Эдуард Караш - И да убоится жена
- Красивая ты, Марина, - вслух подытожил он поток своих мыслей, что оказалось созвучным повисшему в воздухе вопросу.
- Что?! Ах, красивая... Нашёл грех... Так за это нужно на меня намордник и ошейник с поводком? Чего же ты не женился на уродке? И сейчас не поздно... Вернёмся, разведёмся и давай...
-Подожди, Марина, я не это имел в виду, просто я беспокоюсь за тебя, ведь могут обидеть...
- Правильно, купи наручники, один защёлкни на себе, другой - на мне, будем с тобой, как сиамские близнецы, сросшиеся идиотской ревностью, везде вместе - на концерт, на обед, в туалет... - она бросила взгляд на часы, висевшие в холле - без двадцати два, она уже опаздывала на аэровокзал...
- Ладно, Мариночка, прости, я сглупил, конечно...
Выплеснув на мужа свои сердечные обиды, рассудительным умом она уже поняла свою выигрышную позицию. Теперь нужно было разрешить ситуацию с наименьшими потерями для истинной цели поездки:
- Ещё бы... Нашёл дело - шпиком по стране мотаться, детей кинув на старуху-мать... И, кстати, я приехала сюда за государственный счёт, а ты за счёт семейного бюджета, так? Что, по лотерее выиграл или богатое наследство получил, дай Бог здоровья твоим старикам... А? Вот что, Серёжа, я смогу простить тебе эту дурацкую выходку при одном условии - чтобы... нет, сегодня уже поздно, но завтра чтобы ты улетел и был возле детей, я завтра вечером позвоню твоим... А сейчас иди, тебе же надо где-то устраиваться на ночь, здесь, видишь, всё забронировано...
- Хорошо, но знаешь, я же с утра ничего не ел, в вагон-ресторан надо было ходить через ваш вагон, боялся встретиться... Давай здесь в буфете перекусим что-нибудь...
...- Конечно, мне стало жаль его, ты же меня понимаешь, Ширинбек, ну, пунктик у человека такой. Ты ведь тоже говоришь, что я красивая, и тоже ревнуешь, да?
- Нет, золотко, к мужьям не ревнуют, вот если вдруг... да ладно, хватит об этом. И на чём вы договорились?
- Я сказала, чтобы он в "Академической" больше не появлялся, дескать, сообщу Лейле, что он уже сегодня срочно вылетел в Баку; в буфете гостиницы съели по паре холодных пирожков с картошкой, нет, он, кажется четыре, запили кефиром и разбежались. Я поднялась в номер, подождала минут десять и прогулочным шагом направилась к метро. Ты знаешь, мне всё время кажется, что он следит за мной - прямо мания преследования какая-то... И даже спустившись в метро, я соблюдала конспирацию - сначала поехала по радиусу в сторону Шаболовской, потом, будто ошиблась, быстро вскочила с места и бегом перебежала на встречный к центру, при пересадке в центре в сторону Динамо тоже пропустила один поезд, оглядела опустевшую платформу, и села в следующий... Я так боялась, что не застану тебя...
Ширинбек молча обнял её за плечи и прижал к себе.
- Ширинчик, ты не обидишься - мы сейчас поедем с тобой в твою гостиницу, я посмотрю, где ты будешь жить, а приеду к тебе завтра вечером, когда созвонюсь с его родителями и буду убеждена, что он там, хорошо?
- Как скажешь, золотко, главное, не переживай, у нас ещё будут, хоть три денёчка, да наши... Поехали.
От метро ВДНХ они шли в сплошном потоке людей по прямой аллее между рядами торговых палаток и киосков, стараясь не пересекаться с таким же встречным потоком. У памятника Циолковскому Ширинбек остановился:
- Я подумал сейчас, что если бы не взмывающая вверх стела, Константин Эдуардович выглядел бы сторожем при этом базарном тоговом раздолье. Неужели районные власти не замечают нестыковки такого соседства? Марина, ты не слушаешь меня, перестань оглядываться... Если бы твой благоверный следил за нами, он бы уже давно выступил в роли Отелло в заключительной части драмы.
- Да, действительно, извини...
Перед дугой центрального входа на выставку Ширинбек придержал Марину, направившуюся к входному турникету:
- Туда в следующий раз. Нам налево, на регистрацию.
Девушка в бюро регистрации к концу рабочего дня выглядела утомлённой от многократного повторения стандартных фраз, не оставляющих посетителям простора для дополнительного общения с миловидной хозяйкой бюро.
- Путёвку, командировочное и паспорт, пожалуйста, - и, одновременно делая какие-то отметки в журнале регистрации, бесстрастным голосом продолжала, - гостиница "Байкал", три остановки на любом троллейбусе или автобусе, посадка пятьдесят метров левее через дорогу, отметка командировочного удостоверения здесь же за день до отъезда со штампами посещения не менее пяти павильонов. Проспекты на столиках, бесплатно, и в выставочных павильонах. Следующий, пожалуйста, - не поднимая головы пригласила она, не глядя возвращая Ширинбеку документы. Он отошёл в сторону и, пряча их в дорожную сумку и услышав точное повторение её монотонной тирады, вернулся к барьеру, прервав её на полуслове:
- Послушайте, девушка, хочу дать вам бесплатный совет. Наше народное хозяйство уже давно располагает таким техническим средством, как магнитофон. Запишите один раз свой монолог и тратьте свои силы только на нажимание кнопок туда-сюда-обратно, а голосок сохраняйте - пригодится... в семейной жизни.
Девушка, наконец, подняла голову от бумаг и улыбнулась:
- Спасибо, я передам начальству...
- Ну вот, Мариша, одно доброе дело сделали... Во искупление... Поехали дальше.
В холле гостиницы один мужчина с чемоданом у ног заполнял анкету гостя, другой - в зелёных полосатых пижамных штанах, судя по акценту явный земляк, жаловался солидной портье, похожей на артистку Нонну Мордюкову, на барахлящий телевизор:
- Панимаш, палоска прыгит, звук нэт, забражени савсэм кривой...
- Хорошо, я поняла, пришлю мастера. Я вас слушаю, - обратилась она к Ширинбеку.
Зелёнополосатый земляк посторонился, но задержался у стойки то ли в ожидании её конкретных действий по его жалобе, то ли тоже определив в Ширинбеке "своего".
- Здравствуйте, у меня путёвка и направление. Я хотел бы у вас отдохнуть в одиночной камере.
- Одноместных свободных номеров нет, - решительно ответила "Мордюкова", глядя в упор на Ширинбека.
- Ийирми беш манат вер (дай двадцать пять рублей, азерб.), вполголоса произнёс сосед.
Ширинбек мгновенно внял "голосу опыта" и протянул "Мордюковой" свой паспорт с выглядывающей из него фиолетовой полоской ассигнации.
-Вот мой паспорт, поверьте, у меня, действительно, напряжённая круглосуточная работа, устаю очень...
- Я вижу, работу даже с собой возите, вон же она сидит в кресле - вас ждёт, - она неуловимым жестом смахнула "подарок" в ящик стола и подняла телефонную трубку:
- Катерина, ты? Из триста восьмого выехали? Ага... А Вы убрались уже? Хорошо, так я посылаю, угу, ну всё. Повезло вам, вот анкетку заполняйте, сейчас ключи спустят... А гости у нас до двадцати трёх часов, товарищ Расулов, - добавила категорично вслед Ширинбеку.
- Мадам, ты хотел мастыр вызыват, - подал голос "зелёнополосатый", и "Мордюкова", подмигнув ему, как соучастнику "акта благодарности", снова потянулась к телефону...
Перед входом в кабину лифта Марина ещё раз, скорее по инерции, оглянулась и тут же сама рассмеялась над своей "манией".
Номер был добросовестно прибран, на стене красовалась копия морского пейзажа Айвазовского. Ширинбек обошёл всё "хозяйство" - проверил зуммер телефона, включил и тут же выключил телевизор, пощёлкал всеми выключателями, заглянул в шкафы, тумбочки, ящики письменного стола, открыл дверь в ванную, повернул ключ входной двери и подошёл к Марине, молча наблюдавшей за ним, стоя посреди номера. Они обнялись и долго стояли так, нежно поглаживая головы и плечи друг друга.
- Подожди, - шепнула она и, отведя его руки, закрыла за собой дверь ванной.
Марина появилась минут через десять. Поверх костюма Евы на голове высилась чалма, сооружённая из личнуго полотенца, и набедренная повязка из банного. Она царственной походкой проследовала мимо зачарованного её видом Ширинбека к кровати, элегантным жестом откинула покрывало и улеглась, прикрыв веки, со словами:
- Прошу глупостями не беспокоить...
Молчание длилось не более пяти секунд, затем оба звонко расхохотались... и отдали достойную дань "глупостям". Нельзя же, в самом деле, подумал Ширинбек, как гласит восточная мудрость, быть у ручья и не напиться...
Около девяти они вспомнили, что целый день почти не ели, и спустились в ресторан.
- Ширинчик, а ведь мы впервые за четыре года вместе в ресторане, на людях.
- О да, это надо отметить...
Ужин получился отменный ("смотри - москвичи, а готовят тоже вкусно"), вино заказали азербайджанское - Чинар, музыка звучала негромко, певица оказалась с приятным голосом и незатасканным репертуаром, а может быть, всё это так воспринималось потому, что они были молоды и счастливы...
Ширинбек проводил Марину "домой", впрочем она не пустила его дальше выхода из метро Октябрьская, - в ней зазвучали отголоски "мании преследования", но он незаметно для неё всё же проследил её путь до самых дверей гостиницы и уже спокойно вернулся к себе.
