Василий Ильенков - Митрофан и Захарка
"Словно век крал,-подумал он, вспоминая, как кружил по полевым дорогам, врал Карпу, жене, разыгрывал больного.- И откуда это берется у человека? Бес мутит, не иначе... Говорят, нет беса, а вот он и проявился...
Дорогую нетель покупать нельзя - сейчас же пойдет разговор: откуда у Митрофана деньги такие? В колхозе знают, кто сколько заработал... не скроешься... Придется выждать год-другой, а потом потихоньку тратить, как Харитон делал. Но и через год и через два от народа не спрячешься... Будут подозревать, выслеживать, как сам я выслеживал Захарку. Какая же это жизнь?.."
Сбросив припарку, тулуп, Митрофан слез с печи и сел к окну Над деревней висела тревожная луна. Льдисто поблескивали окна в избах, через пруд легла ровная сверкающая дорожка. За прудом чернела конусообразная силосная башня, и Митрофану казалось, что-то-то большой стоит над деревней, охраняя ее ранний осенний сон.
Вот уже три года, как Митрофан сдал в колхоз лошадь, вторую корову, сбрую, телегу-все, что не давало ему спать по ночам, заставляло вздрагивать при каждом малейшем шорохе.
В темные, ненастные ночи мерещилось Митрофану что Захарка лезет через забор, подбирается к его богатству. Он выскакивал в сени, готовый защищать свое добро.
Расставшись с хозяйством, он почувствовал успокоение, на щеках его заиграл румянец.
И вот теперь Митрофан снова ощутил прежнюю мучительную тревогу. Ему казалось, что кто-то ходит вокруг двора, подсматривает. Он прислушался все было тихо.
"Не вор же я. Нашел на дороге..." - подумал Митрофан.
Он зябко поежился и снова забрался на печь.
"Нет, вор..."
Кто-то постучал в окно.
- Митрофан Селиверстыч, спишь, что ль? - послышался знакомый вкрадчивый тепорок Захарки.
Митрофан соскочил с печки, подошел к окну, отодвинул створку. Захарка стоял с- фонарем.
- Тараска сумку обронил, слыхал? - спросил он.
- Сказывали...
- Ты в город ездил... Дай, думаю, зайду. Может, тебя кто на лошади обогнал...
"Все знают, что я ездил в город, - встревожился Митрофан. Распытывает... хитрый... Отдам сумку, - решил он. - Но как ее теперь возвращать, когда сам же говорил всем, что ездил не в город, а в больницу?"
- А тебе чего ж беспокоиться? - спросил он, злобясь на себя.
- Да ведь наши капустные деньги в сумке! Три тысячи.
Как не тревожиться? - удивленно сказал Захарка. - Выходит, мы зазря целое лето на огороде работали? Мало ли жадных людей. Найдет сумку - и прощай!
- А сам нашел бы, поди, и не заикнулся б...
- Я-а?! Вот провалиться! Что ты, Митрофан Селиверстыч?! - обиженно воскликнул Захарка. - Да разве такие деньги можно? Я тому человеку голову проломлю! Я...
- Рассказывай сказки, - подзадоривал Митрофан.
- Я это давно кончил, Митрофан Селиверстыч! Истин бог! - сказал Захарка. Он поставил фонарь на землю и перекрестился. - Третий год в колхозе... честно... праведно... Ни одной травинки чужой не тронул...
"Как же теперь вернуть сумку? - раздумывал Митрофан. - Одно остается подкинуть Тарасу..."
- Зарок себе дал, Митрофан Селиверстыч, - взволнованно говорил Захарка. - А случись мне ехать сегодня из города, всякий бы заподозрил... На тебя-то не подумают...
- А ты куда с фонарем?
- Хочу по дороге пройти, поискать, - ответил Захарка и медленно зашагал по улице.
Митрофан в мучительном раздумье смотрел на уплывающий желтенький огонек фонаря.
Нет, в нем, Митрофане, тоже сидит вор... Притаившись, он жил в нем незаметно, подстерегая, выжидая удобного случая...
Этот вор хитрее и опасней Захарки: пренебрегая подковой, чужим снопом, бруском для точки косы, притворяясь неподкупным и честным, этот большой вор терпеливо ждал, пока Тарас не обронит сумку с деньгами... А если завтра случится найти не три тысячи, а сто тысяч? Может быть, тогда заговорит самый крупный - третий вор, который пока молчит?
Митрофан быстро натянул валенки, полушубок и вышел во двор. Он вытащил из соломы сумку, сунул в нее пачку денег, теплую, впитавшую в себя жар его тела, и побежал догонять Захарку. Он чувствовал себя легко, будто освободился от тяжкой ноши. "Я тебя изловлю сейчас... Узнаю, какой ты есть праведник", - злорадно подумал он, завидев вдали мерцающий огонек фонаря.
Бросив сумку в канаву, возле дороги, он притаился за кустом. Огонек, покачиваясь, мигнул и исчез.
"На луг свернул", - догадался Митрофан. Его трясла лихорадка. Он не сомневался, что Захарка, найдя сумку, присвоит ее себе, он желал, чтобы и в Захарке проснулся большой вор.
Тогда Митрофан выйдет из-за куста и крикнет: "Стой, Захарка, вор!"
Ждать пришлось долго. Митрофан остыл и начал дрожать.
Наконец из-за поворота показался огонек и медленно поплыл навстречу, как бы ощупывая дорогу.
"Стал бы он так для Тараски стараться", - усмехнулся Митрофан, предвкушая торжество. Захарка прошел совсем близко, Митрофан видел даже новые круглые заплаты на его стареньком полушубке. Огонек замер у канавы и вдруг стремительно покатился по дороге в деревню.
- Стой! - сдавленно крикнул Митрофан, но Захарка, видимо, оглох от радости.
Митрофан погнался за ним, стараясь не упустить из виду тающую желтую точку фонаря, но споткнулся, упал, а когда поднялся, огонька не было.
"Молчком бежит... стало быть, спер!" - обрадованно подумал Митрофан и тотчас же услышал звонкий крик Захарки:
- Нашел! Нашел!!
На деревне залаяли собаки, заскрипели на ржавых петлях двери. Люди проснулись, разбуженные пронзительным криком Захарки.
Когда Митрофан, запыхавшись, ввалился в избу Тараса, она уже была полна народа. Маленький, рыжий, с зелеными глазками, Захарка вертелся по избе и, показывая всем сумку, бессвязно лепетал:
- Возле барсучьих нор... Братцы! Канава там... У меня аж сердце захолонуло!
- Хорошо, что на честного человека попала, а то поминай как звали, сказал Карп.
В избу, пошатываясь, вошел Тарас и рухнул на лавку.
- Получите, Тарас Васильевич! - торжественно проговорил Захарка, передавая сумку.
Тарас упал на колени и глухо сказал:
- От позора спас... Век не забуду!
- Коммунистически, - с достоинством произнес Захарка, заикаясь от волнения. - У нас в колхозе нет воров. - И посмотрел на Митрофана: Верно, Митрофан Селиверстыч?
Митрофан смущенно сдернул шапку и низко поклонился Захарке.
1937
ИЛЬЕНКОВ Василий Павлович (1897 - 1967). Митрофан и Захарка.
Впервые опубликован в газете "Ленинградская правда", 1937, 12 апреля.
Одновременно рассказ был опубликован в журнале "Октябрь", 1937, № 4. Печатается по изданию: Ильенков В. Рассказы. М.: Советский писатель, 1955.
