Игорь Ефимов - Суд да дело
"Родишь. От соплеменника".
И армянка почему-то сразу ей поверила. Она любила своего пуэрториканского мужа. Но чувствовала на себе какую-то родовую печать. Может быть, это слeзы родителей отлились в такое заклятье. Или какой-то древний армянский дух держал еe чрево затворeнным. Она не хотела разбираться.
Она просто начала ходить по воскресеньям в армянскую церковь. Одинокая, печальная, одетая в чeрное. И, конечно, вскоре мужчины стали бросать на неe горячие взгляды. Она и с юности была хороша собой. А тут, от долгой бездетной печали, стала настоящей красавицей. Так что очень скоро один горячий армянин предложил отвезти еe домой на машине.
И она согласилась.
Потому что в церковь она приезжала на автобусе. А во второй раз этот армянин пригласил еe перекусить в армянском ресторане. Где перец и чеснок добавлены в каждое блюдо в немыслимых сочетаниях.
И она опять согласилась.
А в третий раз он, хорошенько помолившись, пригласил еe к нему домой. Посмотреть альбомы с фотографиями древних армянских церквей на далeкой родине, послушать церковные песнопения. И она снова согласилась. И потом, не без смущения, согласилась и на то, что обычно следует в таких ситуациях за просмотром альбомов и слушанием пластинок.
И с этого единственного раза она понесла. Гадалка оказалась права. И через девять месяцев на свет появился чудесный армянский мальчик. Нашпигованный всеми полезными витаминами, какие только есть в перце и чесноке. К полному счастью мужа-пуэрториканца и всей его католической родни. И к полному горю нашего армянина.
Ах, если б он знал, чем обернeтся его удачное любовное приключение!
Молодая армянка после посещения его дома с альбомами перестала появляться в церкви. Только по слухам он узнал впоследствии, что она родила сына. Его сына! - он был уверен в этом. Но что он мог поделать? С трудом он разыскал молодую мать. Попытался заговорить с ней в садике, где она гуляла с ребeнком.
Она была абсолютно спокойна.
Заявила ему, что навсегда сохранит благодарность ему и судьбе за то, что случилось. Но если он попытается объявить об этом, она не даст ему разрушить еe жизнь. Она заявит, что всe это ложь. Что зачатие произошло потому, что она горячо молилась в церкви. А перестала она ездить в церковь и молиться потому, что в последний раз, подвозя еe домой, он попытался изнасиловать еe в машине. Нет свидетелей, которые видели еe у него дома. А свидетелей, видевших, как она садилась к нему в машину, - десятки.
И он понял, что она не шутит. Что она станет сражаться до конца. Даже если еe обвинение не будет доказано в суде, клеймо насильника останется на нeм на всю жизнь. Люди верят женщине в таких делах. И ему ничего не остаeтся как помалкивать. Хотя, по правде сказать, в этой истории совершенно непонятно, кто кем овладел. Но мужчина в Америке лишeн прав, лишeн доверия, лишeн авторитета.
Так этот человек и лишился своего сына, который растет где-то, не зная своего настоящего отца. А отец его живeт год за годом с сердцем, отяжелевшим от боли. И, может быть, это ему наказание за грехи молодости. За то, что он легко заводил и обрывал романы с женщинами. Никогда не задумываясь над тем, что стоит за словами "утрата", "одиночество", "навсегда".
Единственное утешение: он теперь точно знает, что на свете рождается и живeт гораздо больше армян, чем думают статистики Организации Объединeнных Наций. Ибо армянские мужчины по-прежнему горячи и безрассудны, даже в Америке. А чрево армянских женщин так же труднодоступно для иноплеменных генов, как армянские горы - для иноземных врагов.
Перемена вторая: коктейли, копчeные устрицы,
яйца, фаршированные сeмгой, лаваш
Рассказывает Ларри Камбакорта,
адвокат рекламной фирмы "Крылатый Гермес"
Эта история случилась совсем недавно с одним из моих клиентов. Имя его не имеет значения, поэтому я буду называть его Джоном. Несколько лет назад на Джона обрушилась нешуточная беда: заболела жена, которую он очень любил. Заболела серьeзно. У неe начала отказывать печень. Не буду портить наш банкет подробностями. Скажу только, что она исхудала и ослабела так, будто еe нарочно морили голодом. Врачи пришли к выводу, что спасти еe может только замена больного органа. Джон был готов на всe. Им пришлось переехать в Питтсбург, где врачи добились первых успехов в этой сложнейшей операции.
Жену Джона поставили на очередь. Но никто не мог предсказать, сколько времени придется ждать. Печень - необычайно чувствительный орган. Чтобы она годилась для пересадки, еe нужно извлечь из тела погибшего и поместить в холодильник не позднее, чем через пятнадцать минут. А как это осуществить? Главная надежда в таких делах - автомобильная катастрофа. Но пока приедет "скорая помощь", пока довезeт до больницы, пока уладят формальности - ведь на такие дела нужно согласие родственников, пройдут часы. А потом, не всякая печень годится по типу крови и по многим другим показателям.
Тем не менее чудо свершилось. Всего в тридцати милях от Питтсбурга произошла авария. И женщина, пострадавшая в ней, была ещe жива, когда еe доставили в больницу. Она умерла на операционном столе. И еe печень по всем параметрам подходила жене Джона. Родственники дали согласие. И хирурги провели операцию просто блистательно.
Потом потянулись долгие недели и месяцы выздоровления. Джон часто ночевал в больнице, чтобы всe время быть рядом с женой. Примет еe тело чужой орган или начнется процесс отторжения? Чтобы он не начался, больной давали лекарства, подавляющие иммунную систему. Но из-за этого любая лeгкая простуда могла для нее оказаться смертельной. При пересадках послеоперационный уход не менее важен, чем сама операция. И тут все признавали, что Джон был на высоте. Так что успешное выздоровление жены было заслугой не только врачей, но и его тоже.
Возвращение домой было пышно отпраздновано вместе с друзьями и родственниками. Можно было начинать жизнь заново. Но, конечно, операция не прошла бесследно. Какие-то перемены в жене Джон начал замечать. Например, у неe изменились вкусы в еде. Она совершенно разлюбила селeдку, жареную индюшку и шоколадное мороженое. Зато очень пристрастилась к йогурту и куриным котлетам, которых раньше терпеть не могла. Если до операции она слушала только классическую музыку, то теперь всe чаще и чаще ставила плeнки с джазом.
Еe поведение в постели тоже не было похожим на прежнее. Поначалу это даже приятно волновало Джона. У него будто появилась новая женщина, которую нужно было завоeвывать заново. Он часто приходил с работы с цветами и подарками. По выходным водил жену в ресторан. Старался не раздражаться по мелочам, закрывать глаза на трещины в отношениях, не реагировать на мелкие уколы.
Но закрывать глаза становилось всe труднее и труднее. То он находил в доме цветы, которые были не от него. То он входил в гостиную, и жена поспешно клала телефонную трубку на рычаг. То он замечал красный двухместный автомобиль, запаркованный напротив их дома. И этот автомобиль поспешно уезжал, когда он появлялся. А однажды раздался телефонный звонок. И мужской голос попросил к телефону жену.
- Кто говорит? - спросил Джон.
- Моe имя вам ничего не скажет, - ответил звонивший.
- И все-таки я хотел бы знать. Сейчас без конца звонят всякие торговцы, а моя жена не умеет сказать "нет".
- Нет, я не торговец. Просто знакомый.
- Новый знакомый или старый?
- Как вам сказать... Можно считать, что старый... Да, частично старый...
- Как это понимать?
- Видите ли, я давно знаком с одной частью еe тела.
- Да? Если вы имеете в виду ту часть тела, которую я имею в виду, я вас найду, вытащу из вашего красного автомобиля и отлуплю гольфовой клюшкой.
- Нет-нет, что вы... Речь идeт совсем о другой части. Дело в том, что я муж той женщины, которая погибла в аварии... То есть всe, что я хотел сказать... Понимаю, это звучит нелепо... Но факт остаeтся фактом: я близко знаком с печенью вашей жены...
Тут наш бедный Джон от растерянности уронил трубку на рычаг. А жена его вошла в гостиную и спросила, на кого он кричал. И он объяснил. И она во всeм созналась. То есть в том, что этот человек давно за ней ухаживал. Оказывал ей всякие знаки внимания, писал письма. И его можно понять. Ведь она, жена Джона, оказалась последней ниточкой, которая связывает этого человека с погибшей. И увы, она должна сознаться, что и она чувствует к нему неодолимое влечение. Она согласилась встретиться с ним. Они вместе обедали и гуляли в Ботаническом саду.
По-английски говорят: "Я храню его глубоко в сердце". Но в других языках, кажется, есть выражения, более подходящие к данному случаю. Кажется, по-русски можно сказать: "Он сидит у меня глубоко в печeнке". Видимо, пересаженная печень сохранила часть любви погибшей и теперь заражает ею организм новой хозяйки.
Джон, конечно, пытался спорить. Он утверждал, что печень покойной жены не может быть даже поводом для знакомства - не говоря уже о возникновении интимных отношений. Что ни с юридической, ни с психологической, ни с эмоциональной точки зрения у этого человека нет никаких прав и оснований. Но жена его только вздыхала и качала головой. Выражение "сердцу не прикажешь" в еe случае явно принимало более расширенный характер. Видимо, и печени тоже не так-то легко приказать. "Она потянулась к нему всей печенью" - на первый раз это звучит не вполне убедительно. Но не исключено, что с развитием хирургических пересадок такие выражения войдут в наш язык. "Моя левая почка тоскует по старой любви..." - в этом есть своя поэзия, не так ли?
