Полюби меня такой - Марина Орлова
Я не вписывался в ее представление о празднике, но, понимая все это, не мог заставить себя уйти, впервые за долгое время, чувствуя себя в окружении практически незнакомых людей комфортно. Так мило, уютно и по-домашнему, словно в кругу своих родных и близких, а вовсе не своей подчиненной, которая смотрит исподтишка на меня волком и мысленно просит провалиться.
Мне нравилась атмосфера, нравились искренние и открытые лица и улыбки ее родных, мне нравился ее веселый отец, ее добрая и ласковая мачеха. Я проникался большой симпатией к ее сыну, словно это мой собственный племянник, как минимум. Она воспитала замечательного парня, доброго, отзывчивого, смешливого и находчивого. А, главное понимающего и рассудительного, если учесть, что, как свойственно подросткам его возраста, не просит к себе большого внимания, а наоборот помогает матери, наслаждаясь самостоятельностью. Меня, даже, против обыкновения не раздражал запах чужого дома, чем, признаться, я всегда грешил, из-за чего старался избегать походов в гости в чужие дома.
Мне… мне нравилось, как Маргарита выглядела в этом удобном, домашнем и неброском платье, с легким макияжем, без ее привычных очков и красной помады. Даже колючие взгляды, что она кидала на меня, вызывали не раздражение, а скорее умиление, словно наблюдаешь за недовольством маленького котенка. Меня тронула та теплота, с которой она смотрела на своего сына, как гордо улыбалась, когда он хвастался своими заслугами в спорте, словно это ее собственные достижения, с каким сожалением говорила о собаке для парня. Но больше всего меня поразило, как в ответ на разрешение парня матери отдохнуть, вместо ожидаемого облегчения или радости, я заметил вину и горечь, проскользнувшие в ее взгляде, осознав, как, на самом деле, она хотела провести это время с сыном.
Все чаще мне приходилось напоминать себе, что это та самая Маргарита Викторовна, с которой мне когда-то не посчастливилось работать. Та, кого так хотелось назвать просто по имени. Но я понимал, что она не позволит. Не сейчас. Я не заслужил ее доверия, и усложнять ситуацию больше, чем уже себе позволил, не мог.
— А у вас есть фото Тайсона? — вывел меня из размышлений голос Сашки, и я встретился с просительными глазами зеленого цвета. И тут не в мать. И вновь на подсознательном уровне что-то шевельнулось такое… Но я быстро забыл про это, отвлеченный очередным вопросом пацана: — А можно посмотреть?
— Саша, — почти с мольбой, посмотрела Маргарита на сына, все еще стараясь повлиять на парня своими крохами авторитета. Но уже было очевидно, что единственным авторитетом тут пользуется именно дед, который добродушно наблюдал за моим общением со своим внуком. Это понимал и мальчишка, потому бессовестно пользовался возможностями.
Усмехнувшись, я полез в карман и достал свой смартфон. Пара нажатий на сенсор, и вот я в практически пустой галерее, где из пяти фотографий три моей собаки. Уже через секунду, парень с увлечением и жадностью разглядывает любительский снимок моего пса, который я сделал вскоре, после того, как подобрал Тайсона с улицы. От вида неприкрытого восторга на открытом лице ребенка, я невольно и сам улыбнулся.
— А еще есть? — с надеждой посмотрел на меня парень. Я кивнул и разрешил:
— Мотай в бок, там есть еще несколько фотографий.
Парень мне благодарно улыбнулся, с неприкрытым интересом и обожанием разглядывая слегка смазанную фотографию, где я попытался сфотографироваться с уже подросшим пёселем, который, к большому сюрпризу, оказался довольно крупным для дворняги, выдавая, что в его венах, текут крови благородные и породистые!
Затем была еще одна, которую я сделал полгода назад, когда выезжал с друзьями и псом на природу. Там Тайсон был запечатлен уже не со мной, а с одной из девушек в нашей довольно большой и шумной компании, пока я их не променял на работу.
— А это ваша девушка? — с детской непосредственностью задал Сашка вопрос, от которого я напрягся. Все моментально посмотрели на любезно продемонстрированный парнем экран телефона с Янкой Савельевой в легком сарафане и в обнимку с Тайсаном.
— Нет, — мотнул я головой, бросив взгляд на Маргариту, которая переводила взгляд с меня на снимок и обратно. Нужно было подумать и уже тогда забрать телефон у парня… но не подумал и, конечно же, он стал проматывать снимки дальше, но уже под взглядами всех собравшихся за столом. Особенно четко все было видно как раз Виктору, который уже не улыбался мне.
И на новым кадре, та же Янка, уже в одном купальнике, тесно и выразительно прижималась ко мне, обнимая за шею, пока я радостно скалился в объектив камеры. После этого, настаивать на чем-то или оправдываться просто не было смысла. Я как-то резко стал трезветь и с трудом произнес:
— Больше фотографий пса у меня нет.
Сашка пожал плечами, передал с благодарностью мой телефон обратно и, как ни в чем ни бывало, вновь принялся за торт, пока за столом стояла гнетущая тишина.
Впервые за долгое время я боялся поднять взгляд от стола, одновременно отчаянно желая встретиться взглядом с девушкой, надеясь, что она поймет. Но, чем больше думал, тем яснее осознавал, что Маргарита не поверит. Сейчас она увидела лишь очередное подтверждение ее мыслей на мой счет. Оправдываться не имело смысла… да и поводов, если учесть, что мы лишь временные коллеги.
— Денис, — положил Виктор Анатольевич ладонь на мое плечо, привлекая внимания. — А ты куришь? — с широкой улыбкой посмотрел на меня мужчина.
— Нет, — виновато улыбнулся я. — Спортивное прошлое и все такое, — пожал я плечами. Заметил, как напрягся мужчина, и посуровел его взгляд. Вздохнул, натягивая на лицо улыбку и добавил: — Но я с удовольствием составлю компанию.
Мужчина вновь широко улыбнулся и благосклонно кивнул.
— Верно, пусть девушки пообщаются, а ребенок поест нормально, — засмеялся он, поднимаясь с места, что я повторил за ним и последовал следом за мужчиной на балкон, краем глаза заметив, как Маргарита провожает наш отход настороженным взглядом.
Мужчина пропустил меня на балкон, плотно закрыл за нами дверь. Небрежно открыл окно, закурил, затянулся и лишь после посмотрел на меня долгим, испытующим взглядом.
— Знаешь, Денис, сегодня моей дочери исполнилось тридцать, — улыбнулся он и покачал
