Немой набат. 2018-2020 - Анатолий Самуилович Салуцкий
Хитрук недавно разменял полтинник и, по версии медиков, не входил в группу вирусного риска, а солидные запасы твёрдой валюты уберегали его от житейских потрясений. Иммунитет против болезненных, но временных пакостей бытия был отменный. Но что касается предчувствия новых времён… Тут было над чем поразмыслить. Вросший в свой пост, нанятый властью для дозорной службы в «тылу» завтрашнего дня, поднаторевший глядеть вперёд, Борис Семёнович Хитрук подспудно опасался, что грядущие перемены угрожают его личному счастью, могут вытеснить из земного парадиза, в котором он пребывал, спровадить в адское «околодно», где не пустят дальше турникета. Душевная бодрость покидала его. Необходимо, абсолютно необходимо загодя угадать суть Большого поворота, задуманного главенствующими во власти, и к нему подготовиться, чтобы не оказаться одним из крошечных обломков сурковского путинизма, вытирающего пыль с домашних книжных полок.
Но в самый разгар утомительных, угнетающих раздумий о будущем вдруг выяснилось: вовсе не один Хитрук озабочен завтрашним днём. Самое же поразительное состояло в том, что столь важное открытие Борис Семёнович сделал в сорока шести шагах от своего кабинета. Сорок шесть шагов! Он автоматически пересчитал их, когда в глубокой задумчивости, объятый бездной недоумений, шёл на встречу с Председателем Правления банка.
Кабинет Хитруку выделили на главном этаже, прямым проводом соединив с Председателем. Но де-факто телефон «работал» лишь в одну сторону – Борис Семёнович сообщал о платёжке из спецфонда, которую требовалось подписать. Председатель никогда не уточнял предназначение выплат, ибо знал, какие задачи решает внедрённый под банковскую «крышу» агент Застенья, а иных поводов для общения с ним не было. И вдруг в послеполуденный час одного из обычных дней на рабочем столе Хитрука резкой высокой трелью ожил аппарат прямой связи.
– Борис Семёнович, хотелось бы встретиться. Если вы не слишком заняты, через пять минут жду вас в переговорной.
За пять минут Хитрук не успел даже прикинуть возможные варианты предстоящей беседы. Времени хватило лишь на то, чтобы привести внешность в идеальный порядок: поправил галстук, расчесал шевелюру, привычным слепым движением руки проверил, не разъехалась ли молния на ширинке.
В переговорной они сели не за главный стол, предназначенный для командных игр, а устроились в глубоких угловых креслах. Валерий Витальевич, в банковском обиходе просто «ВВ», сухопарый, подтянутый, по-барски неторопливый в словах и жестах, с железом в голосе, держа на коленях тонкую матово-синюю папочку на кнопке, начал без разминки:
– Борис Семёнович, хочу посоветоваться. Как вы понимаете, не по банковским делам. Хотя… Вопрос в конечном итоге имеет прямое отношение к нашему банку. Вы человек широкого кругозора, со связями в различных сферах и, вероятно, подскажете, а возможно, и поможете в одном щекотливом деле. – После небольшой паузы удивил: – Нам надо разместить в СМИ несколько статей с компроматом.
И умолк, выжидательно глядя на собеседника.
Увы, именно со сферой СМИ Хитрук почти не соприкасался: его «агентурная» деятельность и неофициальный статус не предполагали пиара, требуя анонимности. Однако они же обогатили переговорным опытом. Борис Семёнович отлично знал правила таких приватных бесед и понимал, что поставлен перед жёстким выбором. Ответив отказом, он снимает вопрос с повестки дня, но сильно потеряет в глазах Председателя Правления, который под разными предлогами при случае может избавиться от неформального советника. Если же перейти Рубикон, сказав «да», ходу назад уже нет, он в игре и обязан любыми способами выполнить задачу. А принимать решение надо мгновенно, и в таких случаях срабатывает интуиция. Хитрук достойно выдержал прямой взгляд, спокойно ответил:
– Слушаю вас, Валерий Витальевич.
– Вообще говоря, этим могла бы заняться пресс-служба. Но вопрос не просто щекотливый, а в известной мере деликатный. Я не хочу, чтобы в этом деле торчали уши нашего банка. Компромат нужно вбросить со стороны. За ценой не постоим.
– О ком или о чём идёт речь? – Борис Семёнович сразу взялся за уточнения, не без оснований полагая, что они позволят каким-то хитрым зигзагом ускользнуть, отползти в сторону. – На кого компромат?
Валерий Витальевич приподнял брови и выстрелил:
– На меня.
– На вас?! – унять эмоции на сей раз было невозможно.
– Понимаю ваше удивление и разъясню суть дела. Видите ли, Борис Семёнович, я начинал карьеру в небезызвестном МОСТе Гусинского, олигарха первой волны, ныне, как вам наверняка известно, обитающего в Нью-Йорке. Владимир Александрович был натурой артистической, помимо финансовых ухищрений, увлекался, как принято говорить, общими вопросами. И изобрёл любопытный политический – да, да, именно политический! – инструментарий. Его люди размещали заказные статьи с разгромной критикой МОСТа в оппозиционной коммунистической печати. В «Правде», – не знаю, сохранилась ли эта газета, – в «Советской России». Ну, и так далее. Эти статьи Гусинский с успехом, даже с помпой предъявлял в качестве доказательства своей лояльности: оппоненты верховной власти его ненавидят. – Негромко рассмеялся, но сразу вернул серьёзный тон. – В те времена проворачивать такие махинации было легко. Но вспомнив о ноу-хау Гусинского, я понял, что теперь ситуация намного усложнилась. Критика сегодня полезна и справа и слева, со всех оппозиционных Кремлю сторон. Ну, положим, зюгановская пресса охотно напечатает компромат на меня. А вот либеральная… Поэтому, повторюсь, за ценой мы не постоим… Кажется, уважаемый Борис Семёнович, я вам всё объяснил.
Хитрук, сразу уловив замысел и восхитившись вполне искренне, кивнул.
Валерий Витальевич удовлетворённо сказал:
– Я понял, что вы всё поняли. Что касается наличности, выходите напрямую на Сташевского, он в курсе. – И передавая синюю папочку, добавил: – После прочтения у вас могут возникнуть вопросы. При необходимости встретимся вновь.
Вернувшись в кабинет, Борис Семёнович вполглаза глянул на три странички текста и сразу схватился за трубку прямого телефона.
– Валерий Витальевич, да, вопросы есть. Могу я сейчас зайти в переговорную?
На сей раз Председателя пришлось ждать минут десять.
– Ну? – в своей краткой манере с лёгкой улыбкой спросил он, утопив себя в кресле.
– Валерий Витальевич, это очень серьёзный компромат. Я обязан предупредить вас. Стоит ли подвергать себя чрезмерному риску?
К удивлению Хитрука, сдержанная улыбка стала ироничной, в какой-то степени даже дьявольской, в глазах ВВ мелькнул сабельный блеск.
– Я ждал от вас именно этого вопроса. Не беспокойтесь, Борис Семёнович, действуйте смело. Я всегда смогу дать опровержение.
После минимальной заминки снова, как и в первый раз, выстрелил:
– Это фейк.
До конца рабочего дня Хитрук предавался размышлениям. Бездельно сидел за рабочим столом, барабаня пальцами по сочно-зелёному, чуть ли не бильярдному сукну, вставал, чтобы мерить шагами кабинет, снова садился. И думал, думал, анализируя каждую фразу ВВ,