Николай Богданов - О смелых и умелых (Избранное)
Многие пассажиры понимали. И генерал, опершись на плечо Власа и заглянув ему в глаза, сказал:
- Ну что ж, распоряжайтесь, молодой человек, чтоб приготовили уху в честь вашего необыкновенного приключения!
Влас кивнул головой, и корзинка со стерлядями исчезла в камбузе в одну минуту.
На пристани Елатьма, где слез Матвей, ему выбросили через борт корзинку. Он, надев ее на голову, как фокусник, пошел прочь, сверкая глазами сквозь решетку прутьев, известной всем мальчишкам походкой, когда палец на ноге ушиблен и приходится перескакивать на пятке.
Влас с восторгом проводил его благодарным взглядом, забыв поблагодарить на словах.
Да, собственно, этого и не требовалось; мальчишки Квасьева долго еще гордились тем, что они прослыли по Оке героями, умеющими останавливать пароходы и спасать падающих в воду мальчишек. И все капитаны пассажирских пароходов, проплывавших мимо их острова, рассказывали о них легенды своим пассажирам. И притормаживали ход, ожидая, не выплывет ли лодка с заветными дарами красавицы Оки.
Что же сказать еще о Власе?
Дальше он ехал без всяких приключений. И при полной свободе. Никто не говорил ему теперь "нельзя", "не смей", "не трогай", как человеку, видавшему виды. И он вел себя спокойно и мудро. В меру перчил уху, сколько нужно брал горчицы, не капризничал за едой, не лез в разговоры взрослых, не болтал под столом ногами.
Всем новым пассажирам люди рассказывали теперь о нем. Да так, что женщины смотрели на Власа с испугом, мужчины - с задумчивой усмешкой, мальчишки - с завистью, девчонки - с обожанием.
А капитан, который взял его в свою каюту до Мурома, на каждой пристани обязательно о нем заговаривал.
- А что, - спрашивал он вахтенных, - сильно волновались на "Пирогове", пока не получили телеграммы?
И отвечал на расспросы:
- У нас, у нас, как же, доставим в целости.
По-видимому, он был очень горд, что везет мальчика, попавшего в такое приключение, о котором всю навигацию будут говорить на Оке.
Но самое необыкновенное ждало Власа в Муроме. Его встречала целая делегация: дядя Саша, бабушка и все его муромские тети, дяди, братья и сестры. Были поцелуи, объятия, но никто не взял его за руку и не повел, как маленького. Никому это даже в голову не пришло - так потрясло родичей приключение Власа.
Только рыжий мальчишка, каким-то образом очутившийся тут же, среди встречающих, сказал так, что расслышал один Влас:
- Подумаешь... Кабы нарочно, а то нечаянно...
Конечно, он злился, что сам не догадался упасть с парохода. Поэтому Влас лишь снисходительно улыбнулся. И пожалел, что нет еще удильщиков и озорных девчонок. Неужели они будут жить на свете, не зная, как отличился мальчишка в пижаме, над которым они посмеивались, считая его ни на что не способным маменькиным сынком...
Эта мысль его долго мучила.
ЛЕГЕНДА О МОСКОВСКОМ ГАВРОШЕ
Художественно-документальная повесть
Консультант А. Н. Пономарев, кандидат исторических наук
________________________________________________________________
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Часть первая
"ЖИЗНЬ ЗА ЦАРЯ"
ДРУЗЬЯ И ВРАГИ
ДОБРАЯ ВОЛШЕБНИЦА
КЕМ БЫТЬ АНДРЕЙКЕ?
"АРБУЗ-КАРАПУЗ"
НЕУДАЧЛИВЫЙ АГИТАТОР
ТАЙНА КРАСНОЙ КОМНАТЫ
ВЕСТНИЦА БЕДЫ
САПОГИ ВСМЯТКУ
ЗАГОВОР ЦАРСКИХ ГЕНЕРАЛОВ
НА ВОЗУ БЕРЕЗОВЫХ ВЕНИКОВ
ПО ЦАРСКИМ КОВРАМ БОСИКОМ
ТИТИЛЬ, МИТИЛЬ С БАНТИКАМИ
ДОНЦЫ-МОЛОДЦЫ
НАША БЕРЕТ
КОНЕЦ ГРОЗНОГО ГЕНЕРАЛА
КРАСНЫЙ СЛОН
КТО ЖЕ ФЕВРАЛЬСКУЮ РЕВОЛЮЦИЮ СДЕЛАЛ?
Часть вторая
ЧУДЕСА СВОБОДЫ
ПЕРВЫЕ ОГОРЧЕНИЯ
ВЕСЕННИЕ РАДОСТИ
КЛЕЙ, КЛЕЙ, НА ГОЛОВУ ЛЕЙ!
НАШИХ БЬЮТ!
АРБУЗ ПОДКАТИЛСЯ, ДА НЕ ПРИГОДИЛСЯ...
КЛЮЧ ОТ РАЯ
МЕСТЬ АРБУЗА
ОПАСНЫЙ СПОР
АРБУЗ-СУДОМОЙКА
КАК АРБУЗ НАПИЛСЯ, А САША СМЫЛСЯ...
"ЦАРСКАЯ ПЕРЕДАЧА"
КТО ОН, ПОЛКОВНИК РЯБЦЕВ?
В ГОСТЯХ У ДВИНЦЕВ
УГОЩЕНИЕ
ОПЯТЬ ПРО ЦАРСКИЕ КОВРЫ
ЖУК НА БУЛАВОЧКЕ
Часть третья
ЧАС НАСТАЛ
"НЫТРЫЛИТЕТ"
ПЕРВАЯ КРОВЬ
КАК АРБУЗ ОТ ПУШЕК ОТГОНЯЛ ЛЯГУШЕК
"ДЕДУШКА" И "ВНУЧЕК"
РЯБЦЕВ НЕ ВЕРИТ
ПОД СВИСТ МАЛЬЧИШЕК
СНАЙПЕР ЗА ШТОРОЙ
СЫНОК КУЗНЕЧНОГО ЦЕХА
ПОЕДИНОК
ВО ВРАЖЬЕМ СТАНЕ
ФИЛЬКИН ФОРТЕЛЬ
МОСКОВСКИЙ ГАВРОШ
КОГДА ЗАГОВОРИЛИ ПУШКИ
ГЕРОИ НЕ УМИРАЮТ
________________________________________________________________
Ч а с т ь п е р в а я
______________________________
"ЖИЗНЬ ЗА ЦАРЯ"
Все началось из-за того, что слишком близко очутился Андрейка возле царя. Вот он, русский царь, Николай II, при всех орденах и регалиях, при золотых эполетах и в сверкающих сапогах. А вот он, Андрейка, в худом пиджачишке и в дырявых ботинках.
Такая честь выпала ему недаром: не кто другой, а именно он притащил этот громадный портрет в школу в день объявления войны царской Россией германскому кайзеру Вильгельму. Прямо с манифестации в честь русского царя.
...Школяров вел учитель. Рядом благородные чиновники и богатые купцы пешком шли. А их жены и дочки в колясках ехали, кто на своих рысаках, кто на извозчиках. Охраняли шествие мордатые приказчики, трактирщики, переодетые городовые: "черная сотня".
После пения "Боже, царя храни" и "Славься, наш царь в Сионе" манифестанты, подойдя к городской думе, стали кричать: "Долой Вильгельма!", "Бей немчуру!". А над московскими улицами, над торговыми рядами сплошные немцы на вывесках магазинов красуются: циндели, циммерманы, зингеры.
Кто-то из бойких трактирщиков "догадался".
- Бей их, братцы! - Да как трахнул камнем по витрине.
Зазвенели стекла.
Андрейка в первую минуту растерялся. А знаменитый замоскворецкий кулачный боец Васька-мясник, тащивший самый большой царский портрет, прислонил его к Андрейке: "Что рот разинул? Побереги!" - и бросился бить-громить.
И началось такое, что только раз в жизни увидишь. Рояли и пианино Беккера, Бютнера, Шредера летели со вторых этажей на мостовую. Стонали струны, раскалывалось дорогое полированное дерево, а мордатые охотнорядские приказчики и купеческие сынки только посмеивались.
Мальчишки-посыльные, ученики, подмастерья подхватывали трубы, кларнеты, барабаны. Под их отчаянную музыку плясали в витринах манекены. Роскошные дамские шляпы с перьями, как птицы, над людьми летали.
Иные ловкачи стали растаскивать добро. Васька-мясник взвалил на спину огромную штуку сукна и исчез в суете погрома.
Когда все кончилось и уставшие погромщики разошлись, Андрейка так и остался при царском портрете. Не смея его бросить, он и притащил этот портрет, себе на беду, в школу. Поначалу он этим отличился. Учитель истории и географии Никодим Петрович Фивейский его перед всем классом похвалил. Такой царский портрет и в гимназии не в каждой.
Неисправимых озорников Фивейский стал на первую парту сажать перед портретом. И ребята под взглядом царя робели, меньше вертелись.
А Андрейка обращался с царем по-свойски: пыль с него стирал, мух сгонял. Учитель его хвалил да похваливал. Но выхваливаться, известно, дело плохое, добром не кончится.
Случилось так, что в школу должна была приехать известная московская богачка, купчиха Морозова. Она объезжала бедные школы, где учились дети рабочих, выбирая себе подопечную.
Учитель Фивейский, желая заполучить богатую попечительницу, решил показать, что его ученики, хотя и дети рабочих, все за царя и отечество. Он сам сколько раз наблюдал, как они полосуют деревянными саблями крапиву да лопухи на школьном пустыре и орут как оглашенные: "Ура! Бей австрияков! Руби немчуру!" И среди них резвей всех мальчик, спасший в сумятице погрома царский портрет. Вот на нем-то учитель и решил сыграть перед купчихой. Шутка ли! Бедняк, одежонка в заплатках, в худых ботинках, синий от недоедания, а с царя пыль сдувает. Значит, любит!
...В начале войны Андрейка крепко стоял за русского царя и ненавидел его врага - германского кайзера Вильгельма. Даже собирался на войну бежать, жизнь за царя положить.
Он повесил у себя дома красочную картинку ценой три копейки. На ней был изображен чубатый русский казак, который, зажав между колен голову германского кайзера, лупил Вильгельма нагайкой. Под картинкой был напечатан стишок:
Немец-перец колбаса,
Не ерошь ты волоса,
Не крути ты, Виля, ус,
Не ходи войной на Русь.
Как почнет тебя казак
И вот эдак и вот так,
Вот тогда ты будешь знать,
Как с Россией воевать!
Полюбовавшись этой картинкой, отец велел повесить ее на стену, сказав:
- Пусть все видят, как их надо отделывать... Вот бы и нашему царю так всыпать, чтобы войны не затевал!
Учитель и не знал, что ученик его сильно в царе разочаровался. И помог этому тот самый Васька-мясник, кулачный боец, который ему царский портрет так щедро подарил.
Он вернулся с войны, опухший от ревматизма, с негнущимися коленками, скрюченными пальцами. Ни в кулачные бои на Москве-реке, ни в мясные рубщики он больше не годился. Купец-лабазник Крестьянинов взял его из жалости сидельцем в лабаз с овсом и сеном.
