Смуглая чайка - Левон Восканович Адян
— Спасибо, — взволнованная от неожиданной радости, сказала женщина. — Значит, мы оба вспоминали друг друга? Господи, как это приятно!
После того вечера женщина на самом деле не забывала парня. Все время думала о нем, и теперь выясняется, что парень тоже думал о ней, стихи ей посвящал… У женщины не было мысли о том, что парень все это сказал, чтобы просто завести разговор, что это только результат бурного воображения поэта. Видимо, человеку свойственно верить в то, во что ему хочется верить от души.
— Я тронута, — снова произнесла она тем же тихим голосом. — Вы очень добры…
Они стояли посреди улицы, было неудобно, женщина неохотно отошла на шаг назад.
— До свидания, — сказала она.
— До свидания, — произнес парень, ступая на шаг вперед. — Я хотел вас попросить…
— О чем? — заинтересовалась женщина. — Говорите.
Парень об этом и не думал, но нашелся:
— Я хотел прочитать вам эти стихи. Я ведь провел бессонные ночи и мечтал прочитать их вам и услышать ваше мнение о них. Прошу, не причиняйте мне отказом боль. Встретимся там, где встретились в первый раз. Адрес, слава богу, знаете. Он мой близкий друг, создадим ту же обстановку, которая была тогда, послушаем так же музыку, и я с любовью прочитаю цикл моих стихотворений, посвященных вам, то есть юной неземной красавице, которая блеском своих глаз и чарами пленила влюбленного поэта.
Женщина хотела сказать, что она любит своего мужа, что у нее двое детей — мальчик и девочка, что она никуда не пойдет с посторонним мужчиной, но губы невольно прошептали: «Не знаю».
— Я завтра в это время буду ждать вас там, прошу вас, умоляю, не разбивайте сердце, которое стучит для вас.
Парень быстро попрощался, чтобы женщина не успела ему отказать.
Следующая их встреча состоялась не в квартире друга, который в тот раз оказался в командировке, но женщина об этом не знала, а поздно вечером, на последней остановке автобуса под номером сто девять, на повороте к городскому пляжу. Женщина вышла из рейсового автобуса и с сомнением огляделась вокруг. В соседних домах горел свет. Парень вышел из-за деревьев и направился к остановке. Он был крепкого сложения, широкоплечий, и ей показалось, что всю жизнь она ждала именно его, и она невольно пошла вперед, не отрывая взгляда от парня, и их руки, словно много лет искавшие друг друга, но только сейчас нашедшие, сплелись воедино.
— Благодарю, что пришла, — сказал парень, потом добавил: — Я бы сошел с ума, если б ты не пришла.
По тропинке между кустами и камнями они спустились к морю. Стояла тишина. И только седые пенистые волны с легким шелестом накатывали, разбивались о гладкие прибрежные камни и отходили обратно. Сели на пустынном берегу. Женщина, как много раз это было, упрекала себя за то, что пришла сюда, что оказалась такой безвольной, слабой. Она направила взгляд вдоль глади моря, задумчиво смотрела в одну точку. Туда, где море сливается с небом. Ей казалось, что парень про себя смеется над ней. Она даже ужаснулась этой мысли, потом, посмотрев на парня, сказала:
— Я сама себе простить не могу, а ты прости, что я такая безвольная…
Парень не дал ей договорить. Он нежно обнял женщину за плечи, повернул ее лицом к себе.
— Я люблю тебя, — прошептал он, целуя полуоткрытые нежные губы женщины.
Губы у парня были пылкими, руки — сильными, объятия — крепкими. И для женщины вспыхнули и посыпались с неба сверкающими гроздьями звезды, падая в море… Она вновь и вновь вспоминала встречу в квартире его друга и свои слова, сказанные угасающим шепотом: «Нет, нет, не смейте, не смейте…», что были слышны только ей одной, под грохочущие звуки «Болеро». Но это не было даже попыткой сопротивления, скорее словами инстинктивной самозащиты, родившимися и тут же погасшими на ее багровых устах. А парень, задыхаясь от страсти, лихорадочно, мощно, как необузданный жеребец, с таким буйством овладел ею, что вместе со стоном остановилось её дыхание… и она, невольно поддавшись, покоренная, не успела даже подумать о сопротивлении. Женщина со слезами во взоре упрекала себя за то, что нет у нее чувства собственного достоинства; что там… в той квартире отдалась ему и здесь, на этих голых камнях, отдается ему снова.
Они сидели и мечтали. Чайки кружили над их головами, тоскливо кричали, пролетали над водой, белыми перьями касаясь морской синевы, а они смотрели на них. Лежали на пляже на гладких валунах, бегали по теплому песку, и каждый раз женщина думала о том, что нужно расстаться, так продолжать невозможно. По какому праву и до каких пор?
— Я тебя не виню, — заговорила женщина. — Я сама виновата. В подобных вопросах женщины, и только женщины виноваты.
— Пожалела?
— Пожалела?.. — женщина на мгновение задумалась, потом решительно сказала: — Нет. Сожаления — это такая ненужная эмоция. Бессмысленно сожалеть, потому что бесполезно. Все равно вернуть ничего нельзя. Единственное, о чем можно сожалеть в своей жизни, это о том, что ты окружал вниманием и заботой тех, кто не были этого достойны… И что толку жалеть о том, чего действительно нельзя вернуть, исправить… Я сама не знаю, как все это получилось, это был сладкий сон. И теперь этот сон должен прерваться. Не пожалела и никогда не должна жалеть. Просто жила для себя. И казалось, что это и есть счастье. Другого счастья не бывает. Ты все перевернул. Но ты совсем не виноват. Я говорю не то, что думаю.
— Конечно, — улыбнулся парень, — ты виновата. Зачем рано замуж вышла? Не могла подождать?
— Если б я знала, что встречу тебя, сто лет бы ждала. Но ты не женился бы на мне.
— Почему? Женился бы, честное слово, женился бы. Значит, ты сомневаешься, что я люблю тебя?
— Не сомневаюсь. Временами мне даже кажется, что это меня держит. Где бы я ни была, думаю о том, что ты есть, что, когда бы я ни захотела, могу позвонить тебе — и мне станет легко. Мне дорог каждый миг, с тобой проведенный, ты согреваешь теплотой своего сердца. Я уверена, что жизнь не знает ничего, равного моей любви, а это значит, что достойная плата за эту любовь — плата самой жизнью.
— А если женюсь на другой, то ты меня забудешь… — глядя на воду, непринужденно произнес парень. — Совсем не вспомнишь.
Женщина вдруг посмотрела на парня:
— Молчи, умоляю! О чем это ты говоришь?
Парень захотел обнять женщину. Она
