Судоверфь на Арбате - Владимир Александрович Потресов
Именно здесь окончательно оформилась идея участия байдарочного отряда туристов-школьников под руководством А. С. Потресова в работе комплексной экспедиции АН СССР по уточнению места Ледового побоища. Эта работа стала апофеозом деятельности Александра Сергеевича — организатора школьных туристских походов. Помощь его групп понадобилась в очень серьезном государственном, патриотическом деле — установлении древнего водного пути, связывающего южную часть Чудского озера, где произошла Ледовая битва 1242 года, с Новгородом. В течение трех лет обследовали туристы-байдарочники бассейны рек Желчи, Плюссы, Луги и Шелони, производили археологические раскопки, опросы жителей, топонимические изыскания. Они были полноправными участниками крупной научной акции, работали самоотверженно и увлеченно. И когда вышел в свет подготовленный Институтом археологии АН СССР сборник «Ледовое побоище 1242 г. (труды комплексной экспедиции по уточнению места Ледового побоища)», одной из центральных его публикаций стала статья А. С. Потресова и Е. В. Шолоховой «Древние водные пути новгородцев». Это было обобщение материалов трехлетней работы отрядов туристов-школьников в бассейнах рек, связывающих Новгород с южной частью Чудского озера.
Трудно переоценить значение этих экспедиционных походов и в научном, и особенно в воспитательном плане. Школьники получили возможность «подержать историю в руках», активно участвовать в серьезных изысканиях, связанных с одним из величайших моментов отечественной истории. Не случайно, конечно, экспедиция на Чудское озеро не только навсегда осталась в сердцах и памяти ее тогда молодых участников, но и определила судьбы и мировоззрение многих из них.
Но хотелось бы вспомнить и еще об одном итоге той давней экспедиции. Двумя изданиями вышла книга Г. Н. Караева и А. С. Потресова «Загадка Чудского озера». О военном историке, руководителе экспедиции по уточнению места Ледового побоища, генерале Г. Н. Караеве можно рассказывать много. Человек удивительной судьбы и героической биографии, сын героя войны за освобождение Болгарии от турецкого ига, один из первых офицеров царской армии, перешедших на сторону Советской власти, автор военно-исторических исследований и художественных произведений, Георгий Николаевич Караев поставил своей целью развенчать утверждения западных историографов, пытавшихся доказать, что битвы на Чудском озере, в которой русские войска разбили немецких рыцарей, якобы вообще не было и что русский летописец описал ее лишь из низкопоклонства перед своим князем. Восемь лет продолжались исследования. В экспедиции участвовали военные историки, археологи, водолазы, гидрологи, аквалангисты, филологи, была задействована авиация, вертолеты, озерный флот. Для решения загадки Чудского озера руководитель экспедиции широко привлек молодежь. Студенты и школьники-старшеклассники, исследуя места, связанные с ратным подвигом наших предков, получили настоящий урок истории, урок действенного, а не книжного патриотизма.
Книга «Загадка Чудского озера» как бы продолжила воспитательную, просветительную работу экспедиции. Мне довелось читать многие письма, которые получили авторы после ее выхода в свет. Она подвигла новые отряды пионеров, комсомольцев, школьников на серьезные исследования прошлого родного края. Эта книга учит бережному отношению к былому, призывает к сохранению памятников истории и культуры, любви к Родине, любви не созерцательной, но творческой и активной.
И вот теперь читатель уже другой книги, написанной сыном А. С. Потресова, журналистом Владимиром Потресовым, переносится на 25 лет назад, погружаясь в удивительную обстановку байдарочных походов, увлекательной экспедиции, попадая, по-моему, в очень удачно переданную, неповторимую атмосферу Москвы 60-х годов, когда молоды были герои книги, ставшие теперь солидными учеными, летчиками, врачами, инженерами.
Книга В. Потресова, которому есть что вспомнить и о чем рассказать, подкупает удачно переданными штрихами московской жизни, характерными деталями, написанными с мягким, добрым юмором, бытовыми подробностями минувших лет, о которых думать и грустно и светло. Теперь это уже история. Недалекая, но история, когда жили дети романтической страны, которой примерно в те годы, когда происходили события, описанные в этой книге, пропел свой гимн Булат Окуджава — «Ах, Арбат мой, Арбат, ты мое отечество…».
…Я иду арбатскими переулками. Узнаю и не узнаю их. Да, многое изменилось здесь, изменилось и в жизни. Уже нет Александра Сергеевича Потресова и Георгия Николаевича Караева. Нет и той 46-й школы, где великолепные, умные педагоги творчески тонко умели сочетать образование с воспитанием; я редко встречаю знакомые лица на старых перекрестках, кажется, все минуло, ушло безвозвратно.
Но остался опыт, жива благодарная память — и «ничто не проходит бесследно». Прочитав книгу «Судоверфь на Арбате», я еще раз убедился в точности этой старой доброй истины.
В. Енишерлов
СТАРЫМ ПУТЕМ
Стеклоочистители, легонько поскрипывая, едва справлялись с упорно осаждавшими ветровое стекло потоками дождя. Дорога даже в такую погоду не теряла своей прелести. Хвойные леса сменялись большими полями, мелькали автобусные остановки, от которых тянулись тропки к мокрым до черноты домам деревень, белыми клавишами пробегали столбики перил шоссейных мостов. Старая Русская земля — Тверская, Псковская губернии, голубые указатели: «Нелидово», «Торопец», «Западная Двина».
— Ну и дождь! Так ведь и знал, — с каким-то мстительным удовлетворением сказал Саша, — всегда в отпуске попадаю в такую погоду… Неужели вы каждый год ездили сюда, чтобы вот так мокнуть?
— Не все же время лило, — вяло оправдывался я, поскольку в какой-то степени нес ответственность за генеральное направление нашего маршрута, — иногда бывало солнце.
Неделю назад мы с моим старым другом Сашкой, сейчас уже лысоватым Александром Викторовичем, обсуждали маршрут летнего отпуска. Перелистали все карты, атласы, путеводители, но к единому мнению прийти не могли.
Пересмотрели уже десятки вариантов путешествия: то оказывались на суровой северной Мологе, проплывали мимо заброшенных потемневших деревень, то резвились на веселом песочке средней Оки. Поднимались по извилистому серпантину дороги к Яблоньскому перевалу, стремительно скатывались с Карпатских гор и оказывались с удочками в нижнем течении Волги. Нас призывали к тихому, надежному отдыху то тенистые аллейки старых парков городков Прибалтики, то теплые темные ночи с фосфоресцирующим морем и нависшим над самым парапетом набережной загадочно мерцающим ресторанчиком… Как-то гуляли мы в старинном подмосковном парке и в сотый раз решали, куда же нам поехать.
Яркое солнце золотило кору сосен. В воздухе был растворен такой аромат свежей зелени, чистоты, сухих сосновых иголок, что захватывало дух. Под ногами тихо поскрипывал песок дорожки.
— Сашка!
— Ну чего ты кричишь?
— Мы едем в Подборовье, на Чудское озеро!
— Постой, постой… Это
