Белый кубок - Анна Захарова
В словах деда Мити было столько нежности, а кобыла отвечала ему тем же. Она подошла поближе, прижалась головой к плечу человека так, словно пыталась обнять.
Остальные животные, почуяв вдруг то ли близкое прощание, то ли проникшись словами старика, притихли.
А дед Митя неожиданно встрепенулся:
– Так вы что, стрекозы, до города-то последний автобус упустили. У нас он в восемь вечера проходит и баста, потом своим ходом по лестнице. Ну или через холм, но там ночью темно будет, деревья свет луны заслоняют.
Марика ахнула, взглянув на часы – они и не заметили за всеми хлопотами, что им давно пора возвращаться назад.
– А что за лестница? – занервничала Кристина, вспомнив о строгой матери. – Там вроде бы только холм.
Мужчина махнул в сторону холма, словно облитого жидким золотом под светом закатного солнца:
– С правого края местные лесенку соорудили, чтобы напрямки в город добираться. Тяжело по ней ползти, конечно, ступенек под три тысячи, но лучше, чем по бездорожью брести. Там и заплутаться можно, хотя, конечно, тропки понапротоптали.
Девочки переглянулись разом… Точно! Они только сейчас подумали о том, как же теперь будут забираться вверх по этому склону. Он не сказать чтобы крутой, но по темноте, да через кустарники с деревьями… В голове у Кристины возникла бесконечная лестница с тысячами деревянных ступенек, и она застонала вслух.
Дед Митя покачал сокрушенно головой:
– Ох, там и ступеньки, наверное, за зиму вполовину сгнили, а я еще не лазал на гору-то лестницу нашу обновлять, – его брови-кусты соединились в одну хмурую линию. – Вот что, девчата, заводите животинок на ночевку и давайте к воротам, так и быть, увезу вас на мухе своей до города. Там с остановки добраться домой легче.
Марика и Кристина кивнули и принялись заводить лошадей в сарай.
– Что еще за муха у него? Надеюсь, к утру хоть доедем… – прошептала Кристина, закрывая хлипкие перегородки, которые распределяли небольшое пространство на импровизированные стойла.
Однако Марика ей не отвечала, было не до ворчания подружки. Она прижалась лицом к теплому плечу, вдыхала аромат чистой, шелковой шерсти, которая словно впитала в себя сегодняшний день. Горячее золотое солнце, весенний душистый ветер, свежий заливной луг окутывали нежной дымкой с головы до ног. И хотелось стоять так вечно, втягивать медленно в себя этот густой от природной силы воздух, вести пальцами по бархату шкуры и чувствовать, как перекатываются сильные мускулы мощного и грациозного создания.
Она прошептала Мелодии на прощание:
– Я вернусь, обещаю. Так нужно, чтобы ты вернулась в свой дом и мы начали снова тренироваться. Скоро все будет, обещаю.
От лошади ее оторвал сухой треск снаружи – это дед Митяй подъехал к воротам на своем транспорте. Пришлось им с Кристиной все-таки оставить лошадей одних на ночевку.
Помогая друг другу, девочки залезли в необычный транспорт – небольшая тележка, которую тащил за собой маленький, но мощный мотоблок на двух колесах. Дед Митя, который сидел на краю телеги и держал «рога» необычной перевозки, через стрекотание мотора прокричал:
– Вот она – карета моя, сейчас мухой домчим до города!
Он нажал на один из рычагов и повозка с громким стрекотом покатилась вдоль улиц Лугового, выбралась на ровное шоссе вдоль холма и отправилась в путешествие к городу.
– А мне Надюшка позвонила, – кричал своим пассажиркам сквозь шум мотра старик. – Говорит, дядь Митя, помощь нужна, приюти лошадей. Ну как отказать, она ведь Надюша нашенская, луговая. Вот такую ее, как вас, еще помню. Уже тогда с лошадками возилась, тоже водила их гулять на луг. Да и жалко животин, тоже ведь душа живая, натерпелись страха на пожаре. Когда под утро привезли, так от них так паленым несло на всю ферму, что у меня несушки крик подняли. А кролики по клетке кружили все два часа, испугались. Клепа-то сразу своих почуяла, она умная, побольше некоторых людей соображает. Давай рваться с привязи, так и тянулась все к сарайке глянуть, что там за гости пожаловали.
Дед Митя все сыпал и сыпал историями про животных, которые жили на его ферме.
Кристина и Марика то округляли глаза в удивлении, то хохотали вдвоем над проделками забавных кроликов, которые прогрызли настоящую пещеру в своем жилище и прятались от хозяина, пока он не догадался выманить их из укрытия на запах свежей морковки.
Путь домой с рассказами фермера показался им совсем коротким. Раз и вот уже старик помахал им рукой, исчезая среди домов на трескучем транспорте. Они немного подождали, а потом прыгнули в полупустой троллейбус, который быстро домчал их с окраины города к нужной остановке по затихшим улицам.
У дома Марика снова взглянула на часы и перешла на стремительный бег – через пятнадцать минут придет мама с работы! Она взлетела на свой третий этаж, стащила куртку и обувь. Быстрее, в комнату! Там Марика вытряхнула тетради и учебники на стол, словно весь вечер сидела над уроками. Стащила одежду, сунула ее торопливо в шкаф и нырнула под одеяло.
Она несколько минут лежала с закрытыми глазами, слушая, как тихо провернулся ключ в замочной скважине и прошуршали мягко мамины шаги из коридора в комнату.
Анна наклонилась над спящей дочерью, осторожно погладила по голове, чтобы не разбудить ребенка. И тут же с удивлением вдохнула незнакомый аромат, словно рядом было зеленая, цветущая роща. Она прошептала тихо, почти про себя:
– Весной пахнет, – и ушла в свою комнату.
А Марика улыбнулась ее словам сквозь дрему, которая накрывала ее, как теплое одеяло.
Она разбежалась, как сегодня на холме, изо всех сил и вдруг полетела, но не вниз, а вверх, прямо в мягкий, спокойный сон.
Марика уснула безмятежно и крепко, а над ней по-прежнему висело и переливалось тонкими свежими оттенками невидимое глазу весеннее облако.
Глава 5
На следующий день проснулась она в хорошем настроении. После вчерашнего визита на ферму в Луговом вдруг будто что-то внутри нее прояснилось, как выглядывает сразу после бури солнце и за несколько мгновений
