Солнце против правил - Анна Витальевна Литвинова
Бабки квохчут, хвалят. Одна все порывалась интервью брать о ее героизме — для местной газеты. Ютьюбер тоже подвалил:
— Телефон свой давай.
— Зачем тебе?
— Видео скину. Круто получилось. Смонтирую, музычку добавлю из «Звездных войн». В сториз выложишь — звездой станешь!
Лия — практически местная, тертый калач — номер свой на улице сроду никому не засвечивала. Но в социальной сети, тут парень прав, подвигом похвастаться надо — так что, в виде исключения, десять цифр продиктовала.
И только потом взглянула на часы. Ничего себе: уже семь пятьдесят шесть. А ровно в восемь ей надо на проходной отметиться. Пришлось взбаламутить чинное утро Целебноводска: выжимала из самокатика максимум, пешеходы шарахались, машины гудели. Санаторий у них живет по суровым законам: не явилась вовремя — тысяча рублей штраф и гневное назидание от начмеда.
К проходной подлетела в критические семь пятьдесят девять и сорок секунд. Вроде бы шансов нет. Но пожилой охранник дядя Макс тоже симпатизировал улыбчивой медсестре. Поджидал на улице, у сторожки — где надо было отмечать пропуск. Выхватил из рук магнитную карточку, рванул внутрь, приложил к считывателю, выдохнул:
— Ф-фух. Успел.
— Спасибо, дядечка Максичек!
Но у прибора отметиться — еще полпроблемы.
Быстренько припарковала самокат, рысью к себе, в душевое. Давно замечено: когда приходишь с запасом, первые пациенты вальяжной походкой являются часиков в девять. Но сегодня — закон подлости в действии — на диванчике уже сидела склочная на вид дама в белоснежном махровом халате и с огромной сумкой «Шанель». Тетя Люся, уборщица, суетилась — подавала травяной чаек, предлагала кислородный коктейль, — но пациентка надменно отмахивалась:
— Не надо мне ничего!
Увидела встрепанную Лию, напустилась:
— Уже пять минут вас жду!
— Простите. Форс-мажор.
— Вот что за страна! Вроде пять звезд у гостиницы, а сервиса все равно никакого, — продолжала возмущаться.
Даме лет пятьдесят с хвостом, лицо улучшено-закачано-перепахано так, что кукла прямо вылитая. Лия — с ее природной свежестью и натуральным румянцем — таких всегда раздражала. Но тем интереснее вину загладить и пациентку обаять.
Спросила дружелюбно:
— У вас следующая процедура когда?
— Тебе-то какая разница?
— Если не очень спешите, могу двойной Шарко сделать. В качестве компенсации за неудобства.
Глаза кукольной тети блеснули торжеством. Лия всегда удивлялась: цена на душ, в сравнении с более современными и модными усладами, — практически копейки, шестьсот рублей. Но пациенты бьются за каждую минуту насмерть. Однажды целый скандал ей устроили: склочный дядечка утверждал, что песочные часы «подкручены» и по факту его каждый день обделяют. До начмеда дошел, вместе явились — внезапно. Сравнивали время по таймеру. Когда все сошлось до тютельки — извиниться даже не подумал.
У молодящейся дамы в медицинской карте — процедур на сто тысяч, а сумка от натуральной «Шанели», как объяснили Лие старшие медсестры, стоит сумасшедшие евро. Но поди ж ты: обрадовалась. Кивнула милостиво:
— Ладно. Так и быть.
И царственно пошагала в душевое.
Лия мухой бросилась в раздевалку, одежду оставила на полу, сломанный ноготь, чтоб не мешал, откусила — только бы пациентку больше не задерживать. Но когда заглянула в предбанник — тетя еще только раздевается. Под халатом зачем-то и бюстгальтер, и майка с кружевами. Шлепанцы на каблучках и с пушистым помпоном.
Вот блин. Опять проблема. Под душ в таких не встанешь, помпон облысеет. А тряпочные санаторные тапочки — жутко скользкие. Опытные пациенты приносили собственную пластиковую обувь — пусть не гламурную, но устойчивую. Но куколка, конечно, обрядилась в одноразовые.
Лия предупредила:
— Вы только осторожно. Там плитка. И напор воды сильный.
Отмахнулась:
— Справлюсь.
Но едва медсестра включила душ, попросила приподнять стопу — чтобы помассировать водяной струей пятку, — тапочку с ноги сорвало, унесло.
— Совок — он и есть совок, — пригвоздила пациентка. — Все у вас через ж… — Пинком сбросила вторую тапку. Проворчала: — Еще грибок тут подцепишь.
— Могу принести шлепки, — предложила Лия.
— Свои? — ухмыльнулась красавица.
— Нет. Новые.
Несколько раз говорила начмеду: нужно что-то решать со скользкими тапками, но вопрос уже который месяц на рассмотрении. Так что пока за собственные средства купила на городском рынке несколько дешевых, но устойчивых пар — специально для таких склочников.
Куколка отмахнулась:
— Ладно! Давай работай уже. А то до ночи тут у тебя проторчишь.
Прочно угнездилась на кафеле босыми ногами, фигура ядреная — чисто памятник «Колхозница» с ВДНХ, несмотря на все великосветские понты.
Лия сделала напор побольше и сосредоточилась на проблемных зонах дамочки. Когда увлекалась, без разницы, что клиент противный, — все силы прилагала, чтобы максимально разбить целлюлит и обрисовать водяной струей талию.
Куколка послушно, по команде, поднимала и опускала руки, поворачивалась то одним, то другим боком, а когда удвоенный Шарко завершился, снисходительно сказала:
— Считай, что отмазалась.
Но чаевых все равно не дала.
Лия вышла из душевой. Уборщица тетя Люся встретила сочувственным вопросом:
— Как у тебя только терпения хватает на таких?
— Железная воля, — улыбнулась медсестра.
Она давно привыкла носить броню и никому о собственных переживаниях не рассказывать.
— Чего опоздала-то?
— Самокат не заводился.
— Ох, зачем он только нужен тебе! Ездила бы, как все, на маршрутке.
Тетя Люся вечно пыталась загнать Лию под каноны как надо, но медсестра рьяно отстаивала свободу. С какой стати посторонняя тетя (пусть и милая) будет ее жизни учить?
Достала — под укоряющим взглядом уборщицы — энергетический напиток.
— Да что травишь себя! — привычно запричитала та. — Давай коктейль кислородный!
— Сами эту гадость пейте, — Лия с наслаждением глотала бодрящую смесь кофеина, таурина и гуараны. — Спросила: — Какие новости?
— Булочки с корицей сегодня знатные.
Персонал кормили тем, что курортники не доедят, но выпечки, да еще когда вкусная получалась, обычно не оставалось, а у Лии с кондитером Али дружба, так что понятно, к чему разговор.
— Сейчас сгоняю. Выпрошу, — пообещала медсестра.
— И в процедурный по пути загляни, — загадочно улыбнулась тетя Люся.
— Зачем?
— Там такой кадр! Вчера вечером заселился, девочки угорают с него. На бровях уже второй день. Ночную смену пытался шампанским поить. С утра у него капельница, пришел уже «тепленький», спрашивает: «Ничего, что я пьяный?»
— Выгнали? — заинтересовалась Лия.
— Нет. Специально к начмеду ходили, она сказала: мексидол или мельдоний в состоянии алкогольной интоксикации нельзя. А озон — ничего страшного. Так что лежит, капается. И песни поет.
— Да ладно. А народное возмущение?
В процедурке несколько кушеток, и пациенты вечно грызутся — то канал не поделят по телевизору, то кто-то по
