Павел Лукницкий - Ленинград действует (Том 1)
Глава 8. ДНИ В ЛЕНИНГРАДЕ
8 - 12 октября 1941 г.
8 октября
Вернулся домой я часов в восемь вечера, совершенно обессиленный, ибо позавчера заболел гриппом. Несмотря на тревогу и бомбежку, залег спать, но спать не пришлось: бомбежка оказалась весьма сильной, немецкие самолеты летали над нашим домом, зенитки надрывались, тревога продолжалась с 7 часов 20 минут почти до 2 часов ночи. Я лазал на крышу, видел огромный пожар где-то в направлении порта. Небо сначала было чистое, лунное, потом заволоклось тучами, прожигаемыми разрывами зенитных снарядов. И, не дотерпев до конца тревоги, примерно в час ночи, я лег спать и заснул. А под утро снова была тревога, и ночью с напряженностью и большой интенсивностью грохотала тяжелая артиллерия. Утром - сильная головная боль. Глотал кальцекс и аспирин.
За последние дни в газетах сообщения о конференции представителей СССР, Великобритании и США. Конференция закончилась в Москве 1 октября. Опубликовано коммюнике. Бивербрук и Гарриман выражают восхищение "великолепным отпором фашистскому нападению", оказываемым Советским Союзом. Общий антигитлеровский фронт создан, решены вопросы "о распределении общих ресурсов"...
В "Ленинградской правде" обращение воинов дивизии полковника Бандарева к коллективу Кировского завода:
"... В грохоте мощных танков, построенных на вашем заводе, в пламенном большевистском слове, сказанном кировцами, каждый день, каждый час ощущаем мы неисчерпаемые силы нашей Родины..."
И еще: "...Сейчас мы перешли в наступление и продолжаем теснить врага..."
Кировский завод под непрерывным обстрелом, и бомбят его почти каждый день. А танки с завода идут прямо в бой. И, в частности, идут к Бондареву! Значит, здесь, у села Ивановского, у Невы, в направлении на Мгу, им предстоит переправа!
Ленинградский фронт, несомненно, готовится к серьезным действиям!
9 октября
Вчера, 8-го, после тревожной ночи, несмотря на головную боль, сел за работу, написал два больших очерка для радио.
Решив ехать в Белоостров, стал звонить на Финляндский вокзал, но оказалось, что почти все телефоны Выборгской АТС не работают, станция повреждена. Пришлось, чтобы узнать расписание поездов в сторону Белоострова, съездить на вокзал.
Домой добирался в болезненном состоянии. Ночью просыпаясь, вертелся в ознобе. Тревоги не было, потому что весь вчерашний день был промозглый, туманный. Но уже в пять утра начались тревога, стрельба, бомбежка.
Обессиленный гриппом, я никуда не уехал, вынужден лежать в постели. Простудился, видимо, в шлюпке, при ночной переправе под сильным ветром через Неву; перед тем было очень жарко, и я был потным.
Сейчас уже одиннадцать утра. Яркий, солнечный день. Гудят наши самолеты, и... вот как раз опять вой тревоги.
Позавчера я видел разрушенные дома на улице Герцена и на улице Желябова. Раскопками занимается десяток-другой человек, а нужны бы сотни: во многих убежищах под развалинами есть еще живые люди.
21 час 20 минут
Только что опять сладкие звуки фанфар, музыка 1941 года, - отбой воздушной тревоги, не знаю уж которой за нынешний день. Вот прошло пять минут, опять тревога, воют сигналы, протяжно и заунывно - сирены, гудки...
А сейчас 22 часа 20 минут - за этот час мы напились чаю и, позабыв было о тревоге, беседовали за столом. Все то же: гудят самолеты, хлещут зенитки, налет продолжается...У нас на Ленфронте все больше сообщений об успешных действиях А. Л. Бондарева (командира сражающихся на Неве частей). Ему присвоено звание генерал-майора, и он награжден орденом Красного Знамени. Такое же звание присвоено защитнику Ханко Н. П. Симоняку.
В Ленинградской области - энергичные действия партизан. Бои на Вяземском и Брянском направлениях. Сегодня утром было сообщение: немцами взят Орел. Значит - обход на Москву, и положение Москвы резко ухудшилось, и оттого настроение тревожное.
Я ничего не знаю о том, что делается на севере - на всем фронте, обороняемом 7-й армией. Что с Петрозаводском? Какова обстановка на восточном берегу Ладоги?
Мой отец, ныне дивизионный инженер, в прошлом - строитель, помощник начальника строительства Свирской ГЭС, мрачнеет всякий раз, когда о ней заходит речь. До отца дошли слухи, будто вражеские войска достигли этой великолепной станции, питающей током Ленинград наравне с Волховской ГЭС (ее тоже строил отец). Он не может себе представить, что Свирская ГЭС, которой он отдал столько лет напряженнейшего творческого труда, применяя методы строительства, нигде в мире до того не испробованные, может оказаться разрушенной врагом, превращенной в прах. Сейчас, высказывая такое предположение, отец болезненно морщился1.
Оглушительно грохочут зенитки. Завывают где-то над нами самолеты.
Запишу то, что помнится из наблюдений этих дней.
...Разрушенный пятиэтажный дом на улице Гоголя. Бомба упала рядом, дом минут восемь держался, затем с угла обвалился, груда мусора внизу, разноцветные прямоугольники обоев на сохранившихся стенах - следы обрушенных комнат, двери, раскрытые в пустоту. Печки, повисшие над пустотой. На одном из прямоугольников висит фотография в рамке. Остальные стены голы, все сметено. Внизу завал огорожен забором. За забор не пускают. Перед ним и на нем десятка полтора любопытствующих. Все молчат. Прохожие остановятся, посмотрят, молча проходят мимо. На завале с десяток людей медленно ковыряют лопатами мусор, швыряют его на телегу.
Разрушенных подобных этому домов в Ленинграде теперь уже много.
...В 6 часов вечера воздушная разведка. В 7. 30 - бомбежка. Так последнее время у немцев заведено с их механической педантичностью К 7.30 ленинградцы спешат доехать до дому, не оказаться в пути. А трамваи с 10 октября будут ходить только до 10 часов вечера. В дневное время, особенно в солнечные дни, население при тревогах все меньше прячется, ходит по улицам. Многим горожанам надоело оберегаться, русское "авось" и от "судьбы не уйдешь" действуют на них тем больше, чем привычнее становятся бомбежки. Загоняя в щели, в убежища резвящихся в скверах и во дворах детей, милиция часто смотри сквозь пальцы на хождение взрослых людей: должны, мол, соображать сами!.. Во время налетов страха уже не испытываешь, но если не заниматься делом, становится скучно и нудно. А если заниматься делом, окружающего просто не замечаешь.
...Сегодня, лежа в постели, старался зрительно представить себе немцев во дворцах Пушкина, Петергофа, Павловска и все, что они делают там. Тяжело думать об этом. Так близко! Но странно представить себе и другое: где-нибудь в Ташкенте, в Таджикистане жизнь в эти дни ничем не отличается от обычной, там много еды и фруктов, и нет затемнения, и немецкие войска не засели рядом, и нет воздушных тревог и бомбежек, тепло и мирно. Знаешь, что это так, но представляешь себе это с трудом.
...Пока пишу - завывающий звук пикирования и крутых виражей самолетов повторяется назойливо часто. Наиболее безопасные места в городе - щели, выкопанные в скверах, но туда идти далеко, там сыро и сидеть неуютно, и хотя множество таких щелей есть как раз против нашего дома, в них никто не идет, особенно по ночам. Днем в них заходят прохожие.
...Вчера на телеграфе у Финляндского вокзала девушка, приемщица телеграмм, весело своей сослуживице:
- Кто сегодня дежурит? Катя? Ну, значит, бомбежки в нашем районе не будет. Катя у нас счастливая!
И жизнерадостно смеется.
...Там же, против Финляндского вокзала, у закрытого досками и землей памятника Ленину, уже в темноте выстроилась рота красноармейцев. Стояли долго. Подошел трамвай No 14. Пассажирам милиционер предложил выйти - вагон займут красноармейцы! Пассажиры вышли без каких бы то ни было признаков недовольства. А ведь ехали домой, ведь торопились, ведь ждали, что будет бомбежка. Красную Армию население любит в эти дни еще больше, чем всегда. Милиционер никогда не остановит военного, входящего в трамвай с передней площадки или нарушающего какое-либо мелкое правило городского движения. Где бы и какая бы очередь ни была - за папиросами ли, за газетами ли, - военных безоговорочно пропускают без очереди. И если военный, стесняясь, становится в очередь, публика сама предлагает ему пройти вперед. Это - как непреложный закон.
Разговор:
- Если немцев отгонят от Ленинграда, они еще яростнее будут бомбить его!
- Пусть бомбят, только бы их отогнали!
Это - разговор ленинградцев!
23 часа 40 минут
Тревога все продолжается... Ну что же... Спать!
12 октября
Вчера в полночь, едва заснул, - телефонный звонок. Звонила Наталья Ивановна: за несколько минут перед тем две зажигательные бомбы пробили крышу надстройки, влетели в чердак, одна - над квартирой Решетова, вторая - над самой квартирой Натальи Ивановны. Бедняга взволнована, спрашивает, можно ли завтра принести свои вещи сюда. Она упаковала их в чемодан. Начавшийся пожар был потушен дежурными. В доме большой переполох.
