Александр Володин - Идеалистка
Входит Баклажанов.
- Здравствуйте!..
- Здравствуйте!
- Порядочно я у вас не был...
- Порядочно. Наверно, мы вас больше не устраиваем, фонд у нас небольшой... Что-нибудь хотите взять?
- Сегодняшнюю газету.
- Я знала, зачем ему газета. Там его ужасно ругали. Его фамилию писали даже с маленькой буквы. Когда он прочитал эту статью, я сказала:
- Простите, что я вмешиваюсь, но не стоит так переживать. Мало ли, какая у человека может быть неудача. От этого никто не застрахован.
- Нет, дорогая моя...
- Наверно, он забыл мое имя и отчество.
- Неудачи у меня не было. А пишут это бездарные люди, которым необходимо кого-то хватать и топить, хотя бы для того, чтобы о них думали: "Смотри, как трудятся! Молодцы, нужные люди!" Все это ложь с начала и до конца.
Он отбросил газету, но библиотекарша, расстроенная, прижала ее к груди.
- Этого не может быть. Кто-то же проверяет, есть же редколлегия.
- Вы идеалистка.
- Ну что ж, если у вас есть завистники - это тоже неплохо. Значит, есть чему завидовать. И Галилея обвиняли в ошибках, а потом спохватились.
- Спохватились через два столетия.
- Вы не Галилей, вы оправдаетесь скорее. Еще будете ходить в маститых, вам это надоест. Поверьте мне!
Баклажанов смотрит на нее молча. Потом он поднялся, поцеловал ее в щеку и ушел. Библиотекарша смотрит ему вслед.
- И я оказалась права. Сейчас Сергей Николаевич Баклажанов - всемирно известный ученый. Теперь и жена его перестала ходить за книгами. Наверно, обзавелись собственной библиотекой.
И снова, как бы отчитываясь.
- А время идет. Нас перевели в новое помещение, значительно увеличили фонд. Я, может быть, и забыла бы Сергея Николаевича - все уходит в прошлое,если бы ко мне не явился его сын.
Словно вызванный ее воспоминаниями, появился сын Баклажанова.
- Здравствуйте!
- Можно записаться?
- Почему же нет. Паспорт есть? Заполните формуляр, только аккуратно.
Он заполняет.
- Ах, я сама бы могла заполнить за тебя формуляр. Баклажанов Игорь Сергеевич. Год рождения сорок четвертый, когда отец твой вернулся из госпиталя домой.
- Ваш номер 1616. Легкий номер, запомните?
Игорь усмехнулся.
- Попытаюсь.
- Что вас интересует?..
"Какой ты? Кто ты?" - хочется ей спросить.
- "Жизнь Эйнштейна". Он озабочен, деловит.
- Пожалуйста... (Она довольна.)
- Тьюринг, "Может ли машина мыслить".
- Выдана.
- Лавров, "Электроника и современность".
- Увы...
- Тогда все.
Ей хочется хоть немного задержать его.
- Вы можете взять что-нибудь из художественной литературы.
- Ну дайте там что-нибудь про шпионов.
- Вас интересует литература такого рода?..
- Какого же это рода?
- Скажем, примитивная в художественном отношении.
Поспорить Игорь не прочь.
- Тут хотя бы с первой страницы не становится ясно, чем все кончится. Три шашечные комбинации, которыми оперируют современные писатели...
- Вы имеете в виду всех писателей?
- Во всяком случае, большинство. Я их не читаю.
- Вы не читаете, потому что не умеете читать. Есть люди, которые не умеют слушать музыку.
- Виноват, вы читали Винера "Кибернетика и общество"?
- Нет.
- Видите - нет. Это пробел. Но я вас не обвиняю. В условиях громадного количества впечатлений, которые обрушивает на вас современная жизнь, интеллект стремится ограничить круг; своих интересов... Что вы так на меня смотрите?
- Я смотрела на него, и какое-то странное волнение поднималось у меня в груди. (Сын Баклажанова с этой минуты перестает участвовать в действии, он как бы воспоминание.) - Как он похож и как непохож. Самоуверенный в том, чего не понимает, да и понять еще не может. И в то же время знает то, чего я не знаю да уже едва ли успею узнать. Я смотрела на него и не могла оторваться. Он запнулся, покраснел и не понимал, что со мной происходит. А мне хотелось сказать ему, не смейтесь, прямо словами Пушкина: "Здравствуй, племя младое, незнакомое!.."
