Царь всех птиц - Ева Борисовна Иванова
Однажды Григорий пришел радостный к врачу и сообщил, что скоро уезжает в интернат. Врач очень удивилась – из рассказа простодушного Гриши следовало, что уговорил его на этот поступок отец. Он долго объяснял сыну, что «так ему будет лучше», что он «не останется после его смерти на улице» и пр. Отец расписывал, какая чудесная жизнь будет в интернате. Григорий к тому времени уже ушел от своей пьющей сожительницы и вернулся к отцу в однокомнатную квартиру. Естественно, сын ему очень мешал. Гриша, наивный человек, подписал все бумаги и воодушевленный рассказами отца с нетерпением ждал, когда придет путевка в интернат. Накануне отъезда он пришел в отделение, со всеми прощался, но говорил, что будет регулярно приходить, так как в интернате режим свободный, а он, Гриша «не буйный». Доктор не стала ему ничего говорить, было уже поздно – дело сделано!
Появился Гриша в отделении только через полгода. Был он бледный, осунувшийся. Сказал, что очень зол на отца, что тот его просто обманул, хотел от него избавиться. Гриша плакал, он понял, что до конца своих дней будет вынужден жить в интернате, который оказался совсем не таким, как думал Гриша и обещал ему отец. Выпустили его только на 2 недели по заявлению отца, который на это время уехал отдыхать со своей сожительницей.
Вот такая история – Паша и Гриша, оба сироты – один без родителей, но обласканный и нужный, а другой с полным комплектом родственников, но брошенный и одинокий. Бывает и так…
ПОПЛАЧЬТЕ О НЕМ!
Василий Семенов вернулся из мест лишения свободы в свою коммунальную квартиру на Петроградской стороне. Это была его вторая судимость. Первый раз он был осужден на два года за то, что в посылке, которую он отправил своему другу в армию, нашли анашу. Еще в первую судимость на зоне он заболел туберкулезом легких. Семенов был парень хилый, тщедушный.
В детстве Василий много болел. Мама, воспитательница в детском саду, растила его одна. Как говорится, от себя отрывала, чтобы у сыночка все было. Но Вася упорно болел, несмотря на витамины и ежегодные поездки к Черному морю. Выглядел он всегда моложе своих лет, в школе над ним постоянно насмехались. Он пытался заниматься спортом, но куда там, с его здоровьем-то! А Васе очень хотелось быть «крутым парнем», «настоящим мужчиной», он очень страдал из-за своей никудышней внешности. При этом был он не глуп, старателен, можно даже сказать, зануден. Многое умел делать руками. Если уж брался за какое-то дело, то очень обстоятельно и аккуратно его выполнял.
После 8 класса Василий пошел в училище приобретать профессию столяра. Его внешность вместе с незавидным местом учебы категорически не устраивали парня. Он видел себя художником, ну, на крайний случай реставратором, представлял себе «богемную жизнь». Эту самую жизнь он начал с того, что стал курить анашу и сразу вырос в собственных глазах. Но жизнь эта продолжалась недолго, т.к. с посылкой он попался, когда ему было всего 18 лет. Происходило это все в советские времена, когда «наркомании в Стране Советов не было», но зато была соответствующая статья в Уголовном Кодексе.
Для его матери это был страшный удар. В сущности, Вася был домашним, послушным мальчиком, добрым и исполнительным. Он всегда откликался на просьбы соседей что-нибудь починить, прибить. О его «богемных» метаниях мать не знала. Она надеялась, что Вася закончит училище, пойдет на работу, потом женится, будут внуки… Теперь она была уже не рада, что его по состоянию здоровья не взяли в армию. Не взяли в армию, зато взяли в тюрьму.
Вернулся Вася из зоны совсем худой, больной и уже с «нужными адресочками». Кроме анаши стал принимать препараты опия. С большим трудом, не с первой попытки, ему удалось устроиться на работу сторожем. Мать «выдохнула», у нее и опять появилась надежда! Тем более, что Вася был любящим сыном, и мать в свои опийные дела не посвящал, денег у нее не крал, старался сам обходиться. Наркомания прогрессировала, постоянно нужны были деньги. И, однажды, переживая состояние «ломки», как потом написали в материалах уголовного дела: «угрожая подростку ножом, Василий Семенов отобрал у несовершеннолетнего магнитофон». Преступление было квалифицировано как грабеж и Вася, как рецидивист, получил восемь лет.
Мать ездила к нему на зону, уже ни на что не надеясь. Вася сильно болел, ему даже делали операцию на легком. Неожиданно для Василия и его матери, его отпустили их колонии раньше срока, актировали по состоянию здоровья. И тут он запаниковал. Из зоны актировали крайне редко. Вася никак не мог поверить, что причина этого – туберкулез, Ему казалось, что это не такое уж серьезное заболевание. Вернувшись домой, он начал искать у себя рак легкого. Выглядел он и чувствовал себя ужасно – был страшно истощен, постоянно мучительно кашлял, на платке всегда оставалась кровь. Но он, все равно, не верил. Вася принес свои снимки легких, которые ему делали в тюремной больнице, давнишней подруге матери, которая работала эндокринологом. Она отнесла их показать к себе в больницу. Рентгенолог посмотрела снимки и спросила: «Где вы это взяли? Здесь все легкие в кавернах! Такие больные были, наверное, во времена Чехова. Этот человек еще жив?» Доктор кивнула. – В таком случае, ему недолго осталось. А вам я бы не советовала с ним тесно общаться, он очень заразен!
Врач взяла снимки и стала думать, что же ей сказать этому Васе Семенову, главное, его матери. В конце концов, при встрече, отдав снимки, на его вопрос: «Это рак?». Доктор вздохнула и сказала: «Это, вне всякого сомнения, туберкулез». Всего остального она говорить не стала. Она была одноклассницей его матери, ее подругой. Она знала Васю маленьким, знала подростком и у нее не укладывалась в голове, почему, этот неплохой, в сущности, парень, должен так нелепо сгинуть в 28 лет. Матери она тоже ничего не сказала, коротко прокомментировав снимки: «Это – туберкулез».
– Валя! Он умрет? – спрашивала мать у подруги.
Та, пряча глаза, поспешила отделаться никчемными фразами: «Ну почему же сразу умрет? Только лечиться надо!» И, сославшись на срочные дела, фактически убежала из их дома.
Через некоторое время Василия госпитализировали в туберкулезную больницу, где он через две недели умер.
На похоронах была его мать, ее подруга – врач и наркоман Леха, которому
