Привет, офисный планктон! - Светлана Рощина
В этот момент к нам, привлечённый шумом, вошёл Анатолий Юрьевич, и естественно, разговор прекратился сам собой. Все разбрелись по рабочим местам, а я ещё долго не могла успокоиться.
Ох, уж эти мужчины! Удобно утроились! Заявляют о том, что аборт – плохо, а десять детей в семье – хорошо. Кто спорит? Да только почему мужчинам достаётся лишь самая лёгкая и приятная часть в деторождении, а вся остальная, тяжёлая и болезненная, нам, женщинам? И если мы не хотим увязнуть в этой нескончаемой веренице боли и нищеты, то сразу становимся плохими. А мужчины, которые независимо от количества детей продолжают жить легко и беззаботно, остаются хорошими и правильными и могут позволить себе разглагольствовать с высокой трибуны о том, что хорошо, а что плохо! Где справедливость? Нет её! Не было и не будет. Мужчины всегда будут смотреть на мир со своей колокольни и осуждать женщин за их выбор, а женщины будут страдать и оправдываться, продолжая нести свою нелёгкую ношу жены и матери, не чувствуя со стороны со своих мужей никакого понимания.
А спустя ещё несколько минут я подумала: «А что же сам Михаил? Если уж он считает себя таким поборником за справедливость, изо всех сил ратующим за улучшение демографической ситуации в стране, то почему не разрешает жене рожать? Она ведь хочет второго ребёнка! Но Миша думает лишь о своих жилищных условиях, а не о желаниях жены и нуждах страны! Вместо того чтобы собственным примером подтвердить свою позицию, он обвиняет женщин в их грехах, в которых мужчины виноваты не меньше, а даже больше! Как это по-мужски!»
И я решила сказать Миронову об этом чуть позже, но за работой забыла о своём решении. И в итоге все участники сегодняшней дискуссии остались при своём мнении.
Глава 19
о слишком долгом ожидании
Мне необходимо было отдать подготовленные письма на подпись руководству Корпорации. И поскольку из руководителей нашего отдела присутствовал только Миронов, я направилась к нему.
Постучавшись, я вошла в кабинет. В кабинете у Миши уже был Андрей Степанов из технического отдела. Вдвоём они оживлённо обсуждали содержание какого-то документа, но, заметив моё присутствие, Миронов махнул рукой и сказал:
– Катя, проходи и садись.
Не теряя времени даром, я подошла к Мишиному столу и села на один из свободных стульев, предназначенных для посетителей.
Миронов и Степанов общались ещё, наверное, минут пятнадцать, и я терпеливо сидела и ждала, пока Михаил не освободится. И наконец-то это случилось! Забрав свои документы, Степанов ушёл, и я уже открыла рот, чтобы рассказать Миронову о тех письмах, которые необходимо просмотреть и отнести на подпись руководству Корпорации, как вдруг зазвонил городской телефон.
– Миронов. Слушаю Вас, – представился Миша абоненту, находящемуся по другую сторону телефонного провода.
Я же закрыла рот и выдохнула, приготовившись ждать окончания телефонного разговора, который, судя по его содержанию, грозил затянуться надолго.
– О, приветствую тебя Тимофей Петрович! – обрадованным голосом произнёс Миронов, услышав в телефонной трубке голос своего знакомого.
И начался разговор за жизнь. Я слушала, как Миша Миронов вместе с Тимофеем Петровичем обсудили все свои рабочие и семейные проблемы, затем перешли к финансовой обстановке в стране и под конец договорились вместе сходить на рыбалку в ближайшие выходные. Возможно, нашлось бы ещё несколько тем для беседы, но тут у Миронова зазвонил мобильный телефон.
Миша взял аппарат в руки и взглянул на экран мобильного телефона.
– Прости, Петрович, у меня тут важный звонок по мобильному, – ответил Миша, кладя трубку городского телефона.
– Приветствую тебя, Геннадий Викторович! – услышала я новое приветствие, адресованное очередному знакомому Миронова, и поняла, что моё ожидание снова затягивается.
И снова всё пошло по кругу. Телефонный разговор Миши Миронова со своим знакомым Геннадием Викторовичем начался с обсуждения рабочих и семейных проблем, потом перешёл к финансовой обстановке в стране, после чего они коснулись темы рыбалки, на которую неплохо было бы сходить вместе с Тимофеем Петровичем.
А тем временем моё терпение иссякло, а мозг закипел от вынужденного безделья, в то время как у меня на рабочем столе лежал ещё целый ряд неисполненных документов, но к которым я не могла вернуться из-за того, что моему начальнику не терпелось пообщаться со своими многочисленными знакомыми в течение рабочего дня. Поэтому я решила предпринять ход конём.
Вынув из кармана пиджака свой мобильный телефон, я тихонько положила его на колени и набрала номер городского телефона Миронова. Через несколько секунд раздалась очередная трель телефонного аппарата.
– Викторович, одну секунду, – тут же сказал Миша Миронов своему собеседнику, после чего снял трубку городского телефона. – Минуту подождите, – произнёс он в трубку и положил её на стол, чтобы успеть завершить свой разговор с Геннадием Викторовичем.
Я же мигом нажала на кнопку своего мобильного, чтобы сбросить компрометирующий звонок, и обрадованно улыбнулась. Моя хитрость удалась, и теперь Миша сможет, наконец-то, приступить к рассмотрению писем, которые я ему принесла.
– Викторович, меня тут уже ищут. Но мы с тобой договорились. В ближайшие выходные пойдём вместе с Петровичем на рыбалку и там уже нормально пообщаемся. Рад был слышать тебя. До встречи!
После этого Миша положил на стол свой смартфон и взял в руки трубку городского телефона.
– Миронов. Слушаю Вас, – произнёс он, но услышал в трубке лишь гудки. – Не дождались, – добавил он, кладя трубку на место. – Ладно. Ну что там у тебя? – наконец-то проговорил Миронов, поворачиваясь ко мне.
– Миша, у меня тут письма, которые нужно отнести руководству на подпись. Все письма срочные, поэтому посмотри их, пожалуйста, прямо сейчас.
Но договорить я не успела, потому что дверь кабинета открылась и в проёме показалась Лена Буроватых.
– Что у тебя, Лена? – подскакивая с места, произнёс Миронов, мгновенно забыв о моём существовании.
– Я целый день пытаюсь подготовить таблицу разногласий для встречи с представителями Министерства, и у меня не получается. Может быть, ты посмотришь? – ленивым голосом ответила Лена, проходя в кабинет и присаживаясь на свободный стул.
– Да, конечно. Тебе стоило прийти ко мне раньше, чтобы я мог помочь тебе, – тут же проговорил Миронов, забирая из рук Лены листы бумаги.
– Миша, а как же мои письма? Они срочные! – подскакивая со стула, воскликнула я, пытаясь снова привлечь к себе внимание Миронова, но тщетно.
Складывалось впечатление, что на меня внезапно накинули плащ-невидимку, потому что ни Миронов, ни Буроватых меня не замечали. Или делали вид, что не замечают. Они начали обсуждать документ, который Лене необходимо было подготовить, совершенно игнорируя моё присутствие.
– Миша,
