Сицилийский роман-2 - Елена Скаммакка дель Мурго
– Было бы неплохо, если бы Мартина уставала физически к вечеру, так сон ее будет более глубоким и здоровым, и постепенно ночные кошмары покинут ее. Конечно, в этом ей очень может помочь занятие каким-либо видом спорта, – подытожил детский психолог.
Валерия внимательно отнеслась к совету профессионала и вечером спросила у девочки:
– Кроме школы, моя дорогая, ты чем хотела бы заниматься? Может, музыкой, танцами или спортом?
– Не знаю, тетя Лера, – грустно и безразлично ответила девочка.
– Может, теннисом займешься? Я сама когда-то неплохо в него играла. Знаешь, через теннис у тебя появиться много друзей, ведь это не только игра, но и общение с людьми, в данном случае – с твоими сверстниками. Как только научишься, будем вместе играть, а то мне нужно немного похудеть после родов, – и Лера посмотрела в зеркало, сделав забавную гримасу самой себе, тем самым хоть немножко развеселив Мартину.
– Согласна на теннис! Хи-хи! – весело согласилась девочка.
– Ну и славно! – Ольга Андреевна тоже очень переживала за Мартину как за родную. – Будет в коллективе, тренировки каждый день и не будет времени и сил печалиться, может, подружится с какой-нибудь хорошей девочкой.
– Да, мамуль, я тоже очень хочу, чтобы этот многострадальный ребенок вернулся к своей привычной детской жизни! Ты же помнишь, какая Мартиночка всегда была веселая? Вся в свою маму пошла, в Изабель! Иза была такая необыкновенная! Лучезарная, доброжелательная, всегда в хорошем, приподнятом настроении! А сколько ей тоже досталось от свекра и свекрови, ты просто не представляешь, мам! А она ведь не такая, как я, ни разу не огрызнулась, ничего плохого не ответила! Все терпела от них и всегда надеялась на лучшее! Такая она была бесконфликтная оптимистка, наша Иза! Но очень талантливая и креативная! Когда у нас было модельное агентство в Калифорнии, то его успеху я многим обязана именно Изе, ее тонкому французскому вкусу и изяществу! А как она одевалась! И к этому приучала с малолетства и свою доченьку. Воспитывала в ней вкус, вырабатывая ее индивидуальный стиль. Не могу про нее в прошедшем времени говорить! – перед Лерой так и стояло то проклятущее утро 11 сентября.
– Ладно, Лера, не рви себе душу! Она и так у тебя вся растерзанная! Сейчас, слава Богу, все живы и здоровы, гостиница твоя процветает, а там как будет – так будет, не будем ничего загадывать на будущее.
Как-то весной Валерию пригласили на прием в роскошном пятизвездочном отеле, где собралась местная элита из предпринимателей и банкиров. Синьора Пинизи была принята с большим почтением организаторами этого мероприятия, ведь после того, как весь город узнал о ее личной трагедии, многие стремились лично высказать ей свое сочувствие и восхищение ее стойкостью и мужеством. Дамы хвалили ее за такой благородный поступок, как удочерение Мартины, мужская же половина делала комплименты ее красоте и деловым качествам как бизнес-леди.
Одним из последних подошел к ней обаятельный, слегка седеющий брюнет, лет сорока пяти.
– Позвольте мне представиться вам, – целуя ее руку сказал мужчина. – Меня зовут Горан Репич.
– Очень приятно. Валерия Пинизи. А не могли ли мы с вами где-то раньше встречаться? – и вправду, лицо его ей показалось немного знакомым.
– Да, мы с вами мельком виделись у меня в мебельном магазине, вы приходили с вашей подругой выбирать мебель для вашего отеля.
– Точно! А вы там работаете?
– В некотором роде – да. У меня сеть мебельных магазинов.
– А, вот оно что! Судя по вашей фамилии, вы родом из бывшей Югославии, не так ли?
– Да, именно так. Я хорват. Вы были когда-нибудь в Хорватии, в Загребе например?
– Нет, не приходилось, я долго жила в Италии на Сицилии, потом в Америке, а теперь судьба меня забросила сюда, в Швейцарию.
– Хорватия очень красивая. Да вся Югославия была райским местом. Но, увы, все разрушили, все поделили. Знаете, по моему глубокому убеждению, хуже гражданской войны ничего быть не может.
– Очень сожалею, Горан! Наверное, вы и ваши близкие много горя пережили! – предположила Валерия, а у самой опять перед глазами возник все тот же день – 11 сентября.
– Да это было ужасно! Хотя меня и моих близких там уже не было. Я приехал в Швейцарию еще в начале 80-х годов. Как только встал на ноги, и всех своих тоже сюда перевез.
– Значит, вы уже здесь давно живете?
– Уже больше двадцати лет. Если вам будет интересно, могу рассказать вам мою биография, только давайте – не здесь. Может быть, как-нибудь встретимся за ужином и поговорим? Вы мне расскажете вашу жизнь, а я вам – свою. Если, конечно, вы не против и я вам чисто по-человечески симпатичен, – Горан приветливо улыбался Валерии.
«Неужели он решил за мной приударить? Мне еще этого не хватало! И года не прошло, как я осталась без мужа, нет, я еще к этому не готова, надо сразу ему дать понять, что я не заинтересована в его знаках внимания», – решила про себя Валерия, но, посмотрев на Горана, в его добрые и открытые глаза, не смогла обидеть его отказом. Кажется, он неплохой человек и, кто знает, может стать ее другом, но только другом.
– Хорошо, давайте встретимся в среду на ланче.
– Да, хорошо. Буду ждать этого дня с нетерпением, – и, опять поцеловав элегантно ее руку, он отошел в сторону, предоставив, таким образом, Валерию для светской болтовни другим, находящимся на приеме приглашенным. Как только Горан отошел от Валерии, к ней подошла Светлана, сопровождавшая свою подругу на этом мероприятии.
– Лера, а кто это был, такой интересный мужчина? Я следила за вами издалека, в то время как одна местная курица долго и нудно мне рассказывала о луганском высшем обществе. А то, можно подумать, я вчера сюда приехала!
– Это владелец сети мебельных магазинов, помнишь, мы к нему заезжали выбирать для нашего отеля спальные гарнитуры? Там у них еще такой толковый дизайнер работает, очень нужные советы нам дал?
– А… теперь и я его вспомнила, а он что, не швейцарец, он не похож на него.
– Он, Света, хорват.
– Понятно. И о чем вы так долго с ним разговаривали? – Света хитро прищурила глаза на свою подругу…
– Ну, о чем мы могли говорить? О жизни, конечно. Вот пригласил меня
