снарк снарк: Чагинск. Книга 1 - Эдуард Николаевич Веркин
— Пестрякова Ангелина Михайловна! Призер областной олимпиады по биологии…
Ангелина Михайловна оказывалась толстой девочкой, из тех, что любят животных.
Подарки вручались разные, я не смог уловить никакой системы: губная гармоника, электронные часы, вентиляторы, чайники электрические и простые, энциклопедии, дешевые фотоаппараты-мыльницы, наборы ароматических масел. Афанасий Игоревич получил копилку в виде оранжевого бегемота, а Ангелина Михайловна — фарфоровый чайник в горошек, я же думал: где были все эти люди? Последние недели Чагинск выглядел малонаселенным, откуда они появились?
— Сырников Николай Зиновьевич! За долгую добросовестную службу удостаивается звания почетного гражданина города Чагинска с вручением нагрудного знака!
Умеренные аплодисменты, но с трибуны никто не поднялся.
Зинаида Захаровна раскрыла красную атласную коробочку и подняла ее на всеобщее обозрение, словно приманивая из глубины толпы Николая Зиновьевича.
— Николай Зиновьевич! — звала Зинаида Захаровна. — Мы вас ждем!
— Николай Зиновьевич, выходи! — призвал в микрофон ведущий Антон.
— Я здесь!
Роман вскочил.
— Я здесь! — воскликнул он, быстро перебежал к сцене и не очень уверенно на нее взобрался.
— Я Сырников… Самуил Зиновьевич я, почетный гражданин…
Механошин растерялся, Зинаида Захаровна огляделась в поисках милиции, но стражи порядка не спешили на помощь. Роман занял место у микрофона и произнес:
— Я как почетный гражданин хочу поблагодарить администрацию за прекрасный праздник! Но кроме этого, я хотел бы сказать несколько искренних слов, после чего… осуществить широкую этическую обструкцию… Я хочу объявить почтенной публике некоторые факты крайней степени нелицеприятности…
Механошин с отчаянным видом двинулся к Роману, но все обошлось — на сцену поднялся мужчина с залысинами и виноватой улыбкой.
— Я Сырников, — объявил он. — Чуть-чуть опоздал…
— Это я Сырников, — без особой надежды возразил Роман.
Но Механошин и Зинаида Захаровна устремились к настоящему Сырникову и стали, не теряя времени, прикалывать к его груди почетный знак.
Роман заметно сконфузился. Он стоял на сцене и, надо признать, смотрелся глупо, а когда Сырникову стали дарить кофеварку, Роман вернулся на трибуну.
— Этот Сырников все испортил, — сказал Роман. — Людям нужен новый Сырников, качественный…
— Отдыхай, Рома, — посоветовал я.
— А мне, между прочим, однажды почти… почти присвоили, — сказал Роман.
— Что?
— Звание. Почетного гражданина. Небольшой такой город… не помню… мы там три дня выступали. А у них бабла только полсуммы было, ну они и предложили рассчитаться титулами. Или три почетных гражданина, или одного заслуженного работника культуры. Короче, папенька предпочел стать заслуженным работником…
— Рома, у тебя еще все впереди, — сказал я. — Доживи до пятидесяти — и обязательно станешь заслуженным работником, я тебе обещаю.
Почетному гражданину вручили цветы, после чего наградили еще нескольких заслуженных учителей и почетных работников, последним оказалась старушка Кекова, ее удостоили магнитолой.
Механошин откашлялся, дождался, пока старушка сойдет со сцены, и продолжил:
— А теперь мы приступаем к наиболее значимой части нашего праздника — долгожданному открытию памятника!
Осталась акула. Я все думал, когда предстанет акула, куда она делась…
— Где Светлов? — спросил Роман.
Я посмотрел на начальственную скамейку, Светлова там до сих пор не было.
И Хазина.
— Мы все понимаем, что памятник олицетворяет собой преемственность нашей истории и силу наших достижений… Именно с этим… с этими качествами мы вступаем в новый век… То есть уже вступили… Но мы… двинемся дальше…
Механошин закашлялся и замолчал, словно забыл слова, Зинаида Захаровна стала шептать ему на ухо.
— Лети, крылатая базеда, — пробубнил Роман. — Рыдай, картонный Гулливер…
— Да, спасибо, — сказал Механошин. — Итак, честь открытия памятника мы вручаем самым юным жителям нашего города. Спортсменам, художникам, музыкантам! Нашему настоящему! И что гораздо важнее, нашему будущему!
Механошин захлопал в ладоши, трибуны подхватили, Зинаида Захаровна вывела на сцену двух мальчиков и двух девочек, вручила им длинную алую ленту, привязанную к золотой пленке.
— На счет «три»! — объявил Механошин. — Раз, два…
Механошин замолчал.
— Три! Вся площадь.
Дети дернули ленту. Ничего не произошло. Дети дернули сильнее, золотистая пленка натянулась, но не убралась.
Набежала толпа, перегородила обзор, и мы с Романом поднялись по трибуне повыше.
Дети продолжали дергать ленту и добились успеха, узлы распустились, гелиевые шарики начали подъем и потащили за собой пленку.
— Ура! — крикнул Механошин. — Ура!
Площадь завопила. И я, неожиданно для себя самого. Пленка взлетела, и стал виден памятник.
— Не зря пришли, — сказал Роман.
На коне сидел всадник в кольчуге и в пластинчатом нагруднике. Я смирился с тем, что адмирал будет конным, в конце концов, как мы выяснили, история подобные случаи знала. Однако почему он оказался в кольчуге, я понять не мог.
И в шлеме. Такой вид доспеха к периоду боевой славы адмирала окончательно себя изжил. Впрочем, это могла быть символическая кольчуга — адмирал Чичагин как достойный плод на древе русской богатырской школы, достойный преемник витязей прошлого.
— Основатель нашего города, подвижник земли русской Александр Пересвет! — объявил Механошин.
Тут, наверное, в первый раз стало страшно по-настоящему.
— При чем здесь Пересвет? — тупо спросил Роман.
— Пересвет — покровитель квантовой механики.
— Не, это понятно… А при чем здесь вообще… Где Чичагин?
— Не знаю.
Чичагина не было.
— Он ведь даже не похож…
Он действительно не был похож. Всадник отличался коренастой фигурой, крепкими руками, головой, переходящей в туловище без посредства шеи.
В островерхом шлеме, с мечом в правой и щитом в левой руке. Всадник слегка приподнимался на стременах, словно вглядываясь в даль.
— Я не понимаю… Это должен быть Чичагин. Почему это Пересвет? Витя…
Заболела голова.
— …Власть, представители бизнес-сообщества, религиозная составляющая, деятели культуры и образования, рабочие и труженики села — все мы патриоты нашего города! Мы сделаем Чагинск лучше! Будущий Чагинск — город промышленности, город науки, культуры и спорта! С праздником! С праздником вас, друзья!
Механошин покинул сцену, микрофон заняли Зинаида Захаровна и Антон.
— А мы продолжаем, — произнесла Зинаида Захаровна. — И переходим к неофициальной части нашего мероприятия! Друзья, вас ждет музыкальный сюрприз, вас ждут развлечения и кулинарные состязания!
Музыкальный сюрприз вместо этической обструкции.
Кулинарные состязания вместо неотвратимой взбучки.
Они незаметно поместили в его голову фисташковую бомбу.
Люди стали спускаться с трибуны, выходили с окрестных улиц, и буквально через минуту Центральная площадь оказалась заполнена народом.
— А вы точно собирались ставить памятник Чичагину? — спросил Роман. — А вдруг…
У него конь из пластика, вдруг вспомнил я. И сам он наверняка из пластика. Если конь из пластика, то всадник не может быть из металла.
— Голосую за кулинарные радости, — перебил я. — Кстати, тебе как почетному гражданину полагаются усиленные талоны.
— Задумали Чичагина, а получился Пересвет. Но это, может быть, к лучшему…
— Музыкальный сюрприз не рассматривается?
Микрофоном завладел Антон.
— Встречаем! Встречаем! Встречаем!
