Избранное. Том второй - Зот Корнилович Тоболкин
Ефим. Ты охотник, Матвей. Ты лучше знаешь, чей час пробил. Ну да, так. Ты знаешь.
Бредут к смерти два усталых человека, два врага, два брата. Бредут. А горы молчат. И костёр потух. И кажется, никто уже не зажжёт его снова.
В стойбище.
Пьяный Григорий появляется с головою оленя. Целует её, плачет.
Григорий. О Мирцэ мой, Мирцэ! Цветочек мой! Почему ты так рано отцвёл? Почему отпали твои белые крылья? Пропаду без тебя! Совсем пропаду. О Мирцэ! Мой Мирцэ! (Пьёт вино, плачет.) Без бабы проживу, без винка проживу. Нет тебя – нет жизни для Гришки. Кормилец мой! Друг крылатый! Брат! О Мирцэ! Мой Мирцэ! Пал ты. Пало всё колхозное стадо... Сколько пешек нерождённых пало, сколько неблюев! Сколько важенок, сколько хоров! И мы все помрём с голоду! Все помрём! Все подохнем! Все! Все!
Анфиса. Ревёшь как медведь раненый. Совсем потерял мужскую силу.
Григорий. Потерял, потерял, Анфиска. Всё потерял. Ничего теперь нет. Кто я без Мирцэ?
Анфиса. И жены у тебя нет. Я уж не жена. И учителка не жена.
Григорий. Не жена, не жена. (Пьёт.) Всё потерял...
Анфиса(как бы прощупывая). И силу потерял...
Григорий. Потерял, потерял... (Падает наземь, плачет.)
Анфиса(взяв хорей, лупит его). А у меня возникла сила. Много силы! Злости много! Запорю-ю! (Бьёт.)
Входит Рочев.
Рочев. Где учителка? Кто видел?
Анфиса. В Лурьян ушла. Доносить на вас пошла.
Рочев. Догнать! Не догоним – беда будет. Всех заарестуют.
Входит Шаман. Он без бубна, без обруча. Ничем не отличается от своих сородичей.
Шаман. Всех-то за что? Только тебя за то, что Гришку силой хотел оженить, что озеро рыбное испоганил, что малицу с жертвенника пропил...
Рочев. Сам же сказал: топить оленей...
Шаман. Не я сказал. Духи сказали. А духов нет, Петька. Духи – это я. (Повторяет чужим голосом.) Утопите больных оленей...
Анфиса(всплеснув руками). Уй-о! (Снова принимается бить пьяного мужа.)
Рочев. Зачем врал? Кому теперь верить?
Шаман. Никому не верь. Все врут. Анфиску посадят за то, что учителку выгнала из чума. Книжки сожгла, столы изрубила...
Анфиса(прекратив экзекуцию). Уй-о! Неужто вправду посадят?
Шаман. И Гришку с тобой... он учителку в тундру силком увёз, оленей угнал...
Анфиса. Опять учителка... везде она... Ненавижу!
Рочев. Из-за неё нас всех посадят! Из-за одной куропатки пропадут все охотники!
Шаман. А может, и не посадят! Убрать – не посадят.
Анфиса. Как убрать?
Шаман. Как убирают камень с дороги? Мешает – убирают.
Рочев. О, сильно мешает! Беда как мешает!
Григорий. Баба же... убивать бабу жалко. Красивая баба.
Анфиса. Меня убивал – не жалко? Каждый день убивал... Говори, зачем меня убивал? Чтоб с ней путаться, так?
Григорий (трезвея, отбрасывает её). Отстань, не жужжи.
Анфиса. Всё равно Матвейка тебя опередит! Не достанется тебе агитатка. Ему достанется.
Григорий. Ему-у?.. Ну не-ет! Никому не достанется! Только вот как убивать? Не медведь она, не волк... Человек... баба.
Анфиса. А я не человек? Я тоже была человек. Ты меня сделал нечеловеком!
Шаман. Можно и не убивать... можно живой оставить.
Рочев. Тогда донесёт. Тогда посадят.
Шаман. Спешишь ты вечно. Ну спешишь, а что хорошего в жизни сделал? Ничего, кроме глупости. Молчи лучше, когда умные люди разговаривают.
Рочев. Молчу, Ефим, молчу. Говори ты. Ты умный.
Шаман. Возьмём упряжку... догоним. Оленей больных запряжём. Они скоро выдохнутся. Учителку к нарте привяжем... когда замёрзнет, когда олени сдохнут... опять в нарту запряжём... учетелку отвяжем... Не надо убивать. Мороз убьёт. Всё остальное на Матвейку свалим. Скажем, малицу с жертвенника украл, скажем, стадо загнал в озеро. Скажем, девке грозил, потому что бабой его не стала. Всё скажем!
Анфиса. Уй-о! Как много для одного человека!
Рочев. Правильно, Ефим! Ты всегда говоришь правильно! Потому что умный. Давай твоих больных оленей. Догоним учителку. Медлить нельзя.
Григорий. Догоним, догоним! Никому не достанется.
