Охотник - Л. Дж. Шэн
Я подумывала забить на благотворительную кампанию. Я ненавидела вечеринки, ни разу в жизни не танцевала, а еще неспроста никогда не ходила по магазинам – примеряя красивую одежду, я чувствовала себя расфуфыренной куклой. Я наблюдала, как мои ребра и очертания грудной клетки проступают под тканью.
И все же мой внутренний боец заставил меня довести дело до конца. Семья Хантера на меня рассчитывала, а мне была нужна поддержка его отца, к тому же я была в долгу перед Хантером, пусть и испытывала к нему неприязнь.
Стук в окно машины заставил меня подпрыгнуть от неожиданности. По какой-то дурацкой причине я подумала, что это был он. Но нет. За окном стояла Белль, одарив меня широкой белозубой улыбкой. Она пошевелила светлыми бровями и открыла передо мной дверь, отвесив легкий поклон. Персефона стояла позади нее, подпрыгивая на месте и пища от восторга. Я вышла из машины, глядя на них с подозрением.
– Мясная лавка, да? – Я схватила свою коричневую кожаную сумку и закинула ее на плечо, хмурясь от их коллективного волнения.
– Мысли шире, шлюшка, – улыбнулась Белль. – Этот говнюк офигеет, когда увидит, какая ты сногсшибательная под этими тряпками.
– Правда, Хантер помрет, когда мы с тобой закончим. – Персефона принялась чуть ли не пихать меня по улице в сторону таинственной черной двери.
– Это обещание? – тихо спросила я.
Завтра мне в самом деле придется поговорить с Хантером спустя пять дней полного молчания. К моему удивлению, моя ненависть к нему немного ослабла, превратившись в легкий проблеск неприязни.
– Мы с Перси пришли к такому выводу: чтобы Хантеру повзрослеть и стать ответственным, а тебе… ну, отвлечься от дел и смекнуть, что к чему, вам двоим нужно влюбиться, – пояснила Белль, постучав в железную дверь, которая задребезжала от колец, украшавших ее пальцы.
Если Персефона обладала традиционной красотой, то Эммабелль была пикантной красоткой, которую невозможно приручить. Перси надела платье в горошек, а Эммабелль – облегающие кожаные брюки и белую дырявую дизайнерскую блузку, которая наверняка стоила целое состояние. У нее были большие, пухлые ярко-красные губы и темно-синие глаза, как океан в дождливый день. Если Хантер считал, что я остра на язык, то Белль окончательно его уничтожит, выглядя при этом как давным-давно потерянная сестра Хадид[17].
– Единственный человек, которого Хантер Фитцпатрик способен любить – это он сам. Но даже это у него получается дерьмово. Только посмотрите, в какие неприятности он вляпался, – заметила я.
Белль и Перси были единственными, кроме членов моей семьи, кому я рассказала о своей договоренности с Хантером. Я знала, что они ни за что не расскажут об этом ни единой душе, поэтому доверяла им свою жизнь.
Дверь открыли, она заскрипела, борясь со слоем ржавчины. Сморщенный старик с седыми волосами и в виниловом фартуке мясника кивнул нам в знак приветствия, а затем молча повел на задний двор. От него пахло потом и сырым мясом, а отнюдь не универмагом Macy’s. Мы пошли за ним к ангару. Я уже собралась спросить подруг, не решили ли они внезапно пройти квест, когда старик отпер дверь, открыл ее и жестом пригласил нас войти.
– На все скидка семьдесят процентов от розницы. Без чеков. Без возвратов, – сурово сообщил он, а потом развернулся и ушел.
Я в недоумении уставилась на подруг.
Белль пожала плечами, сняла с головы панаму и бросила ее сестре.
– Розничная торговля – это всего лишь очередное имя дьявола, а дьявол носит Prada. Так уж вышло, что я не могу позволить себе вещи Prada, но могу позволить это.
– Откуда он берет эти вещи? – Мои глаза вспыхнули, хотя не мне читать кому-то нотации.
Мой отец заправлял весьма незаконным магазином, а Сэм пошел по его стопам. Разница в том, что я не имела никакого отношения к их делишкам.
– На него работают ребята, которые грабят суда, пока те не прибыли в Порт. Прямо как на Диком Западе. Они знают, где искать и… что забирать. – Эммабелль хихикнула, зажгла свет с уверенностью, говорившей, что она была здесь постоянным гостем, и прошла в глубь помещения.
Все было заставлено вешалками. Бесконечными рядами свадебных и вечерних платьев и таких дорогих нарядов, какие я видела только на голливудских звездах. Я открыла рот, собираясь сказать подругам, что все это плохая идея, но Перси заткнула меня, прижав палец к моим губам.
– Слушай, я тоже от этого не в восторге. Но ты ненавидишь торговые центры, людные улицы и… ну, знаешь, людей. Это лучший вариант.
– Это неправильно, – прошептала я.
Я всегда закрывала глаза на то, чем занимались мой отец с Сэмом. Это позволяло мне любить их безусловно. Но не значило, что я согласна с тем, какими методами они решили зарабатывать деньги.
– Идем, Сейлор, – усмехнулась Эммабелль. Верхняя часть ее тела уже утонула в пышных тканях, когда она принялась перебирать платья. – Единственные, кого мы кидаем, – это дизайнеры, что берут по две тысячи за платье, пошив которого обходится в пятьдесят долларов. Американская экономика не рухнет, если ты купишь одно вечернее платье.
Я кивнула, сделав глубокий вдох.
– Ладно, тогда выберите то, в чем я, на ваш взгляд, буду похожа на изысканный десерт.
Перси хлопнула в ладоши, прошла мимо сестры к вешалке с платьями самого маленького размера и принялась их перебирать. Я стояла и обкусывала омертвевшую кожу на большом пальце, пока они одно за другим снимали с вешалки платья мне на примерку и закидывали себе на предплечья.
В заднем кармане звякнул телефон. Я достала его и прочла сообщение.
СКХ:
Не забудь про субботнее мероприятие по сбору средств.
Сейлор:
Кто это?
СКХ:
А со сколькими людьми ты собираешься идти на мероприятие?
Сейлор:
Хантер? Ты добавил себя в мой список контактов?
СКХ:
Тот факт, что я в нем, говорит сам за себя.
Сейлор:
Как ты посмел трогать мои вещи!
СКХ:
Спокойно, красотка. Я не трогал твой телефон.
Сейлор:
Тогда как ты в него влез?
СКХ:
Попросил друга-хакера добавить меня в список твоих контактов.
Сейлор:
ЧТО?
СКХ:
Тебя проще шокировать, чем британскую герцогиню шестнадцатого века. Остынь, Кэррот Топ. Я не копался в твоих файлах.
СКХ:
(все равно не нашел бы там ничего интересного).
Сейлор:
Ты хоть понимаешь, что это противозаконно?
СКХ:
Поправь меня, если ошибаюсь, но что-то я не помню, чтобы твой отец приходился одним из девяти судей Верховного суда.
СКХ:
Старший брат, похоже, тоже не стремится получить юридическое образование.
Сейлор:
Я тебя убью.
