данный факт мое внимание?
Что же тогда? Каков план действий? Забыть о своей дурацкой мимолетной любви и попробовать начать что-то с Настей? Но мне совершенно не представлялось, каким образом можно перейти от отношений двух случайно оказавшихся вместе попутчиков к чему-то большему. За прошедшую неделю мы, казалось, узнали друг друга от корки до корки, как друзья детства, но тем не менее прошло всего-то лишь семь дней. Семь дней в тяготах и радостях. Семь дней мы поддерживали друг друга, семь дней шли рука об руку. Если бы не она, я бы ни за что не взобрался тогда на Великую Стену. Не знаю, как бы я вообще ходил на экскурсии со своим бешеным насморком без ее салфеток и аспирина… К тому же вроде бы она оказывает мне знаки внимания…
А Марина… Ну что я знаю о Марине? Кто она для меня? Мы всего-то лишь провели один вечер в компании. Я даже почти не говорил с ней. Понятия не имею, что это за человек. Может, мы совсем не подходим друг другу. Люди из разных кругов, разных городов. Хотя Настя тоже москвичка, конечно, но с ней нас уже многое объединяет… А с Мариной – ничего. Более того, она встречается с Сандером. Зачем мне вообще о ней думать? Все ведет меня к Насте. Она из тех людей, с которыми всегда легко и тепло, всегда комфортно и уютно. Кроме того, с ней интересно и весело. Я уже начал представлять, как мы с ней покупаем небольшую квартиру где-то на юге Франции, белоснежную парусную яхту, маленький кабриолет для нее и «бмв» для меня… постой-постой, у меня ведь уже есть «лексус»! Ну ладно, пусть останется «лексус». И мы живем там, ни о чем не заботясь, проводя дни своей жизни в своем собственном маленьком безмятежном счастье, в раю личного пользования, где над нашими головами летают тибетские голуби и куда есть доступ только для нас двоих…
Стоп. Все это, конечно, очень красиво. Только я отнюдь не уверен, что ей это понравится. Может, она вовсе не испытывает ко мне никаких эмоций, кроме дружеского тепла? Мне ведь самому до сегодняшнего дня ничего подобного в голову не приходило. Да и как я ей об этом скажу? «Знаешь, Настя, я вот тут подумал, почему бы нам с тобой не зажить вместе?». Звучит глупее некуда. Конечно, можно еще сказать обо всех этих знаках, но ведь по большому счету знаком является только то, что мы сами этим знаком считаем. И вообще, если к прошлой фразе добавить «об этом говорят все знаки! Это судьба!», убедительнее она звучать не будет.
Я отложил зубную щетку и посмотрел в глаза зазеркальному себе. Ну давай же, придумай что-нибудь!
– А почему бы не остаться для начала на недельку здесь, в Чендэ? – отозвался зазеркальный я. – Здесь хорошо, по парку можно бродить до бесконечности, еще целых шесть монастырей остались неисследованными, да и вообще – спокойно здесь и уютно. Как дома. Только вывески все по-китайски. А так… совсем как дома.
А что? Отличная идея! Обратно мы летим регулярным рейсом, билеты можно и обменять. Интересно, тут, в Чендэ, есть авиакассы? Надо ей это обязательно предложить!
* * *
За завтраком я первым делом сообщил Насте о своей идее.
– Ммм… ты знаешь, мне ведь на работу надо, – опустив глаза, ответила она. – Я отпуск взяла только на две недели, чтобы как раз уложиться с этой поездкой. Я бы рада, но…
Да. Это было фиаско. Такой поворот событий как-то не приходил мне в голову. Я надолго замолчал. Мысли разбежались в стороны, спрятавшись в углах сознания. Я попытался снова собрать их вместе.
Что ж, подумал я, в конце концов, я могу остаться здесь один. Как раз будет время подумать обо всем. Неделю посоображаю, а там уж и решу, что делать дальше, когда вернусь в Москву.
– Ну… ладно, как знаешь. Но я все же останусь.
– Конечно. Если тебе хочется, почему бы и нет.
– Да. Да, я этого хочу. Хмм… жаль… ну да ладно.
Когда приехал гид, чтобы проводить нас на вокзал – мы должны были сегодня выезжать в Пекин, а завтра уже вылететь в Москву, – я сообщил ему, что решил остаться. Он, конечно, немало удивился, но сделал все, чтобы мне в этом помочь: поехал со мной в авиакассу, договорился об обмене билета – конечно, пришлось доплатить некоторую сумму, – продлил для меня номер в отеле. После обеда, уладив все вопросы, мы все вместе поехали на вокзал – я решил попрощаться с Настей там.
– Ну, до свидания! – сказал китаец Насте, когда мы подошли к вагону, и тактично оставил нас наедине.
– Ну что, пока? –
