Песочные часы - Александр Вячеславович Лемов
Я был счастливее всех на свете, потому что она была моей. Потому что эти сладкие и волшебные губы были моими. Все, о чем я мечтал тогда, это ещё раз прикоснуться к её мягким губам, которые были слаще мёда и нежнее, чем кожа младенца.
Под звуки гитары я мечтал о будущем с ней, и боялся, что гитара перестанет играть.
ГЛАВА 4
Когда нам было холодно, мы приходили к ней домой. Это было очень уютное место. Мы часто пили чай на кухне. Она очень любила чай с имбирем и мёдом. Это был самый вкусный чай, который мне доводилось пробовать. Я наслаждался каждым глотком. Мне казалось, что он был наполнен её чувствами. Это согревало меня. Мы пили его очень медленно, растягивая удовольствие и смакуя каждый глоток, как карамельную конфету. Когда чай кончался, мы шли в комнату, где ложились на кровать и лежали, обняв друг друга. Мы могли долгое время молчать, но в этом молчании было много слов. Мы никогда не смотрели фильмы у неё дома. Это было не нужно. Нам было хорошо и уютно вместе, даже в тишине.
Иногда она играла мне на гитаре. Я слушал, и каждый аккорд был прекрасен, как звук ручья, который течёт посреди тихого леса и манит своим привлекательным звоном. Она любила петь под мелодии своей гитары.
Слышали бы вы её голос. Он был чарующий и великолепный, самый чистый и звонкий голосок из всех, что я когда-либо слышал. Он завораживал меня. Время останавливалось для меня в тот момент. Мне было тяжело дышать, потому что поток чувств заполнял меня и не давал мне набрать воздуха в лёгкие.
Я полюбил её ещё сильнее тогда. Полюбил жизнь за то, что она подарила мне такого ангела, который сидел рядом со мной у окна в уютной комнате и убаюкивал меня своим волшебным голосом под мелодичные аккорды гитары.
Ее улыбка была дороже любого бриллианта и красивее золотого кольца на безымянном пальце.
ГЛАВА 5
Она очень любила Цоя. Знала слова каждой песни наизусть. Ей нравилось петь, а я любил слушать её ровный и детский голосок, который проникал в самую глубь моей души и разжигал там огонь. Я любил музыку, но слушать, как она поёт любил больше. Мне никогда не надоедало это. Я дышал её песнями. Я дышал ей.
Мы приезжали к стене Цоя. Та, что стоит на Арбате. Она очень хотела туда попасть, хотела посмотреть на стену своего кумира. А я хотел быть рядом с ней в этот момент, видеть огонь в её глазах и получать удовольствие от увиденного. Она разглядывала каждый кирпичик, каждую надпись на этой стене. Иногда её дыхание сбивалось, настолько она была возбуждена тогда. Мы стояли около стены около получаса, прежде чем решили, что пора уходить. Она сфотографировала её, и это был чудесный кадр. Самый лучший из всех, которые она когда– либо снимала. Она вложила в него не только душу. Она вложила в этот снимок всю себя. Как я вкладывал всего себя в неё.
На обратном пути мы встретили уличных музыкантов, которые играли на гитаре, пели песни и просили денег. Один из парней очень красиво пел, мне понравился его голос. Ей тоже понравилось их творчество. Но привлекло её отнюдь не это. Я догадался не сразу, но потом прислушался к тексту и понял, что это были песни Цоя. Люди слушали и восхищались красотой их голосов и подкидывали им монет. Я же восхищался тем, как она радовалась тогда. Она подпевала этим молодым ребятам, а я слушал, и думал только о том, как мне хорошо рядом с ней. Я кинул им несколько монет, за их красивые голоса, но больше за то, что они смогли разжечь бурю эмоций внутри неё. Я бы кинул больше, если бы у меня были деньги в тот момент. Никаких денег было не жалко на то, чтобы видеть её искреннюю радость и улыбку.
В моих фантазиях не было никого, кроме неё.
ГЛАВА 6
Я хотел уехать с ней куда-нибудь далеко. Мне было неважно куда, главное, чтобы мы были вдвоём и никто не мешал нам смотреть друг на друга, не замечая никого вокруг. Я представлял себе, как мы едем в поезде, держась за руки и смотрим, как сменяется вид за окном. Мы проезжали красивые места. Проезжали лес, тихий и спокойный, но живой. Деревья были все одинаковые, но одновременно с этим непохожие друг на друга.
Она хотела сфотографировать его. Ей нравилось фотографировать леса. Каждая фотография получалась красочной и насыщенной, я смотрел на них и словно вдыхал аромат шишек, которые росли на деревьях. Из глубины выбежал олень, встал и смотрел на поезд, в котором мы ехали. Она очень любила оленей, поэтому ее щёчки сразу порозовели от удовольствия. Я не растерялся и поцеловал ее в ямочки, которые украшали ее лицо. Она так же сфотографировала его. Она бы пополнила свою коллекцию фотографий, которые я любил рассматривать, по возвращению домой.
Ехали мы долго. Я представлял, как она спит на моем плече, укутавшись в мои объятия. Наблюдал бы за ее милым личиком, которое особенно прекрасно в моменты, когда она спит. Пряди волос падали ей на носик, и я бережно убирал их назад, боясь разбудить маленькую спящую красавицу. Меня клонило в сон от ее равномерного дыхания, которое я слушал, как мелодию. Я хотел спать, но не мог оторваться от неё. Она важнее и нежнее любого сна.
Мне хотелось приехать с ней в место, которое было скрыто от других глаз. Где не было людей, только я и она. В самое красивое из всех, которые есть на земном шаре. Я хотел, чтобы она была только моей. Мне не нравилось, что чужие люди омрачали ее своими взглядами. Она привлекала много внимания, а я хотел, чтобы все ее внимание
