Не мой немой - Ирина Калачёва
Кстати, море — ещё один экспонат, нужно только выйти на Северную улицу — она рассекает два ряда домов и приводит прямо к Приморскому бульвару. Там на песчаный пляж капризное море выплёвывает розовых медуз, похожих на вишнёвое желе, а чайки в небе дерутся за пойманную рыбу — однажды две такие скандалистки поругались прямо над моей головой, ну как базарные бабы, честное слово! И так они разгорячились в ссоре, что выронили добычу прямо мне под ноги. Рыбку ту — мелкую серебристую каплю — я принесла домашней кошке.
Всё это я рассказала мальчишке, но новенький не впечатлён. Его дом в Севастополе — возле городского парка, который во много раз больше нашего, северного. И море там не студёное Белое, а тёплое и ласковое Чёрное. И корабль, и дворец — эка невидаль… И вообще, у бабушки ему скучно, там, в Крыму остались друзья и мама с папой…
— А у нас в дальнем детском саду сторож немой! — выкладываю последний козырь.
— Как это? Совсем не говорит?
— Не-а, только мычит. Страшный! Говорят, он по ночам ест детей, которых не забрали из садика.
Вот это аргумент! Кажется, мальчик впечатлён. Я, если честно, тоже: про ночные ужасы я так, для красного словца, придумала. Придумала — и сама поверила. А вдруг на самом деле этот жуткий сторож не открывает рот потому, что там — острые клыки людоеда? И куда, на самом деле, девают в саду детей, которых родители не забирают? Страшно!
— Пошли, посмотрим, а? — просится мальчишка.
В дальний детский сад — это мимо корабля, вокруг которого уже катается на трёхколёсном велосипеде пятилетняя Аня.
— Вы куда?
— В дальний. Смотреть на немого сторожа.
— Я с вами!
Потом мимо каруселей, где у закрытой пока будки крутится Сашка — ищет в траве у ассы упавшие у посетителей парка монетки. Так иногда можно собрать на целый билет на «Орбиту»! Правда, немного придётся ещё у телефонной будки покараулить, выпрашивая у прохожих две копейки — «позвонить маме на работу». Сашка хватает палку и возглавляет наш отряд.
Первый сад — ничего интересного, исхожен вдоль и поперёк. А вот и второй виднеется среди тополей. Вокруг него — зелёный деревянный забор. Перекидываем велосипед и Аньку, заползаем сами. Кажется, стена деревьев вокруг садика поглощает и свет, и звук: пропала июльская жара, стихли птицы, разом потемнело в тени огромных тополей.
— Я умею ходить как индеец! — шёпотом сообщил новичок. — Идите за мной нога в ногу!
Мальчишка пригнулся, прижал руки к груди и сделал широкий шаг. Отряд смелых индейцев двинулся на тропу войны. Ну то есть побрёл, сшибая кусты, по тропинке детского сада. Замыкала шествие Анька, волокущая за руль упрямый трёхколёсный велосипед.
И тут дверь детского садика отворилась и на крыльцо вышел гигант в чёрной рабочей рубахе. От нашего визга, казалось, лопались стёкла на окнах, и все голуби города взмыли ввысь!
Быстрее, быстрее назад — через кусты, вкопанные в землю шины, спасительный зелёный забор… Когда последнюю Аньку мы перетащили через забор, отбежали на безопасное расстояние и оглянулись, в груди предательски похолодело: трёхколёсный велосипед остался на неприятельской территории.
А гигант уже подходил к нему!
И уже схватил своей левой ручищей за перекладину!
— Ой, от мамки попадёт! — захныкала Анька.
Сторож приподнял велосипед, примеряясь половчее, обернулся к нам и…
Он улыбнулся! Да так светло, что, казалось, тень деревьев расступилась перед этой улыбкой.
В пару огромных шагов он приблизился к забору и бережно перенёс велосипед через зелёную преграду.
Когда стихли шаги и хлопнула дверь сада, новичок вдруг сказал:
— Меня Славой зовут так-то. А пошли искать ещё приключения?
Стоял июль — самый приключенческий месяц года. Мы оглянулись: на закате маячила стройка нового дома с утками в наполненном водой котловане; на восходе — тихая летом территория школьного двора, где турники, мастерские и теплицы; на севере — бескрайнее море с его рыбацкими островками, открытыми только в отлив.
Казалось, весь Северодвинск был открыт.
Казалось, весь мир был перед нами.
Только реши, куда ты хочешь сейчас?
