Русский клуб - Владимир Дэс
Ответов было много, перечислили почти всё, в том числе и пирамиды. Учитель ухватился за это и давай пытать, почему же самое необычное – пирамиды?
Все и так и эдак.
А он:
– Нет.
И, увидев, что ученики его не понимают, сказал:
– Самое необычное – это не пирамиды, а тот человек, который в пустыне вдруг сумел увидеть горы, то есть пирамиды, а увидев, решил их построить. И вот теперь они – одно из самых больших и прекрасных чудес света. Способность видеть в обычном необычное и есть основное богатство разумного человека. Понятно?
– Понятно, – ответили ученики, поражённые выводами учителя.
– За вами будущее, – говорил он, – и тот из вас, кто увидит в обычном необычное, кто увидит Землю не шаром, а кубом, совершит очередной прорыв человечества.
И Глеб всегда ожидал чуда с приходом нового дня. Мир вокруг него был загадочный и огромный.
А вдруг клюнет не карась, а кит и из тумана покажется не плоскодонная полузатонувшая лодка, а пиратский корабль?
И сам Глеб – не мальчишка, приехавший из города на лето к деду, а смелый д’Артаньян со шпагой и в кожаных ботфортах…
Но вот один поплавок глубоко нырнул под воду.
Глеб резко, с оттяжкой дёрнул удилище вверх и в сторону, и из воды вылетел блестящий карасик размером с ладошку.
В этот момент нырнул второй поплавок. Глеб, вмиг забыв и про китов и пиратов, и про д’Артаньяна, окончательно проснулся и только хватался то за одну удочку, то за другую.
Сердце переполняла радость.
Это его пруд.
Его мир.
Всё вокруг существует для него: и туман, и хлопки кнута, и карасики, и гусиные перебранки, и запах крепкой махорки от проходящих мимо мужиков.
И это была его малая родина – деревня Миловка.
Малая родина – это место, где живёт детская память.
Куда тебя тянет всю жизнь.
Где человек помнит себя счастливым. И именно здесь к нему приходит осознание себя как личности в бесконечной цепочке поколений.
По легенде, передававшейся из поколения в поколение, деревня получила поэтическое название Миловка от первых поселенцев, которые осели здесь более десяти веков назад.
В те стародавние времена эти холмы, ещё свободные от пахоты, сплошь были покрыты душистым клевером и полянами алой луговой клубники.
Вокруг холмов струилась серебряным пояском быстрая речка. Была она настолько вертлява и непредсказуема, что получила очень меткое название – Пьяна.
Брала она своё начало неизвестно где, подпитываясь из многочисленных ручейков и речушек, впадала в Суру, а затем в полноводную Волгу. Из Волги в неё заходили на нерест и стерлядь, и осётр, а бывало, что и белуга наводила своим «рёвом» ужас на всю округу.
И такой простор расстилался вокруг, такая красота, что люди не смогли пройти мимо этих мест.
Остановились.
От восхищения воскликнули: «Мило, как же здесь, други, мило!»
И назвали свою будущую деревню Миловкой.
Деревнями росла Россия, а уже сёлами росло население.
Возникновение поселения на пустом месте – всегда дело удивительное, загадочное и непредсказуемое.
Зачем Господь остановил этих людей именно здесь?
И надолго ли?
Что будет потом?
Будет здесь село или город?
Или всё это сгинет бесследно?
Первым поселенцам это было неизвестно. Оставалось только трудиться и верить в правильность своего выбора.
Основатели-первопроходцы к природной красоте этих мест добавили красоту своего крестьянского труда – поля, засеянные рожью и репой.
Странствующий монах из Греции привёз в Миловку гречиху и шашки. Так у селян появились гречневая каша, гречишный мёд и увлекательная игра для коротания долгих снежных зим.
Во времена Петра I появилась картошка. Она потеснила гречу и стала самой любимой едой.
Жители разбили вокруг деревни фруктовые сады. Завели пчелиные пасеки. Посреди деревни в овраге построили плотины и в образовавшихся прудах развели карасей. Караси так прижились, что в иные года вода «кипела» рыбой.
Когда число дворов в деревне перевалило за пятьдесят, Миловка была жалована князю Хованскому.
С ним, как утверждает молва, и прибыл один из предков Глеба. Он осел в деревне и стал управляющим княжеского хозяйства.
С приездом князя деревня быстро разрослась до двухсот дворов. Рядом с Миловкой, на самом красивом месте Лысой горы, возвели Хованские свою каменную усадьбу. На фундаменте недостроенного монастыря времён Ивана Грозного князь возвёл великолепный храм в византийском стиле, и деревня стала селом.
В 1861 году император российский Александр II отменил крепостное право.
А южные штаты США объявили о вечном рабстве на их территории, и началась Гражданская война между Севером и Югом.
Почти в это же время химик из Франкфурта изобрёл спички, Альфред Нобель создал динамит, русский учёный Лодыгин и американец Эдисон подарили миру электрическую лампочку накаливания. Менделеев создал Периодическую систему химических элементов. В журнале «Время» были опубликованы пьеса Островского «Женитьба Бальзаминова» и роман Достоевского «Униженные и оскорблённые».
А в Миловке открыли земскую школу для крестьян.
Шло время.
Чтобы жить успешно в непростом климате, где надо постоянно готовиться то к жаркому лету, то к слякотной осени, то к морозной зиме и весенней распутице, князь вместе со своими людьми начал заводить новые промыслы. С этой целью были выписаны из Германии несколько семей, которые занимались изготовлением ткацких и гончарных станков и ветряных мельниц. Поселили их недалеко от Миловки. Так появилась немецкая слобода Брюкс.
В самой Миловке семьи были большие: от семи до пятнадцати человек. Промыслы и умения передавались от поколения к поколению.
Наиболее шустрых и догадливых Хованские поставили на торговлю.
По осени, после Яблочного Спаса, из года в год на околице Миловки стала собираться многолюдная ярмарка. На неё съезжались крестьяне со всей губернии.
А производили в Миловке с Божьей помощью, княжеской заботой и трудовой смекалкой крестьян всё, что было необходимо для жизни в те времена.
На зиму в бочках солили грибы, помидоры и капусту, а огурцы – в выскобленных изнутри гигантских тыквах.
В огромных количествах варили варенье, сушили грибы, ягоды, фрукты и овощи.
На особом положении был крыжовник. Выращивали его более двадцати сортов.
Крыжовник был и зелёный, и жёлтый, и красный, и бордовый, и тёмный до черноты, и белый, как молоко. И маленький, как горох, и с крупную сливу.
Из особого сорта зелёного толстокожего крыжовника делали «царское» варенье.
Кислые, как щавель, ягоды зелёного крыжовника собирали чуть-чуть недозрелыми, разрезали пополам, вынимали мякоть и зёрна, отжимали их и получали сок, а вычищенные дольки складывали в большой чан и варили в этом соку сутки. Затем, в последние минуты варки, добавляли в
