Дмитрий Липскеров - Елена и Штурман

ШТУРМАН. Все равно хорошо... Склянки били...

ЕЛЕНА. Пробить?

ШТУРМАН. Пробей.

ЕЛЕНА. Бам-бам... Бам-бам... (Снимает с себя кофту.)

Пауза.

ШТУРМАН. Есть что-то хочется...

ЕЛЕНА. На столе масло, сыр... Не видишь?..

ШТУРМАН (отрезая кусок хлеба). Злая ты, конечно... Нет, чтобы нормально сказать, по-семейному, где что лежит... (Намазывает хлеб маслом, кладет сыр.) А ты чего?

ЕЛЕНА. Я не хочу.

ШТУРМАН. Два дня есть не будешь? (Откусывает от бутерброда.).

ЕЛЕНА. Пять.

ШТУРМАН. Ты у меня прямо как йог... Не ешь, не пьешь...

ЕЛЕНА. Пенсию тебе экономлю.

ШТУРМАН. Твои похороны мне дороже обойдутся.

ЕЛЕНА. Не болтай, кусок в горле застрянет.

ШТУРМАН. Я знаешь на какой- волне обедал... Кастрюли падали... Один раз даже коро-I ву волной с палубы снесло... А мне ничего... Я ем себе спокойно...

ЕЛЕНА. Это на Волге такая волна?

ШТУРМАН. Масло прогоркло...

ЕЛЕНА. Надо в холодильник поставить.

ШТУРМАН. Я ставил... Вчера вечером... Я помню... Таракана еще в холодильнике шуганул... Ты, поди, ночью ела...

ЕЛЕНА. Знаешь ведь, что масла не ем.

ШТУРМАН. Да бог с ним, с маслом... (Счищает с хлеба масло, кладет сыр, откусывает.) Масло вредно... Вот, во всем мире маргарин едят... На вкус такой же, как масло, но не толстеешь и холестерин не скапливается. А холестерин на сердце отражается плохо... (Берет чайник, отхлебывает из носика.)

Елена внимательно смотрит.

(На секунду перестает жевать, потом выплевывает изо рта содержимое, кашляет.) Что это?! Что в чайнике?.. (Кашляет, его чуть не тошнит.)

ЕЛЕНА. Что?

ШТУРМАН. Бензин... в чайнике... зачем бензин... в чайнике?..

ЕЛЕНА, Ах, бензин...

ШТУРМАН. Ты... отравила...

ЕЛЕНА. Домовой...

ШТУРМАН (держась за живот). Я же... умру... Желудок сожгла...

ЕЛЕНА. Не умрешь... Ты крепкий еще... От глотка бензина ничего не станется...

ШТУРМАН. Зачем?

ЕЛЕНА. Со скуки.

Штурман, согнувшись, плетется к кровати. Ложится. Пауза.

ШТУРМАН. Гадина...

ЕЛЕНА. Болит нога?

Пауза.

ШТУРМАН. Чайник испортила... Не отмоешь... Все равно бензин мерещиться будет...

ЕЛЕНА. А девочкой хочу стать, чтобы не тебе первому отдаться...

ШТУРМАН. А кому?

ЕЛЕНА. Да хоть жеребцу, лишь бы не тебе...

ШТУРМАН. Чем тебе чайник мешал?

ЕЛЕНА. Сказала со скуки... Замучила, проклятая...

ШТУРМАН. Мне тоже скучно... Я ж тебя не травлю...

ЕЛЕНА. А ты напейся со скуки... Вон ящики с водкой стоят... Два года целехонькие... Ни одной не начал...

ШТУРМАН. Не пьется... Как приехала, так и не пьется... Только в голове мутно становится...

ЕЛЕНА. Шкаф сломай... Развеселишься... (Показывает на портрет.) Деда моего из рамы вырежь. Хочешь - бензином облей, а хочешь - так порви...

ШТУРМАН. Зеркала побью!

ЕЛЕНА. Зеркала побьешь - насмерть отравлю... Так что лучше деда... Вот деду никогда скучно не было... До самой смерти саблей рубил... Сначала на войне, потом ради забавы... Бревно надвое перерубал... Попался бы ты ему, он и тебя перерубил бы...

ШТУРМАН. За то к стенке его и поставили...

ЕЛЕНА. Знай: разобьешь зеркало - отравлю...

ШТУРМАН. И зачем тебе столько зеркал?

ЕЛЕНА. Колдую...

ШТУРМАН. Отомщу я тебе за издевательства!..

ЕЛЕНА. Давай... Пауза.

ШТУРМАН. Шторы надо открыть.

ЕЛЕНА. Зачем?

ШТУРМАН. Свет пустить.

ЕЛЕНА. Весной откроем... Когда солнце будет... Мне эта архитектура за окном осточертела. ..

Пауза.

ШТУРМАН. Все равно я тебя первым взял... Тут уж ничего не поделаешь... Так я ж женился на тебе!.. Чего тебе еще?.. Все ж побью я твои зеркала!..

ЕЛЕНА. Я тебя предупредила...

ШТУРМАН. Духами навоняла... Тошнит...

ЕЛЕНА. Французские не воняют... Пахнут...

ШТУРМАН (ухмыльнувшись). "Красная Москва"!

ЕЛЕНА. Что?

ШТУРМАН. С каких пор, говорю, "Красную Москву" во Франции делать стали?

ЕЛЕНА. Пойди на пузырьке почитай!.. Хотя ты ни бельмеса... Только три слова по-немецки гавкаешь... (Передразнивая.) Хальт!.. Шнель!.. Капут!.. За всю свою войну и вынес... Хоть бы одна медаль была...

ШТУРМАН. А то, что ты ночью во французский пузырек духи наши переливаешь!.. Видел я, не спал!.. Украдкой... Форсишь...

ЕЛЕНА. Яблоками пахнет...

ШТУРМАН. Что-что?

ЕЛЕНА. Антоновкой... И кострами весной...

ШТУРМАН. Ты что?.. Какими яблоками... Зима... (Принюхиваясь.) Ничего не чувствую... Только "Москвой красной"...

ЕЛЕНА. У тебя нос забит соплями.

ШТУРМАН. Духи-то чувствую...

ЕЛЕНА. Как пахнет!.. Господи, как пахнет...

ШТУРМАН. Или ловушку мне какую готовишь?..

ЕЛЕНА. Да ты принюхайся, Штурман! (Смотрит в сторону окна.) Откуда?

ШТУРМАН (принюхиваясь). Да не пахнет... Нет, ничего не чувствую...

ЕЛЕНА (пожимая плечами). А сейчас вроде не пахнет... Показалось... А, ладно... Детство вспомнила... Голубой бант у меня был огромный... А косички жидкие... Чудом бант держался на краешке...

ШТУРМАН. А я вот детство не помню... Себя осознал лет в девятнадцать, после того, как чуть не утонул... Как-то мозги сразу прояснились...

Пауза.

ЕЛЕНА. Я посплю, пожалуй, часок... Ты шторы не открывай... Вечером откроешь... (Ложится, отворачивается к стене.)

Пауза.

Штурман некоторое время смотрит на Елену, потом опускается возле своей кровати на колени, шарит под ней, стараясь не шуметь. Вытаскивает топор. Руки у него дрожат. Штурман поднимается, некоторое время прислушивается, потом направляется к кровати Елены, поднимает топор...

(Обернувшись.) Ты что?..

ШТУРМАН (дрожащим голосом). Я... Я... Я ничего...

ЕЛЕНА (испуганно). Ты что. Штурман?.. Ты что хочешь!..

ШТУРМАН (приближаясь к Елене). Я ничего... Я так... Я просто...

ЕЛЕНА. Брось топор, Штурман!..

ШТУРМАН. Да я ничего, Елена...

ЕЛЕНА (резко приподнявшись). Ты хочешь, чтобы меня в закрытом гробу хоронили?..

ШТУРМАН (начиная дрожать всем телом). Елена... Ведь надо... Ведь ты мучаешь меня... У меня нет сил больше...

ЕЛЕНА. Ну что ты... Успокойся, Штурман... Милый...

ШТУРМАН (роняя топор). Ведь я же человек... Ведь я же тоже что-то чувствую... (Садится на кровать Елены, опустив голову.) Я же старый... (Плачет.) Я с ума схожу...

ЕЛЕНА (обняв голову Штурмана). Ну успокойся...

ШТУРМАН. У меня мозги мутятся...

ЕЛЕНА (поглаживая Штурмана по голове). Все будет хорошо... Ты успокоишься...

ШТУРМАН (всхлипывая). Я успокоюсь... Я успокоюсь... (Успокаивается,)

Пауза.

ЕЛЕНА. Вот и хорошо...

ШТУРМАН. Я тебя так любил. Елена...

ЕЛЕНА. Я знаю...

ШТУРМАН. У тебя были руки, как... Шея... А волосы...

ЕЛЕНА. Ты меня любил. Штурман...

ШТУРМАН. Очень... Я не знаю, как...

ЕЛЕНА. Как что?..

ШТУРМАН. Не знаю... Но я тебя любил... А ты уехала...

ЕЛЕНА. Все хорошо, милый...

ШТУРМАН. Тридцать лет тебя не было...

ЕЛЕНА. Я здесь...

ШТУРМАН. Это не ты... Ты осенний лист...

ЕЛЕНА. Ты хорошо сказал... Осенний лист... Раньше бы ты сказал, что я сшившая арбузная корка...

ШТУРМАН. Ты осенний лист... Сгнивший...

Пауза.

Елена поглаживает Штурмана по голове. Неожиданно выдергивает из макушки волос.

(Дернувшись.) Ты что?!

ЕЛЕНА. Волос выдернула... У тебя на голом месте волос вырос... Черный... Ты молодеешь, Штурман?..

ШТУРМАН. Зачем ты его выдернула? ЕЛЕНА. У меня еще очень густые волосы... А ты хотел, чтобы их на похоронах никто не увидел... Ты бы в тюрьме сидел, Штурман... Кровь бы тебе моя мерещилась... (Гладит Штурмана по голове.) Раскольников ты мой... Старый Раскольников... (Выдергивает из головы Штурмана еще один волос.)

Штурман вскрикивает.

И вправду ты молодеешь, Штурман... А незачем тебе молодеть! (Сдувает волос.)

ШТУРМАН (вскакивает, поднимает топор; он кипит от ярости; в гневе оглядывает комнату; подбегает к застекленному портрету; обрушивает топор на деда Елены; крошится стекло). Ненавижу!.. Ненавижу!.. (Вновь бьет по портрету.) Дрянь!!! Зачем ты приехала!.. Убью!.. Ненавижу!.. (Разбив портрет вздребезги, в изнеможении садится на кровать.)

ЕЛЕНА. Зеркала не разбил?

ШТУРМАН (испуганно). Нет...

Пауза.

ЕЛЕНА (встрепенувшись). Опять яблоками пахнет... Опять антоновкой... И костры, костры... Не чувствуешь?..

ШТУРМАН. Нет же!

ЕЛЕНА. Землей пахнет!..

ШТУРМАН. Нет!.. Ничего не чувствую!

Пауза.

ЕЛЕНА (вдыхая воздух). Опять пропал запах. ..

Пауза.

Вот так и сына убили исподтишка... Как ты меня хотел... Нож в спину всадили... Мгновенно умер... Твой сын...

ШТУРМАН. Ты же говорила, что не мой... Что от хирурга...

ЕЛЕНА. Твой... Жалела я тебя... У хирурга не могло быть детей... Чего-то у него там не хватало... Твой сын... Тридцать бы ему сейчас было...

ШТУРМАН. Сын...

ЕЛЕНА. Да... Плечистый парень был... Красивый... Девки к нему так и липли... И способности кое-какие были... На флейте учился играть... Одиннадцать лет уже прошло... А может, и двенадцать... Нет, одиннадцать с половиной... Я уже и лицо его плохо помню...

ШТУРМАН. Сын... (Потирает сердце.) Сын... Сын... Сын...

ЕЛЕНА. Ты чего, Штурман?

ШТУРМАН. Сын... Сын...

ЕЛЕНА. Сердце, да?

ШТУРМАН. Сы...

ЕЛЕНА (вставая с кровати, подходит 'к Штурману, достает из кармана халата коробочку, сует Штурману в рот валидол). Соси валидол, соси...