Амбал Лешенька - Андрей Васильевич Попов
Ну мы и начали. Постепенно разогрелись. С каждой новой машиной темп потихоньку стал возрастать. После того как загрузили полвагона мы окончательно поняли нехитрую технологию погрузки. Как брать по два ящика сразу, как идти с грузом и как возвращаться пустому, чтобы не мешать друг другу, как забрасывать ящики на десятый ряд. Потихоньку вагон заполнился, осталось поставить в проеме доски крест-накрест, так называемое «письмо», закрыть двери и опечатать вагон. Директор подошел к нам, улыбаясь во все лицо и потирая руки:
– Ну, орлы! Молодцы! Прямо спасли меня. Вон уже и тепловоз за вагоном идет. Давайте, садитесь ужинать, я сам двери закрою. Потом выдам зарплату.
Мы, тут же на ящиках, поели картошки с котлетами, запили компотом и пошли на склад за деньгами. В темной комнатенке, больше похожей на будку вахтера, нам выдали на пятерых сорок пять рублей. По девять рублей "на нос". И это за четыре часа! Когда на поле, за весь день нашим сокурсникам, при выполнении плана, платили только шесть рублей. После такого куша, резонно возник вопрос: «А зачем нам без толку болтаться по заводу, если на вагонах мы и зарабатываем больше и польза от нас весомее?».
С этим вопросом мы и пришли на следующий день прямо с утра к директору завода. Михалыч колебался недолго:
– Давайте попробуем с завтрашнего дня. У меня впереди примерно вагонов двадцать на погрузку. Лёшенька вас встретит, порешает с местными, определит вагон и организует все остальное. Договоримся так: если дорога дает вагоны, то вы идете на погрузку, если нет – приезжаете на завод.
На следующее утро мы пришли сразу на погрузочную площадку, на которой уже стояло пару машин с консервами, а маневровый тепловоз заталкивал в колхозный тупик два вагона. Встретил нас Алексей, как всегда с широкой и застенчивой улыбкой. То ли новое место работы, то ли отсутствие руководства, но сегодня его прямо прорвало, он забросал нас вопросами:
– А Вы, правда, студенты? Прямо из института?
– Да. А что?
– А правда в институте на начальников учат?
– Ну в общем да.
– Это и вы скоро станете начальниками?
– Ну тут как кому повезет.
С похожими вопросами он приставал к нам при любой возможности. Постоянно с доброй и со слегка заискивающей улыбкой.
Так началась наша карьера грузчиков. Пока мы входили во вкус профессии и радовались ежедневной довольно таки приличной зарплате, мы не замечали движений, происходящих вокруг нас. Дело в том, что сама погрузка вагона проходила быстро, а вот ожидание, когда приедет машина с грузом, занимало достаточно много времени. Бывало, единственную машину для того, чтобы закончить грузить вагон, приходилось иногда ждать целый день. Другое дело, когда вся партия на погрузку была готова. Так через неделю работы мы установили своеобразный колхозный рекорд. В воскресенье, как обычно неожиданно приехал Михалыч и чуть не на коленях попросил нас загрузить внеочередной вагон с томатным соком. За работу в выходной обещал заплатить не по три копейки за ящик, как обычно, а по четыре. Это целых пятьдесят шесть рублей! Желающих оказалось трое. Благо все машины уже стояли в очереди на площадке перед вагоном. Погрузка заняла у нас сорок пять минут! Сорок пять минут работы и почти по двадцать рублей в кармане! Пол стипендии! Это была вершина нашего погрузочного мастерства.
Так я о движениях вокруг погрузки вагонов. Все это время мы грузили только консервы. Вино отдавалось на откуп местным. Была там шарашка из пяти человек. Погрузка происходила так. Первый же ящик с шипучкой ронялся на пол, и вся бригада хором кричали счетчику, наблюдающему за погрузкой: «Бомбаж!». После этого доставалась из кармана не первой свежести марля, ею накрывалось эмалированное ведро. Так как бутылки из-под шампанского достаточно крепкие и сами бились редко, их брали за горлышко и били друг об друга над этой самой марлей. Стекло оставалось в тряпке, вино стекало в ведро. Горлышки, с нетронутыми пробками, обернутыми в золотистую фольгу, сдавались счетчику, как оправдание нормативного боя при загрузке. Шипучку дружно пили кружкой прямо из ведра. Приняв на «старые дрожжи», бригада падала на дно вагона замертво и спала до вечера. Только после того как все проспятся, начиналась сама погрузка. И так каждый день. Директора завода изматывали штрафами за простой. А тут появились студенты, которые не пьют, грузят вагон за сорок минут, и за день, при хорошем раскладе успевают погрузить три! Огромный соблазн для директора отказаться от услуг местных барыг.
Михалыч колебался недолго. Через неделю нам дали первый вагон с вином. Ящик с бутылками из толстого стекла был в разы тяжелее ящика с консервами, но непьющие грузчики в этом деле был самый главный фактор. Местных стали регулярно «прокатывать» на утренней раздаче вагонов. Они пару дней не сопротивлялись, видно было, что выпивать, а потом реально запаниковали и в один из дней они подошли к нам с конкретными вопросами:
– Сколько вагонов в день, вы грузите? И когда отсюда уедите?
После того как местные узнали, что грузим мы по три вагона в день и работать нам еще месяц, они полезли в вагон драться. Навалять троим немолодым дядькам, да еще и регулярно выпивающим, дело было нехитрое. Но у мужиков, особенно местных, скорее всего были более молодые друзья или братья, или, что еще хуже сыновья. Пока пузатые дядьки с кряхтеньем и матюгами лезли в вагон, а мы прикидывали, что нам с ними делать, будто из-под земли появился Леша.
– Что это вы тут хулиганите? А? К ребятам не приставайте, их сам Михалыч попросил. Вы ж пьете беспробудно, а нам штрафы за вагоны приходят.
Мужиков будто подменили, спрыгнув с вагона они, заикаясь, стали дружно оправдываться:
– Лёшенька, да мы что! Мы ничего! Мы с ребятами знакомились. Мы ни-ни. А Михалычу скажи, что мы завязали с «бомбажом» и попроси для нас вагон на завтра. Будь другом, попроси! Гроши в семье закончились, Лёшенька! А мы отработаем. Ты ж знаешь.
При этом мужики были бледные и руки у них тряслись. Они реально пасовали перед одним человеком с непонятными полномочиями и совсем не геркулесовским телосложением. Этот факт мы как-то все одновременно отметили про себя.
Стараниями наших сокурсников, работающих на полях, в завод текла настоящая виноградная река под названием «Ркацители», «Рислинг» и «Алиготе». Винный цех начал работать круглосуточно, и через неделю не было дня, чтобы мы не грузили шипучку. Постепенно до нас дошло, что простои был
