Пассажир - Дмитрий Арефьев
Михаил Петрович стал медленно расплываться в улыбке со словами:
– А кто вам сказал, что мы поедем на ДВУХ колёсах?
В то самое утро, когда ночная прохлада ещё не растворилась в лучах восходящего солнца, Михаил Петрович решил не будить свой Honda VTX 1800, чтобы поехать на вокзал. Он оставил хромированного мастодонта спокойно досматривать сны в гараже. Выбор пал на отцовский «Оппозит» отечественного производства. Глядя на знакомый с юности силуэт трёхколёсной машины, на выцветшие от времени плафоны задних фонарей и пока ещё не тронутый ржавчиной хром боковых зеркал, Михаил Петрович захотел вновь услышать, как мягко стрекочет четырёхклапанный двухцилиндровый двигатель 1985 года и как шуршат старые советские покрышки по российскому асфальту. «Урал» ИМЗ-8.103-30. Вряд ли это о чём-то говорит непосвящённому человеку. Хотя ярко-зелёных колясочников, с характерным звуком мотора, полным полно доживает свой век в российских глубинках. А тут город! Столица! И «Урал»!
– Ух ты! – не смог сдержать удивления отец Сергий, когда Михаил Петрович пригласил его присесть на мягкое кресло бокового прицепа.
– Как видите, здесь есть место более, чем для двух пассажиров, – деловито проговорил Михаил Петрович. – Нельзя быть таким категоричным. Да и бежит он не так быстро, чтоб бояться. Поехали?
В глазах старика вновь нашло место сомнение, которому было суждено улетучиться, как только диспетчер объявил, что рейс до Починок задерживается. Отец Сергий обернулся и будто в последний раз взглянул на здание вокзала. Он сделал шаг по направлению к трёхколесному чуду и, наконец, осмелев, выдал:
– Поехали, Михаил! Видно, Богу так угодно!
Батюшка с опаской забрался в боковой прицеп мотоцикла, но когда вдруг завёлся двигатель, отец Сергий изменился в лице. Он будто вновь вспомнил давно позабытое чувство детской радости, не обременённое житейскими заботами и проблемами. У него не было ощущения внутренней борьбы и противоречия. Он просто поддался зову сердца, столь мимолетному и скоротечному, что внезапно почувствовал себя в невесомости. К собственному удивлению, он вдруг начал понимать, что ему нравится эта страшная на первый взгляд, гудящая коляска. Пусть у неё нет крыши над головой, а мотор громко работает прямо под ухом, но стоило мотоциклу тронуться с места, как все эти «неудобства» отошли на второй план. Михаил Петрович был рад тому факту, что отец Сергий смог наконец сесть в люльку «Урала» и не пожалеть об этом.
«Урал» впервые в своей жизни вёз на службу священника. Это было больше, чем просто поездка до Починок. Это было открытие нового, неизведанного мира, свободного полёта навстречу ветру, в котором лично проживаешь каждую сотню метров дороги, с запахом весенней свежести, дыма костров, прошлогодней травы и тёплого аромата свежеиспечённого хлеба, доносящегося из сельской пекарни. С каждым новым подъёмом и спуском прохладное утро встречало мотоцикл порцией холодного воздуха. Михаил Петрович заранее предупредил отца Сергия накинуть на себя защитный чехол, но ему это было уже не нужно. Он искренне радовался и по-мальчишески улыбался, когда ветер трепал его кудри и бороду. Время в пути пролетело незаметно.
Отец Сергий приехал в Починки вовремя. На проповеди слова сами изливались наружу, сохраняя в сердцах прихожан душевный покой и любовь к Богу. Когда он вышел из церкви с намерением отправиться на остановку, то вдруг снова увидел зелёный «Урал», за рулём которого восседал его новый знакомый. Михаил Петрович решил дождаться своего, как он надеялся, друга, в лице которого не мог не заметить перемен после поездки. Конечно, Михаил Петрович не собирался никого обижать, оспаривать определённые религиозные убеждения и навязывать свою точку зрения. Он был искренне рад тому, что случайным знакомым, которого так необходимо было доставить в Починки, оказался отец Сергий, и что тот, пусть и на закате своей жизни, но всё-таки смог ощутить неповторимый вкус дороги, как ощущает его мотоциклист. Наверное, сам отец Сергий подумал так же.
– Ну что? – спросил Михаил Петрович. – Поехали обратно? Следующий автобус только после обеда.
В ответ отец Сергий широко улыбнулся.
