Иван Бунин - Дневники 1939-1945 годов
8. I. Суб.
[...] Вся Европа разрушена чудовищно. Прошлая "вел. война" была совершен, пустяки. И Г[ермания}, помимо того, как страшно сдерут с нее шкуру, потеряла уже 3/4 своего самого сильного населения. А что ждет Болгарию, Венгрию, Румынию и несчастную Италию, зарезанную этим быком!
17. I. Понед.
Солнце (порой горячее), облака.
Сейчас 12 ночи (т.е. 11) - луна еще не взошла.
Война все тянется. И конца этому не видно! Когда же, Господи, что-н[нибудь] решительное?
19. I. Среда.
Серо, холодно. Ничего не делал, тоска.
Взяты Красн. Село, Петергоф, Ропша, большая добыча. Убито тысяч 20.
20.I.
Опять прекр. день. Был у Кл[ягина].
Взят Новгород.
Ночи звездные, чистые, холодные. Что ни вспомнишь (а обрывки восп. поминутно), все больно, грустно. Иногда сплю по 9 и больше часов. И почти кажд. утро, как только откроешь глаза, какая-то грусть - бесцельность, конченность всего (для меня).
Просмотрел свои заметки о прежней России. Все думаю, если бы дожить, попасть в Р[оссию]! А зачем? Старость уцелевших (и женщин, с которыми когда-то), кладбище всего, чем жил когда-то...
25.I.
[...] Вдруг вспомнил Гагаринск. переулок, свою молодость, выдуманную влюбленность в Лоп[атину], - которая лежит теперь почему-то (в 5 километрах от меня) в могиле в какой-то Валбоне. Это ли не дико!
27.1.
Без 1/4 6. Сижу у окна на запад. На горизонте небо зеленое - только что село солнце, - ближе вся часть неба (передо мной) в сплошном облаке, испод которого (неразборчиво. - О. М.) как руно и окрашен оранжево-медным.
Теперь цвет его все краснее, лесная долина к Драгиньяну в фиолетовом пару.
Кругом, - к Ницце, к Cannes, - все в меру, грубовато цветисто, верно, завтра будет непогода.
Нынче, после завтрака, большая бодрость - бифштекс с кэри, настоящий кофе и лимон?
Получил 2 шведск. посылки. [..]
28. 1. Пятн.
[...] Нынче утром С. Маковский читал свои стихи "Из Апокалипсиса".
Солнечно, совсем тепло.
Немец осматривал дом.
Был у Кл[ягина]. Он читал.
Взяли Любань. Били Берлин.
30.I.
Гулял в одной куртке. Зацветают фиолет. подушечки.
Чудовищно били Бруншвик и Франкфурт.
31.I. 44.
Вчера письмо от Зайцева - Г. и М. в Дрездене, Г. "ведет хозяйство" (у Степунов, конечно), "М. готовится к весеннему концерту".
Да, хорошо я выдумал слова мужика в "Вес. вечере": "Жизнь нам Господь Бог дает, а отнимает всякая гадина". [...]
4.2.
[...] Прочел две книжки К. Федина{49} - "Братья" и "Похищ[ение] Европы". Оч. много знает, оч. неглуп - и наряду с этим сумбур, выдумки.
8.2. Вторн.
Взят Никополь и огромн. кол. воен. материала, взято пл. тысячи 2, убито тысяч 15.
Погода все та же. Ночи удивительные. Луна над самой головой. Небо пустое - только Юпитер (к востоку) и Орион (к западу, над нашими террасами).
15.2.
Немцами взяты у нас 2 комн. наверху.
Нынче 1-й день полной нем. оккупации A[lpes] M[aritimes] .
18. 3. 44. Суббота.
[...] Разметал площадку перед домом, жег сухую листву, было совсем тепло. Вечером опять прохладно.
2. 4. 44. Воскр.
В 12 ч. ночи часы переведены еще на час вперед.
5. 4. 44.
Туман, к вечеру легкий дождь. Закричали как следует лягушки - с опозданием против обыкновенного чуть не на два месяца.
С 8 на 9. V. 44.
Час ночи. Встал из-за стола - осталось дописать неск. строк "Чистого Понед[ельника]". Погасил свет, открыл окно проветрить комнату - ни малейш. движения воздуха; полнолуние, ночь неяркая, вся долина в тончайшем тумане, далеко на горизонте неясный розоватый блеск моря, тишина, мягкая свежесть молодой древесной зелени, кое-где щелкание первых соловьев... Господи, продли мои силы для моей одинокой, бедной жизни в этой красоте и в работе!
14. 5. 44.
21/2 часа ночи (значит, уже не 14, а 15 мая).
За вечер написал "Пароход Саратов". Открыл окно, тьма, тишина, кое-где мутн. звезды, сырая свежесть.
23. 5. 44.
Вечером написал "Камарг". Оч. холодная ночь, хоть бы зимой.
4. VI. 44. Вечер.
Взят Рим! Вчера вечером вошли в него.
6. VI. 44. Вторник.
В 5 1/2 утра началась высадка в Нормандии. Наконец-то!
Полнолуние. [...]
21. 6. Среда.
Взят Выборг.
3 года т. н., в ночь с 21 на 22, Гитлер, как он любил выражаться, "упал как молния в ночи" на Россию. Ах, не следовало!
22.6.
В 3 ночи алерт. Стояло что-то красное, большое в стороне Ниццы, сверкали вспышки - узнали нынче, что били Вентимилью.
Уже почти час ночи, а хочется писать.
26. 6.
Началось рус. наступление. Вчера молодой месяц, увидал с правой стороны. Взят Шербург.
27.6.
Взяты Витебск и Жлобин. Погода все скверная. Взята Одесса. Радуюсь. Как все перевернулось!
28. 6.
У Клягина [меня] осматривал д-р Bres. Нашел не в плохом состоянии, лучше прошлогоднего; и аорта и сердце хороши, кроводавление 8 и 14. [...]
1.7. 44. Суб.
Погода хорошая, хотя холодн. бриз, но все слабость. Нынче весь день буйное веселье немцев в "Гелиосе". Немцы в Грассе! И почему-то во всем этом Я! [...]
3. 7.
Погода плоха, все слабость. Читал Стендаля. Бесконечная болтовня. Но человек умный, хорошо знающий жизнь, людей. - Взят Минск.
16. 7. Воскр.
[...] татарин Федя, другой татарин и самарский солдат. Вообще русские пленные у нас часто все лето.
Взято Гродно.
20. 7. 44. Четв.
Покушение на Хитлера.
Пухлые облака, все неприятн. погода. Вялость. Дико! Уже 5 лет живу в какой-то английск. вилле! Привык как к своему дому. Русские идут, идут.
21. 7.
Облака, прохладно. К вечеру стал чувствовать себя бодрее.
Опять перечитал "Отца Сергия" и "Декабр[истов". Сколько замечательного в "Сергие"! В "Дек." кое-что ненужное, напр., обращения к читателю. (...]
22. 7. 44.
Сон про свою смерть. Сумерки, церковь, я выбирал себе могильное место.
Прекр. день, но мистраль. Самочувств. весь день лучше.
Перечитал "Смерть Ив. Ильича". Конец невразумителен. Все лживые, кроме самого Ив. Ильича - он слова, литература; все верно насчет него, но живого образа нет.
23.7.
Взят Псков. Освобождена уже вся Россия! Совершено истинно гигантское дело! [...]
Звездные ночи. Млечный Путь фосфорически-дымный, будто студенистый. В его конце, почти над Эстерелем, мутные крупные звезды. И миллионы, миллионы звезд!
Под Брадами убито 30 т. немцев.
27. 7. 44. Четв.
Взяты Белосток, Станиславов, Львов, Двинск, Шавли и Режица. [...]
1.8. 44. Вторник.
[...] 3/4 луны. Ходили бросать письмо о. Киприану - послал ему "Балладу".
Возле "Helios" на часах немец и русский пленный, "студент" Колесников. Поговорили. На прощание немец крепко пожал мне руку.
3.8.
5 алертов за день. Полнолуние.
Черчиль вчера сказал, что война кончится не позднее октября. Посмотрим.
10. 8. 44. Четверг.
[...] Вчера перечитывал (давно не читал) "Вост. повести" Лермонтова: "Измаил-Бей", "Ангел смерти" и т. д. Соверш. детский, убогий вздор, но с замечательными проблесками. [...]
12. 8. 44. Суб.
Два алерта. Первый в 11 ч. утра. Испытал впервые настоящий страх ударили близко, в Mallose'e, потом на холмы против Жоржа - и тотчас начались пожары.
Прекр., уже оч. жаркий день.
15. 8. 44. Вторник. Успение.
Спал с перерывами, тревожно - все гудели авионы. С седьмого часа утра началось ужасающее буханье за Эстерелем, длившееся до полдня и после. В первом часу радио: началась высадка союзников возле Фрежюса. Неописуемое волнение!
18. 8. 44. Пятн.
Взяли La Napoul (возле Cannes). Все время можно различить в море 6 больш. судов. То и дело глухой грохот орудий.
25. 8. 44. Пятница.
Все та же погода - жарко, сухо, жаркий вечер с востока, море все время в светлом белесом тумане.
День 23-го был удивительный: радио в 2 часа восторженно орало, что 50 тысяч партизан вместе с населением Парижа взяли Париж.
Вечером немцы [стали] взрывать что-то свое (снаряды?) в Грассе, потом на холмах против Жоржа начались взрывы в мелком лесу - треск, пальба, взлеты бенгальск. огней - и продолжались часа полтора. Сумерки были сумрачные, мы долго, долго смотрели на это страшное и великолепн. зрелище с замиранием сердца. Ясно, что немцы бегут из Грасса!
На рассвете 24-го вошли в Грасс американцы. Необыкновенное утро! Свобода после стольких лет каторги!
Днем ходил в город - ликование неописуемое. Множество американцев.
Взяты Cannes. Нынче опять ходил в город. Толпа, везде пьют (уже все, что угодно), пляски, музыка - видел в "Эстерели" нечто отчаянное - наши девчонки с америк. солдатами (все больше летчики).
В Париже опять были битвы, - наконец, совсем освобожден. Туда прибыл Де Голль.
Румыния сдалась и объявила войну Германии. Антонеску арестован. Болгария просит мира.
"Федя" бежал от немцев за двое суток до прихода американца, все время лежал в кустах, недалеко от пекарни, где он работал (по дороге в St. Jaques).
Прошли в Собор помолиться Маленькой Терезе, поблагодарить за спасение нас от возможных несчастий.
