Четыре месяца темноты - Павел Владимирович Волчик
Из сочинения «Времена года» Рады Ивановой, ученицы 6 «А» класса гимназии № 111
Пленница человека
Она заморгала от яркого света и попятилась назад, царапая чёрными когтями картонную коробку.
Нет, больше она себя не даст одурачить!
В последний раз, когда точно так же открылась коробка, её вытащили, промёрзшую и ослабевшую, люди в голубых халатах. Их руки скользили и пахли резиной.
– Держите птицу крепче! – прогнусавила крупная женщина, ощупывая пальцами крыло.
Чёрная Стрела почти не чувствовала прикосновений.
– Странно. Кости целы. Возможно, нерв повреждён… Я говорю: держите своё животное!
– Оно не совсем моё…
– Кто вам вообще разрешил принести сюда уличную птицу?
– Ваш главврач. Он сказал, что, если через полчаса мы привезём ворону, он примет нас…
– Он уже уехал! Дайте мне шприц. Вколем ей витамины.
Ворона повернула голову на голос молодого мужчины и узнала в нём того, кто поймал её у каменной стены. Птица собрала остатки сил и вырвалась. Поднос с инструментами с грохотом полетел на пол.
Лапы заскользили по железному столу, когтям не за что было зацепиться. Она раскрыла крылья и пыталась удержать равновесие, но быстро упала на пол.
К этому моменту люди окружили её. Они громко кричали и тянули к ней руки, но ворона, юркнув у них между ног, прорвалась к светлому пятну в конце комнаты.
Ещё один рывок – и она взлетела на подоконник. Грудь больно ударилась о прозрачную поверхность, отделяющую пленницу от улицы. Клюв заколотил о стекло.
– Ну вот, весь пол теперь угажен! Ловите её!
Птица замерла. Чёрная бусина глаза, не моргая, следила за тем, как молодой мужчина, уже однажды поймавший её, медленно приближается. Бежать было некуда, и сил не осталось. Чёрная Стрела позволила ему обхватить себя руками. Если он ещё не убил её, то, может быть, не станет и теперь?
– Тут группа витаминов и глюкоза. Кормите её понемногу кашей и фаршем. Она долго голодала, её нельзя перекармливать.
Иглу ворона тоже не почувствовала, но спустя некоторое время ощутила в теле блаженство и ужасную усталость. Она едва держалась, чтобы не заснуть прямо тут, на глазах у людей.
Над ней снова сомкнулась крышка коробки. Полная темнота окутала её со всех сторон, и скоро ворона погрузилась в глубокий сон.
Проснувшись, она опять обнаружила себя в кромешной тьме и тишине. Странно было не чувствовать чудовищный холод, в котором она жила несколько последних недель.
Чтобы проверить, жива ли она, Чёрная Стрела простучала клювом стены, отмечая границы своей тюрьмы. Она уже была в такой камере, только округлой, в далёком детстве. Если только удастся пробить скорлупу…
Но когда она начала колотить остриём в стену, послышались шаги. Чёрная Стрела замерла и не двигалась, пока коробку не открыли и не начали наклонять.
Ей пришлось спрыгнуть на боковую стенку, которая теперь стала полом. Перед ней в проёме возникло небольшое отверстие, окаймлённое стальными прутьями. Внутреннее чутьё подсказало, что нужно идти на свет.
Чёрная Стрела увидела небольшую ветку и сразу запрыгнула на неё, обхватив когтями. Она оглянулась и поняла, что сидит внутри клетки, а сама клетка находится в пещере с очень ровными прямыми стенами. К потолку пещеры было подвешено маленькое солнце, но оно не грело, а лишь слепило глаза.
Когда человек, поймавший её, сел на корточки и протянул к прутьям руку, ворона предостерегающе открыла клюв и распростёрла здоровое крыло, чтобы казаться больше.
Человек просунул через прутья что-то блестящее, и какая-то густая масса упала в миску. Чёрная Стрела почувствовала аромат пищи, смеси сытных семян.
«Это ловушка, людям нельзя доверять».
Ворона не двинулась с места и продолжала сидеть на ветке.
– Она съела? – послышался голос молодой женщины из другого конца пещеры.
– Нет. Она боится, – сказал человек, поймавший Чёрную Стрелу. – Выйдем из комнаты.
Когда они ушли, ворона подождала ещё немного, а потом с жадностью набросилась на еду.
Шли дни. За окном всё чаще появлялось солнце. Светлое пятно к полудню достигало клетки, и птица нежилась в тёплых лучах. Из приоткрытого окна до неё доносились запахи мокрой коры, прошлогодней листвы и тающего снега. Иногда она слышала щебетание воробьёв и карканье своих собратьев, но не отвечала им. Она должна была вести себя тихо, иначе человек мог прийти и убить её. Люди коварны. Чёрная Стрела ещё не встречала ни одной вороны, которая думала бы иначе.
Скоро птица почувствовала, что набралась достаточно сил и окрепла. Хорошо было больше не чувствовать смертельного холода и голода. Иногда она забывала о том, что чуть не умерла там, в снегу, и напрасно: нужно помнить об этом, чтобы жить.
Человек часто сидел в её комнате за столом, и они по очереди следили друг за другом. Время от времени он валял дурака и пытался говорить на вороньем языке, изображая карканье. Выглядело это глупо. Она не могла воспроизвести человеческую речь, но их примитивный язык быстро стал ей понятен.
– Когда мы её выпустим? – спрашивала молодая женщина.
– По ночам ещё слишком холодно. Ведь март у нас – это ещё один месяц зимы.
Однако солнце всё чаще светило в окна. И ворона волновалась от приближения весны. Это была всего лишь вторая весна в её жизни, но как много тех, кто ушёл, не дожив до неё!
Иногда дверцу в клетке Чёрной Стрелы открывали, и птица осторожно прогуливалась по полу, разминая ноги. Несколько раз она пыталась удрать через
