Владимир Набоков - Полное собрание рассказов

Посещение музея (лето или начало осени 1938; Современные Записки. 1939. Кн. LXVIII. Март). Рассказ вошел в сборник «Весна в Фиальте».

Лик (ноябрь 1938; Русские Записки. 1939. № 14. Февраль). Рассказ вошел в сборник «Весна в Фиальте». Ведущий парижский критик Г. Адамович, обычно сдержанно относившийся к сочинениям Набокова, дал рассказу исключительно высокую оценку, по-своему истолковав его замысел: «Рассказ В. Сирина „Лик“ очень хорош. <…> Мне много раз приходилось писать о творчестве Сирина — всегда с удивлением, не всегда с одобрением. Рад случаю полностью воздать должное его исключительному, „несравненному“, как говорят об артистах, таланту. Какие бы у кого из нас с ним ни были внутренние, читательские раздоры и счеты, нельзя допустить, чтобы эти расхождения отразились на ясности и беспристрастности суждений. „Лик“ — рассказ с двоящейся темой. Сначала может показаться, что это повествование о молодом актере, существе ничем не замечательном, трусливом, болезненном и расчетливом. Потом выясняется, что актер — это только вступление, а все значительное и важное в „Лике“ относится к его родственнику, опустившемуся, озлобленному эмигранту, возмущенному — как знаменитый леонидо-андреевский герой — тем, что „другие хорошие, когда он плохой“… <…> Сирин издалека, нарочито рассеяно подходит к главному предмету своего рассказа — и внезапно наводит на него ярчайший свет. Эффект получается разительный! Может быть, это только эффект, и последняя, не лишенная какого-то чрезмерного изобретательного „шика“ фраза о туфлях на такое предположение наводит, но Сирин не моралист, не проповедник, не наблюдатель, он именно „артист“, и требовать от него чего-либо похожего на программное сочувствие „малым сим“ мы не вправе. Его искусство способно такое сочувствие вызвать — и этого достаточно! Надо сказать, что редко приходилось читать в последние годы вещь столь ужасную по внутренней своей тональности, леденящую и притом правдивую. Можно усмотреть в этом рассказе лишь мастерское изложение случая из газетной хроники, но можно отнестись к нему и иначе: как к эпизоду из настоящей трагедии, где рок хоть измельчал, но еще остался божественнобеспощадной и слепой силой» (Г. Адамович. Литература в «Русских записках» // Последние новости. 1939. 16 февр. Цит. по: http: //emigrantika.ru). В 1940 г. в нью-йоркской газете «Новое русское слово» была напечатана пародия (вполне возможно, автопародия) на рассказ, озаглавленная «Зуд» и подписанная «Ridebis Semper» (т. е. «Вечно смеющийся» — из романа В. Гюго «Человек, который смеется»).

Василий Шишков (август 1939; Последние новости. 1939. 12 сент.). Рассказ вошел в сборник «Весна в Фиальте». Этот последний из написанных Набоковым по-русски рассказов был инспирирован восторженным отзывом Г. Адамовича на публикацию Набоковым под псевдонимом «В. Шишков» стихотворения «Поэты» (см. с. 709 наст. изд.), написанного на смерть В. Ходасевича (подробнее см.: А. Бабиков. Продолжение следует. Неизвестные стихи Набокова под маркой «Василiй Шишковъ» // Звезда. 2012. № 7. С. 198–223). Стихотворение «Поэты», с его центральной темой ухода «из мира», метафизического «перехода» «в ту область», получившей развитие в рассказе, и с его явными и тайными отсылками к Ходасевичу, Набоков сочинил в конце мая 1939 г., перед отъездом в Лондон (что следует из его письма к редактору «Современных Записок» В. Рудневу от 29 мая 1939 г.), по всей вероятности, после 21 мая, когда из-за болезни Ходасевич не смог его принять в своей парижской квартире (что отмечено в «Камер-фурьерском журнале» последнего). 26 мая Ходасевича в тяжелом состоянии перевезли в госпиталь. 9 июня, за несколько дней до смерти Ходасевича, Набоков писал жене из Лондона: «Сегодня был разбужен необыкновенно живым сном: входит Ильюша (кажется, он) и говорит, что по телефону сообщили, что Ходасевич „окончил земное существование“ — буквально» (Цит. по: В. Набоков. Трагедия господина Морна. Пьесы. Лекции о драме / Сост., предисл., ком. А. Бабикова. СПб., 2008. С. 626). Несмотря на то что, как отмечал, например, А. Седых, «Смерть Ходасевича… никого не поразила… друзья знали в последнее время, что дни прекрасного поэта… сочтены» (А. Седых. Болезнь и смерть В. Ф. Ходасевича // Сегодня. 1939. 19 июня), сочинение «Поэтов» представляется поразительным примером провидческой силы искусства. Избранный Набоковым псевдоним, давший заглавие рассказу (сначала Набоков выбрал псевдоним «Василий Власов», которым подписан опубликованный нами черновик «Поэтов»; см.: Звезда. 2012. № 7, передний форзац), обращен к имени выдуманного Ходасевичем поэта Василия Травникова, «жизнеописанию» которого Ходасевич посвятил известный рассказ-мистификацию (1936).

Ultima Thule (зима 1939/40; Новый журнал. 1942. № 1). Первая глава незавершенного романа «Solus Rex», сочинявшегося в Париже до отъезда Набокова в Соединенные Штаты. В октябре 1941 г. Набоков посылает «Ultima Thule» основателю и редактору «Нового журнала» М. Алданову и поясняет: «Я не поместил на манускрипте, но хорошо бы сделать сноску, как бывало: Отрывок из романа „Solus Rex“, начало которого см. в (последнем, — каком именно?) № „Современных Записок“» (Цит. по: А. Долинин. Истинная жизнь писателя Сирина. СПб., 2004. С. 279). Как указывает А. Долинин, подробно рассмотревший замысел этого романа, «Ultima Thule» была напечатана в журнале, вышедшем в январе 1942 г. без предложенной Набоковым сноски. «Из этого факта можно заключить, — пишет Долинин, — что в период между концом октября 1941 года и началом января 1942 года Набоков принял решение не продолжать работу над романом» (Там же). В письме к Вильсону от 29 апреля 1941 г. Набоков сообщал: «…я покинул Европу на середине обширного русского романа, который скоро начнет сочиться из какой-нибудь части моего тела, если буду продолжать держать его внутри» (The Nabokov — Wilson Letters. 1940–1971. P. 51). Прекратив работу над романом, Набоков включил «Ultima Thule» в сборник рассказов «Весна в Фиальте». Замысел этого неоконченного произведения «просочился» в три английских романа Набокова — «Под знаком незаконнорожденных», в «Пнина» и в «Бледный огонь», причем во всех трех использован тот же рекурсивный повествовательный прием mise en abyme, что и в «Solus Rex».

К безрукому: крепко жму вашу… — В английском переводе Набоковым внесены некоторые уточнения и изменения. Так, безымянная в оригинальном тексте сестра Фальтера получила имя «Элеонора Л.», итальянский психиатр назван «д-р Бономини». Это предложение приобрело следующий вид: «К даме, потерявшей правую руку: целую ваш эллипсис» (т. е. многоточие). Изменение обусловлено тем, что Набоков в последнем абзаце, где герой обращается к своей покойной жене, проводит параллель (дающую призрачную надежду на то, что его усилия по ее воскрешению силой искусства не напрасны) к этой грустной шутке: «Увы, я обречен с нищей страстью пользоваться земной природой, чтобы себе самому договорить тебя и затем положиться на свое же многоточие…» (в англ. переводе: «ellipsis»).

…его «волевой субстанции», как… выражался бедный Адольф. — Понятие, характерное для философии А. Шопенгауэра (ср.: «Воля — это нечто первое и основное, познание же просто привходит к явлению воли и служит орудием. Поэтому всякий человек есть то, что он есть в силу своей воли, и его характер — это нечто изначальное…». Мир как воля и представление. Кн. IV, § 55. Пер. Ю. Айхенвальда), положения которой Адольф Гитлер использовал в своей политической риторике. В эссе «Определения» (1940) Набоков заметил, что «у гениев войны», в отличие от художников, чьи личности стремятся «к наиболее полному духовному содержанию», «нет метафизического будущего»: «Отнимите у <Леонардо> да Винчи свободу, Италию, зрение — и он все-таки останется великим; отнимите у Хитлера [sic] пушку — и он будет лишь автором бешеной брошюры, т. е. ничтожеством» (В. Набоков. Определения // Звезда. 2013. № 9. С. 119. Публ. и прим. А. Бабикова).

Solus Rex (зима 1939/40; Современные Записки. 1940. Кн. LXX. Апрель). Вторая глава одноименного незавершенного романа, в английском переводе вошедшая в сборник рассказов «A Russian Beauty» («Красавица») (1973), при жизни автора по-русски с тех пор не публиковалась. Печатается по тексту «Современных Записок» с восстановлением двух фрагментов, выпущенных редактором журнала по соображениям пристойности.

Тот угрюмо облизнулся, поставил стакан и подошел к принцу. — После этого предложения в журнальной публикации (на с. 23) следовало два ряда отточий — выпущенные строки, восстановленные в настоящем издании.

…повлияло на его суждение… и что у принца есть качества… — После слова «суждение» также был выпущен фрагмент, восстановленный в настоящем издании.

Mademoiselle О (январь 1936; Mesures. 1936. № 2). Впервые рассказ был напечатан по-французски, затем — по-английски (The Atlantic Monthly. 1943. № 1) в совместном переводе автора и Хильды Вард. Русская версия рассказа в авторском переводе вошла составной частью (глава пятая) в автобиографический роман «Другие берега» (Нью-Йорк: Издательство имени Чехова, 1954). Печатается по этому изданию.