5 правил счастливой жизни - Светлана Локоть
Не выдержав, он отвернулся и решил всё же заняться своими делами. Правда, у Дэмиена на это были другие планы.
– Скажи…
Звонкий голос разрезал такую долгожданную тишину после долгого и насыщенного дня, наполненного непрекращающимися разговорами.
– … что ты думаешь насчёт Сирены?
– Я думаю о ней так, как считаю нужным.
Тишина. Нет смысла притворяться с соседом вежливой душкой. Особенно, если он тебе не нравится. Особенно, если он уже давно уличил тебя в этом.
– Она часто срывается на ком-то?
Лори продолжал притворяться неслышащим, стягивая с себя прилипнувшую к телу тонкую водолазку. Снять её с себя не так-то просто. Это добавляло раздражения.
– Я надоедаю тебе?
О, Боже, да! Да! Именно это! Наконец-то до тебя дошло!
Вслух это Лори, конечно же, не сказал, но облегчённо выдохнул. Возможно, расспросы на этом закончатся. Но не тут-то было. Прикосновение от ледяных пальцев вызвало неприятные ощущения по всему телу. Сдерживая рвотные позывы, он нервно дернулся и отскочил от Дэмиена.
– Даже ты. Даже такой спокойный человек, как ты, не может сдержать презрения ко мне.
В жизни Лори больше всего не любил две вещи: самого себя и жалких людей. Дэм, конечно же, относился ко второй категории. Отвращение накатывало волнами и с каждым разом становилось всё сильнее. Что ему нужно, этому странному парню, что около месяца особо даже не разговаривал с ним, а теперь постоянно настойчиво лезет с невыносимыми расспросами?
– Это потому, что я эгоист, Лори. Но я хочу исправиться. Поэтому я прошу твоего совета. Ты же мой сосед. Мне больше не у кого спрашивать.
Снова давление на жалость. Но игнорировать его уже нельзя. Слишком неприлично. Хорошие мальчики так не поступают.
Лори улыбается через силу. Водолазка болтается где-то в районе локтей, так до конца и не снятая. Аккуратно вывернув её и сложив, он старался сделать свой тон как можно более мягким:
– Что ты хочешь у меня спросить?
– Скажи, ты ненавидишь меня?
Вопрос ввел в ступор. Лори даже не сразу нашёлся, что ответить.
– С чего мне ненавидеть тебя?
– Значит, презираешь.
– Дэмиен, что ты от меня хочешь?
– Хочу узнать правду.
Диалог становился всё более абсурдным. Он в недоумении смотрел на голого парня с безумными глазами и полотенцем на плечах. Единственный вопрос, что возникал в голове, это: «Что вообще произошло, пока мы с тобой не виделись?!». Но Лори просто молчал. Дэм же расценил это на свой счет.
– Все презирают меня. Я знаю это. Но я хочу измениться. Мне надоело быть никем. Даже Сирена видит во мне пустое место.
– Значит, дело все-таки в Сирене, – заключил Лори и незаметно, но судорожно выдохнул. Одним вопросом меньше.
– Дело во мне, Лори. Сирена дала понять мне, что пора меняться. Но я не понимаю, с чего начать.
– Для начала, оденься, – не выдержал сосед, не в силах больше поддерживать достаточно серьёзный разговор с голым парнем. Вот уж что выглядело абсурдно со стороны. А общий внешний вид играл немаловажную роль в восприятии мира Лори.
Они сидели каждый на своей постели. В руках у каждого кружка с горячей водой. Лори чувствовал от этого мазохистское наслаждение, так как казалось, что пальцы начинали плавиться от накалённой кружки. Через некоторое время, он всё-таки пододвинул колени ближе к подбородку, поставил между ними кружку, зажимая её там, и посмотрел на потерянного больше, чем обычно, соседа. В голове неприятная пустота, смешанная с небольшим волнением и от этого раздражением. Лори старался никогда ничего не чувствовать. Последнее время не особо получалось.
За дверью были слышны голоса школьников, их смех и топот ног. Здесь же – нагнетающее молчание вот уже четверть часа. От ожидания, кружка уже трижды наполнялась кипятком, но так ничего не произошло. Спрашивать о продолжении было не в принципах Лори. Он старался даже не смотреть на Дэмиена, но всё равно каждый раз ловил себя на том, что ему постоянно приходилось отводить взгляд. Хорошо бы выучить пару конспектов по строению черепа до сна, но, похоже, сегодня он потратит пару бессмысленных часов, вместо дела. Впрочем, обе вещи казались ему бесполезными, поэтому, не так уж и жаль.
Протяжно скрипели пружины каждый раз, когда Дэм ерзал по постели в поисках удобного положения. Его кружка давно пуста, но цепкие пальцы крепко сжимали её, словно спасательный круг. То, что ему сейчас плохо, понимал даже Лори: мертвенно-бледный, шумно-дышащий, с невидящим ничего взглядом – Дэмиен больше напоминал пластиковую куклу, чем живого человека.
– Мне кажется, со мной происходит что-то странное, – наконец-то произнес Дэм. Еле слышно, почти шепча, так что Лори даже старался не дышать, чтобы хоть немного расслышать его.
– Я так увлёкся этой странной игрой, что меня убивает. Я не знаю: мне нельзя останавливаться, но, в то же время, нельзя и продолжать.
Лори встревоженно посмотрел на своего соседа. Он говорил какую-то чушь. Абсолютно непонятную, несвязную чушь.
– Над тобой издеваются? – осторожно спросил его Лори.
– Да, ты прав. Я просто издеваюсь сам над собой. Не могу ничего с этим поделать. Я слишком запутался, – Дэмиен съёжился, закутываясь в одеяло, – Прости, что так откровенен с тобой.
Дальше разговор не шел, давая свободу молчанию и тишине. Чуть приглушенный свет за счет темных обоев действовал на нервы, но добавлял интимности в обстановку. Голоса в коридоре почти стихли, так что ветер за окном, казалось, свистит громче.
– Но ты, наверное, единственный, кто может подсказать мне ответ. Я знаю. Твои глаза. По ним всё сразу ясно. Мне нравится это.
Лори насторожили последние фразы Дэмиена. Ему совсем не понравилось то, что сосед с такой уверенностью заявлял, будто может понимать чувства Лори. Даже ему самому они зачастую неизвестны. Ему очень хотелось возразить, но смысла в этом не было, так что он продолжил молчать, разглядывая расходящиеся круги от воды в кружке.
– Знаешь, я пообещал самому себе, что буду теперь откровенным. По-моему, у меня это очень паршиво выходит. Я даже не понимаю, с кем именно мне начать быть откровенным. Я попробовал с самим собой, но я просто ещё больше запутался. Поэтому ждал, когда придёшь ты. Но вот ты здесь, а что говорить – я не знаю.
Шумный выдох Дэмиена. И Лори покрылся мурашками. Комната наполнялась колючим страхом Дэма, таким явным, что у другого соседа пересохло в горле, и он судорожно, большими глотками опустошил чашку с еле теплой водой.
– Я во что-то влез, Лори. Я, честно, не хотел, но меня заставили в это по уши влипнуть. Ты можешь не верить, я бы точно в такое не поверил, но теперь отрицать не могу. Я чувствую того, кто умер. Мне даже кажется, что умер он здесь, в этой школе. Ты просил меня не влезать, но я не могу. Он просит меня продолжать. Он долбит по моим ушам
