Воровская сага в 4 частях: Бродяга. От звонка до звонка. Время – вор. Европейская гастроль - Заур Магомедович Зугумов
Лена ждала ребенка! Хорошенько все обдумав, мы с Лимпусом посоветовали ему не мочить зря рога, а упасть на некоторое время на дно.
Как читатель, наверное, помнит, у Харитона была старая бабушка да маленькая сестренка, теперь вновь предстояло пополнение, и не дай бог если случится что-нибудь с Харитоном, ситуация могла оказаться катастрофической.
Исходя из всего этого, мы и уговорили его оставить весь куш, который заработали, у себя (а он был немалым) и спокойно заняться обустройством своей семьи, благо площади хватало всем в избытке. У него была огромная по тем временам четырехкомнатная квартира, оставшаяся ему от покойных родителей.
Новый, 1985 год мы встретили все вместе, а в первых числах января уже присутствовали на бракосочетании Харитона с Леной, я даже был свидетелем в ЗАГСе, а затем, сразу после свадьбы, мы с Лимпусом покинули столицу и укатили на гастроли.
Но прежде чем уехать, решили пойти на маленькую хитрость, такую, за которую впоследствии Леночка благодарила нас всю жизнь.
Прав был тот, кто сказал: «Если вора любит честная женщина, тогда либо она становится воровкой, либо он — честным человеком». Еще с ранних странствий по лагерям и тюрьмам нашей необъятной, будучи малолетками, все мы — и Сова, и Женька, и покойный Цыпа — обратили внимание на набожность нашего Харитоши. При любом раскладе он всегда обращался к Богу, тогда как никто из нас об этом даже и не задумывался. И много позже, когда мы уже были довольно-таки взрослыми людьми, Харитон не изменил своих взглядов. Если где-нибудь в кругу единомышленников кто-либо из присутствующих спрашивал его, как он может верить в Бога и воровать одновременно, тот никогда не отвечал на подобные вопросы, уходил от ответа, лишь искоса поглядывая на любопытного.
Так что я слишком хорошо знал характер и нравы своего кореша, поэтому и решил сыграть на них. Для этого мне пришлось призвать на помощь Леночку, теперь уже супругу Харитона. По моей просьбе она где-то раздобыла Библию и в самый разгар празднества, когда мы поздравляли молодых и были навеселе, я незаметно дал ей знать, и она ее принесла. Я на полном серьезе попросил Харитона поклясться на ней в том, что он будет ждать нас с Лимпусом до тех пор, пока мы не появимся, и что ни в одиночку, ни с кем-то другим он воровать не пойдет.
Спустя годы, когда мы с Лимпусом угасали в камерах или гнили в лагерях и Харитон был готов нарушить данную клятву, рядом неотступно оказывалась его верная подруга — Леночка, которая напоминала ему о святом воровском долге свято чтить данное слово, а тем более клятву, данную другу и Богу.
Вот в связи со всеми этими непредвиденными обстоятельствами мы и остались с Лимпусом вдвоем, но тем не менее никого к себе в напарники не брали. Но не потому, что мы кому-то не доверяли или что-то в этом роде (в то время было очень много достойных во всех отношениях крадунов, ничем, сущности, не хуже нас), просто нам никто не был нужен.
Большую часть времени мы проводили в Питере. Когда человек долго живет в таком мегаполисе, как Москва, то в качестве альтернативы на случай атаса он выберет подобный ей город. Вот Питер как раз и оказался тем городом, который был нам нужен, — большой и деловой. Здесь, учитывая специфику нашей работы, скучать не приходилось. Главное — публика была интеллигентной. А с ней работать всегда приятно. Но как бы там ни было, на одном месте мы подолгу не задерживались. Постоянное стремление к чему-то новому, интересному, еще невиданному не давало покоя, и бродяжья душа стремилась в новые дали!
К сожалению для нас обоих, очень скоро мы будем вспоминать об этих своих устремлениях и желаниях, готовясь к самому худшему, к чему может готовиться человек в жизни, — к смерти. Каждый по-своему, в разных камерах смертников и с разным подходом к концу своего земного пути. Но пока мы об этом даже и не подозревали.
Как часто иногда в такие грустные минуты воспоминаний мне хочется повернуть время вспять, чтобы исправить множество ошибок, сделанных мною в годы моей бесшабашной и порою даже никчемной жизни, но увы! Время назад не воротишь…
Однажды мы с Лимпусом получили весточку от босоты, которая находилась в то время в наркотической зоне в Нижнем Тагиле. Братва просила привезти им по возможности черноты. В то время, как я упоминал еще совсем недавно, с ширевом было туговато. Мы сами порой еле перебивались, покупая при каждом удобном случае сразу по нескольку сот граммов «ханки», чтобы потом не мучиться в поисках.
Малява из лагеря застала нас в Ростове. Отсюда было два пути, где бы мы могли безо всяких особых хлопот, связанных главным образом с легавыми, достать достаточное количество черняшки, — либо отправиться на Украину, либо в Среднюю Азию.
Выбор наш пал тогда на Среднюю Азию, и тому были веские причины, о которых читатель узнает чуть позже. Но путь во все республики Востока, независимо от вида транспорта, лежал через Каспийское море. Поэтому, взяв два билета на утренний рейс поезда Ростов — Баку, мы уже в шесть часов утра следующего дня сходили на перрон Сапунчинского вокзала столицы солнечного Азербайджана, чтобы продолжить отсюда свой путь на самолете, вылетев как можно быстрее в Ташкент.
Но здесь нас ожидали не просто маленькие трудности, которые всегда и во всех регионах страны были связаны с приобретением авиабилетов, но и огромные проблемы, которые впоследствии, как читатель вскорости убедится, самым негативным образом повлияли на наше будущее.
Это было 27 декабря 1985 года. Уже несколько дней мы торчали в бакинском аэропорту в надежде улететь, но все было тщетно. Большие по тем временам деньги, которые мы предлагали кому бы
