Валентин Распутин - Встреча
- Я не спросила тебя,- сказала она,- ты-то теперь кем работаешь?
- Я механик на отделении.
- Ишь ты, и правда начальник.
- Самый главный,- отшутился он.
- А я доярка, скоро уж пятнадцать лет будет, как на ферме. Ничего, привыкла, будто так и надо.
- Ты замуж-то выходила после войны или нет? - спросил он.
- Выходила,- ответила она и замолчала, задумчиво ссутулившись над столом, потом выпрямилась и стала рассказывать: - Ты его не знал, он приезжий был. Я его, можно сказать, пожалела, он инвалид, с одной ногой ходил, пожалела и взяла к себе в дом. А потом тысячу раз покаялась. Сначала все ничего было, пока не пил, а потом запил.- Она вздохнула и отставила от себя стакан.- А напьется - известное дело, скандалы, лезет драться. Ревновать меня вздумал. Да разве мне до мужиков было? День и ночь работала - сам знаешь, времечко тогда не сладкое стояло - давай и давай. Какие уж тут мужики - придешь без рук, без ног, а утром опять иди. Ну да ладно, чего уж теперь об этом...
- Рассказывай, рассказывай!
- Мальчишку невзлюбил,- вспомнила она.- Того, от Ивана, а с ним у меня не было ребят. И то ему неладно, и другое неладно. Измотал всю. Я как дура терпела, думала, может, наладится - нет, дальше хуже, дальше хуже. Сколько можно терпеть? Раз поднялся он на меня, я и не вытерпела. Чем такой мужик, уж лучше без мужика жить, правда?
Николай не ответил.
- Спокойней,- сказала она.- И вот с той поры я одна. Сватались ко мне, да я уж больше не стала судьбу пытать - хватит. Два мужика было, а по-доброму одного надо. Уж если сразу не повезет, то потом и не жди, чтоб повезло. А я и одна неплохо живу, сама себе хозяйка, ни попреков тебе, ни побоев. Никто обо мне худого слова не скажет, как я жила. Парня вырастила, он теперь уж взрослый, в прошлом году женился. Ну вот, всю жизнь я тебе рассказала.
- И правильно сделала, что рассказала.
- Ой, а я уж пьяненькая-пьяненькая стала.- Анна зажмурилась и, улыбаясь, замотала головой.- Чего доброго, упаду тут у тебя. Я ведь не часто пью, разве что по праздникам. Соберемся с бабами, поплачем, песни попоем - все вместе. Ты-то как? - спросила она.- Я болтаю, болтаю, тебе и слова не даю сказать. Семейный или, может, в холостяках ходишь?
- Семейный. Куда от этого денешься?
- А баба-то здешняя?
- Нет, я ее с Украины привез.
- Смотри-ка ты! Здешние, выходит, не по вкусу пришлись?
Он сказал, глядя ей в глаза:
- Была одна, которая пришлась по вкусу, да она мне отказала.
- Ладно тебе. Чего уж теперь об этом говорить?
- К слову пришлось, вот и сказал.
- Все сердишься на меня?
- Нет - зачем? Вот еще не хватало мне - сердиться на тебя!
- Сам видишь, как у меня все получилось,- сказала она.
- Вижу.
- Ну вот.
Они замолчали. Анна, помаргивая, зачем-то еще раз оглядела комнату, потом положила ладони себе на лоб, опустила голову.
Николай тронул ее за плечо.
- Ну, чего ты?
- А? - Она подняла голову.- Так просто. Чего-то нашло.
Он придвинул свой стул поближе к ней.
- Коля,- сказала она,- наливай, а. Давай вспомянем с тобой Ивана.
Он смотрел на нее, словно решая, наливать или нет. Потом все-таки налил.
- Чокаться нельзя,- предупредила она и залпом выпила.
Они немного помолчали - ровно столько, сколько полагается в таких случаях молчать.
- Хороший он был,- чуть слышно сказала потом она.- Я его до самой смерти помнить буду.
- Мне как написали про него, я с неделю сам не свой ходил,- отозвался Николай.- Мы с ним были самые лучшие товарищи, ты же знаешь. Даже когда вы сошлись, я на него не злился. На тебя злился, а на него нет.
- Мы как голубки жили,- сказала она.- Не знаю, как бы дальше было, но пока его не забрали, мы весь год жили, честное слово, как голубки.
- Вы хорошо жили, я помню.
- Я при нем ни на кого и глядеть не хотела.
- И меня ты не любила,- сказал Николай.
Анна недоуменно взглянула на него.
- Не надо,- попросила она.- Зачем ты это? Ты же знаешь, я тебя до него любила, я и замуж за тебя собиралась. А тут он. Ты не сердись на меня.
- Чего мне теперь на тебя сердиться?
- Не сердись, не надо. Я ведь не со зла.
- Хватит тебе.
- Больше не буду,- покорно согласилась она и вдруг засмеялась, прикрывая рот рукой.- Мой-то инвалид,- сквозь смех сказала она,- ну, с которым я жила, он меня и к Ивану ревновал.- Она перестала смеяться.- К убитому. Вот чума!
- А ты все такая же, как была,- сказал Николай.- Постарела, а характер такой же.
- А что?
- Да так, ничего.
- К чему ты это сказал-то?
- К тому, что я бы на тебе и сейчас женился.
- А давай.- Она выдержала его взгляд.- Я согласна.
- Давай.
- Не возьмешь,- задумчиво произнесла она.- Я-то пойду, да ты не возьмешь. Вот и считай, что мы с тобой теперь расквитались.
- Возьму,- сказал он.- Хоть сегодня.
- Сегодня-то возьмешь,- усмехнулась она.- На ночь возьмешь, а завтра выгонишь. Не знаю я, что ли? Нет уж, не перепадет тебе.
- Смотри-ка, какая ты!
- А вот такая. Какая есть, такая и есть. Пьяная я,- прикрывая глаза, сказала она.- Пьяная-пьяная. Видел бы меня сейчас Иван, уж он бы мне за-да-ал.
- Чего это ты все Иван да Иван? Ивана теперь не воротишь, а легче тебе от этого не станет.
- И правда, чего это я все Иван да Иван? Ты не сердись на меня.
- Да дело не в этом,- с досадой ответил он.
- Я какая-то ненормальная стала. То кажется, все хорошо, все ладно, а то вдруг вспомню про судьбу свою, и плачу и плачу. Проплачусь - опять все хорошо. Живу, будто меня через день в воду окунают, а через день выставляют на солнышко сушиться. А теперь думаю: жизнь моя прошла, плохо ли, хорошо ли, а прошла, и ждать больше особенно нечего. Раньше было страшно о таком подумать, а теперь ничего, привыкаю, привыкла уж, считай. Так-то лучше. Хвастаться мне в своей жизни нечем, а жаловаться тоже не хочу и мачехой называть ее не стану. Что было - все мое.
- А если бы ты вышла за меня? - все-таки спросил он.
Она замерла, словно прислушиваясь к себе, неопределенно пожала плечами.
- Не знаю, Николай. Не могу загадывать. Ты вот живой, здоровый.- Она протянула руку и дотянулась до его плеча.- Ничего не знаю, Коля. Наверно, мы с тобой бы так и жили. Зачем теперь об этом говорить?
- Ты хоть вспоминала меня?
- Я все больше Ивана вспоминала. Ты не сердись, он муж мне. Может, теперь буду вспоминать, после сегодняшнего.
- Тут пока нечего и вспоминать.
- Как же! Я ведь рада, что встретила тебя. Не чужие.
- Когда-то обнимались по задворкам,- сказал он.
- Было.- Она смутилась, но вспоминать об этом ей, видно, было приятно.- Что было, то было. Не один раз до петухов простаивали. А утром...
Она умолкла. Дверь неожиданно открылась, в нее просунулась чья-то голова, что-то пролепетала и так же неожиданно исчезла.
- Вот заполошный,- засмеялась Анна.
- Эти заполошные мне надоели,- сказал Николай.- Утром один чуть свет в дверь забарабанил, я открываю, а он: "Извините, ошибся". Не смотрят и лезут.
Он снова налил.
- Давай еще по одной, тут уж немного осталось.
- Ну, мы с тобой за-гу-ля-ли.- Анна взяла стакан обеими руками и потянулась чокаться.- Прямо дым коромыслом.
- Нам с тобой можно. Мы с тобой полжизни не видались, теперь нам все можно.
- Полжизни не видались,- повторила она, удивляясь.- Надо же! И все-таки встретились. И ты меня первый узнал. Запомнил все-таки, а?
- Эх, Нюрка, Нюрка!
- Ну, чего Нюрка? - с вызовом спросила она.
- Хорошая ты баба.
- А чего во мне хорошего? Баба как баба. Таких много.
- А может, ты мне одна такая нужна?
- Как же - нужна стала! - Она хохотнула и погрозила ему пальцем.- Я пьяная-то пьяная, да все равно еще не опьянела. Не мылься - мыться не будешь.
- Вот как?
- Ага, вот так.
Он поднялся и закрыл изнутри дверь на ключ.
- Зачем закрылся? - спокойно спросила она.
- Чтобы зря не лезли все подряд. Надоели.
- Хитри, хитри. Ишь, гусь.
Он подошел, обнял сзади за плечи. Она обернулась.
- Поиграть решил?
- Ну, решил.
- Давай поиграем,- сказала она.- Давно я с мужиками не играла.
- Не боишься?
- А чего мне бояться?
Прищурившись, они смотрели друг другу в глаза.
- Ну, так пойдешь за меня замуж? - спросил он.
- Ишь, прыткий какой! - Анна засмеялась.- Замуж... Его дома жена ждет, а он тут еще одну сватает. Уж хоть не говорил бы "замуж", как-нибудь по-другому говорил бы. Я же тебе сказала: не мылься - мыться не будешь.
- Это мы еще посмотрим.
- Нечего и смотреть.
- Чего это ты такая? - сказал он, начиная сердиться.
Она засмеялась.
- Я же тебе говорю: тебя дома жена ждет, а ты тут...
- А тебя-то дома кто ждет?
- Никто не ждет,- присмирела она.- Это правда. Был бы Иван...
- Иван, Иван,- опять перебил он ее.- Заладила одно по одному. Если на то пошло - Иван тоже не святой был. Вы уж вместе жили, а мы с ним сколько раз к девкам бегали.
От неожиданности она сморщилась и неловко улыбнулась.
- Врешь ты,- недоверчиво сказала она.
- Для чего бы я стал врать - сама подумай!
