Волки - Сергей Владимирович Семеркин
Ну и разговоры велись соответствующие, вот один из них так и почивший в Лету, ибо не было стороннего свидетеля, который бы его записал. Начал Шершень, который обозлился на власть. Задвинул он про простого сварщика Марвина Химейера из штата Колорадо, была у него мастерская, где он чинил глушители – такой вот малый бизнес по-американски. Но вокруг мастерской хотели создать цементный завод – а это уже большой бизнес и большие деньги. Чтобы Марвин свалил с насиженного места, ему предлагали компенсацию, но он упёрся и не хотел продавать свой клочок земли. Тогда его отключили от коммуникаций, в том числе от канализации, да ещё и штрафовать стали. Как это он срёт непонятно куда, ведь вокруг его мастерской цементный завод? Тогда сварщик начал войну… он тщательно подготовился: наварил на бульдозер Komatsu броню, соорудил систему видеонаблюдения, нужно же как-то рулить, а на окнах теперь бронелисты, короче создал танк типа нашей «Арматы», только без пушки и раньше конструкторов «Уралвагонзавода». Четвертого июня завел бульдозер – в последствии его прозвали KillDozer – и поехал громить в городке административные здания и офисы завода. Наломал дров на семь миллионно долларов, из них два миллиона составил ущерб заводу. Полицейские стреляли-стреляли по килдозеру, но пробить броню не смогли. Почему у полицейских не было гранатометов – история умалчивает. Население эвакуировали. После того, как разрушил мэрию, банк, редакцию газеты – все эти организации вредили Марвину – он покончил с собой.
– Вот так вот один мужик с яйцами и крепкий духом может побороть систему со всей её коррупцией и цепными псами! – резюмировал Шершень.
За ломку системы выпили.
– А если посмотреть на эту же историю с другой стороны. Вот живут люди в небольшом городке, работы особо нет, а тут хотят сделать цементный завод – новые рабочие места, новые перспективы. А один олень уперся рогом и свою землю не продают. Причем ему предлагали вполне нормальные суммы – сначала 250 тысяч, потом, по-моему, поллимона… – Анатолий посмотрел куда-то вверх, видимо, на экран небесного смартфона, ибо пили самогон за столом на свежем воздухе. – Но оленю, кстати, без семьи деньги не нужны, благосостояние соседей – похрен, ну стали его выживать, а он завёл свой бульдозер и расхерачил и городок и завод, а потом застрелился. Лебединая песнь неудачника по жизни. И всем сделал хуже, завод так и не построили, работы нет, денег нет на восстановление – всем херово. Герой, блядь! Живёшь ты в своем околотке, а тут приезжает такой олень на бульдозере и расхерачивает администрацию, банк, газету. Потом же это всё надо восстановить, а за какие деньги? Правильно, за счет налогов с работяг и малого бизнеса. То есть с простых людей. Систему он поломал…
Выпили непонятно за что. Диалектика жизни.
Ребята стали спорить, а Петя ушёл в берёзовую рощу и сочинил песню про всепрощение, в припеве были такие слова:
Пошли всех на хуй и забудь!
И только в последнем куплете строчка менялась на:
Пошли всех на хуй и прости!
В первом матче российской сборной на Евро-2016 рок-бандиты из Сorner орали: «Акинфеев» так, что в секретной избе перегорали подслеповатые лампочки на 60 ватт. Во втором матче пьяных русские мужики в основном ругались матом. Перед третьим матчем считали возможности для выхода из группы (с третьего места, благо регламент позволял), но интуиция подсказывала: «чемодан, вокзал, Москва». Когда сборная Уэльса порвала нашу сборную, как тузик тряпку, сил ругаться уже не было, просто пили самогон. Зато как потом болели за исландцев, хлопали ладошами над головой и выдыхали: «Ху!» и учащали темп. Но викинги всё-таки вылетели, а победили португальцы. Ну и славно, трам-пам-пам! [тут заметим, что трамп-пам-пам – междометие пророческое, но кто же об этом знал во время Евро?] А Мутко, как всегда замутил, что он не при делах и остался задницей в мягком и денежном кресле (чуток попозже уйдет на повышение). Да и ему ли отвечать за всю систему подготовки наших, не могущих играть в футбол миллионеров? К Акинфееву и братьям Березуцким это не относится!
Поскольку Евро-2016 уже закончилось, а Олимпиада ещё не началась, рок-бандиты из группы Сorner бездуховно пили водку – нашли канал поставки в лице отзывчивого мужика Лебёдкина на велосипеде. Разыскивающие их для литовки текстов архаровцы из МВД, ФСБ, росгвардии и прочих силовых структур не могли найти их ОРГ (организованная рокерская группировка) в Тьмутаракани, то бишь в деревне Тимошкино. Да это и немудрено: сотовой связи (равно как и проводной) в деревне не водилось, участковый тоже отсутствовал, автолавка в такую глушь не заезжала, как и любители экологического туризма. По телевизору местные каналы не показывали, только первый и Россия, да и то с помехами, посему никто о разыскиваемых рок-бандитоах слыхом не слыхивал. Радио фм-диапазона тут тоже не принималось (Попов и Маркони в печали). А то, что привезенную на велосипеде водку (или самогонку от бабы Нюры) серьёзно глушит компания бородатых и загорелых мужиков в драных майках и таких же драных джинсах – так это дело в деревне обычное, они же платят деньги – платят, так и какие ещё вопросы? При этом рок-бандиты обросли щетиной и шевелюрой, загорели до черноты и никак не походили на свои рекламные плакаты. Узнать их было сложно.
Неопределенно какой по счёту вечер у костра, опостылевшая жареная на шампурах свинина, опостылевшая самогонка отличного качества. Всё пройдет и это тоже, ухмыльнулся бы царь Соломон, но он давно мёртв. Вот про смерть и заговорили. Смурной барабанщик Шершень подошел к столу в беседку и бесцеремонно начал толкать басиста Роджера:
– Подвинься!
– Тебе что, как Гитлеру не хватает жизненного пространства? – ухмыльнулся Роджер.
Шершень не ответил, он всё мрачнел, какая-то тёмная материя тяжелила его душу. Вдруг «страстоперца» барабанщика прорвало:
– А вот сидим
