Нормальная женщина - Татьяна В. Смыслина
А Валера улыбнулся ей откуда-то сверху во весь свой колюще– сосущий ротовой аппарат.
Шутов лес
«Игорь, приезжай. Повожу тебя по окрестностям, тут есть что посмотреть, – сказала Таня и довольно хрюкнула в трубку. – Тебе точно понравится».
На пике пандемии ковида Таня самоизолировалась с детьми и их няней в подмосковной Яхроме. Сняла дом с большим забором и решила жить как амиши в Огайо – просто и обособленно. Очень скоро «просто и обособленно» превратилось в «монотонно и невыносимо», поскольку из развлечений здесь были доступны продуктовый магазин, рынок и красивые природные ландшафты Клинско– Дмитровской гряды. На излёте третьего месяца изоляции Таня изучила их все и даже составила список удивительных мест, обязательных к посещению в случае редких гостей. Среди них было одно, куда она непременно хотела отвезти Игоря.
Игорь был из тех мужчин, что притягивают взгляды везде, где бы они ни появились. Его любили женщины, уважали мужчины (кроме Таниного мужа) и обожали дети. Высокий блондин с карими глазами и телом австралийского сёрфера, он был мужественной версией Ива Сен– Лорана. Игорь легко мог бы стать Таниным крашем, если бы не обстоятельства непреодолимой силы – Таня была замужем, а Игорь влюблён, но не в Таню. Однако это не мешало им понимать друг друга с полуслова, обниматься без неловкости и находить скрытые смыслы в произведениях Габриэля Гарсиа Маркеса. А магический реализм был их излюбленным литературным жанром.
– Куда мы всё-таки едем? – спросил Игорь, когда Таня попросила его пристегнуться и настроиться на приятное путешествие.
– В местный Макондо, – ответила она и дала по газам.
По пути они непринуждённо болтали. Таня попросила Игоря вспомнить счастливые моменты из жизни, и он рассказал ей, как до всеобщего карантина скакал на лошади вдоль океанского побережья и ощущал вкус абсолютной свободы. Таня живо представила Игоря в рекламе дезодоранта Old Spice, и глаза её хитро заблестели. Она вспомнила, что минут через пять пути, сразу за поворотом на Свистуху, пасётся табун – и нарочно туда свернула. Когда они подъехали к месту выпаса, одна из лошадей галопом пронеслась через дорогу прямо перед их носом. Игорь напрягся.
– Синхрони́я по Юнгу, – со смехом сказала Таня, отвечая на его невысказанный вопрос.
– По Ху– Юнгу, – передразнил Игорь и отвернулся к окну.
Вскоре Таня остановила машину на обочине – вокруг не было никаких опознавательных знаков – и потащила Игоря в лес. Игорь, помня про лошадь, шёл за Таней с настороженностью.
* * *
Шутов лес аборигены считали священным, как и валун, который лежал на болоте посреди леса, – его называли осколком древнего камня Алатырь и приписывали ему обладание невероятной силой. С середины 1990-х сюда начали приезжать маги, язычники, энерготерапевты, женщины, желающие выйти замуж, и прочие эзотерики.
Игорь с Таней перешли по шаткому мостику речку Кимершу, пробрались через заросли папоротника и тучи комаров и вышли на тропинку, ведущую к камню. Игорь начал понимать, что всё серьезно, когда им стали попадаться кусты, обмотанные какими-то цветными тряпками. Потом он заметил торчащую из земли голову куклы, а чуть дальше – воткнутый в землю пластмассовый меч. Игорь всё больше хмурился и морщил лоб. Сам камень был густо закидан монетами, залит воском и загажен птицами. «Киндяковское Макондо», – в шутку называла Таня это место.
Однажды она привела сюда своего мужа. «А хочешь, я тебе этот камень на участок перевезу? – спросил он. – Чтобы ты так далеко не ездила». Он, в отличие от Тани, был скучным реалистом, без малейшей примеси магического. Таня от обладания мегалитом отказалась, побоялась гнева язычников, а вот от удовольствия привести на болото Игоря отказаться не смогла. Сама же она ничего сверхъестественного от камня не чувствовала, поэтому решила протестировать артефакт Игорем.
Не дойдя до камня метров пять, Игорь встал, как вкопанный и шумно задышал, раздувая ноздри.
– Началось! – решила Таня и уставилась на Игоря. Он неподвижно стоял посреди болота, вяло шевелил пальцами рук и смотрел в одну точку. Он будто отсутствовал – не реагировал на Танины попытки подвести его ближе к камню и не откликался, когда она звала его по имени. А она, словно дон Хуан, увлекла своего Кастанеду в потусторонний мир, но не знала, как вернуть его обратно. Зато теперь Таня убедилась – камень настоящий. Тест Игорем пройден.
Игорь «вынырнул» сам, минут через десять.
– Как ты? – спросила Таня.
– Моя жизнь уже не будет прежней, – ответил Игорь, размазывая по щеке комара.
На обратном пути его лихорадило. Таня смотрела на него с тревогой: оказалось, что отвести Игоря в «Макондо» легко, а вот вывести теперь «Макондо» из Игоря гораздо сложнее.
Как назло, когда они подъехали к дому, деревянные ворота, которые можно было открыть исключительно руками, выдернув все щеколды, – открылись сами. Это окончательно добило Игоря. «Ну всё, – прочитала она в его глазах, – теперь я – маг».
Игорь позвонил через два дня:
– Слушай, а мы ещё на камень поедем? Я совсем не помню, где он находится.
Когда Таня поделилась необычным опытом с мужем, тот выслушал её и, сжимая в руке хлебный мякиш, сказал:
– Хорошо, что ты не захотела этот камень. А то бы Игорь мог у нас на участке провалиться… Да так, что мы бы его уже не нашли.
Экстрасистолы
Таня всегда трепетно относилась к своему здоровью. И экстрасистолами (внеочередными сокращениями сердца), возникшими на фоне ремонта, решила заняться незамедлительно. Через знакомых она нашла «отличного кардиолога, который лечит спортсменов и быстро во всём разберётся» и отправилась на закрытую базу подготовки спортивных сборных.
Когда она въехала на территорию учебно– тренировочного центра, её сердце выдало целый каскад экстрасистол. Столько симпатичных волейболистов, гандболистов и фехтовальщиков разом Таня не видела никогда!
Кардиологом оказалась яркая, пышущая здоровьем женщина предпенсионного возраста. Она послушала Танино сердце, всплеснула руками: «Шумы!» – и уложила Таню на кардиограмму. Сама же достала пудреницу и начала спокойно красить губы морковной помадой.
Таня так разволновалась, что прилепленные к её груди датчики то и дело отваливались.
– Это всё из-за худобы вашей. И сердце угробили, и присоски, вон, не держатся, – сказала врач. Таня решила, что сейчас она похожа на портовую шлюху и одновременно на Веру Александровну – Танину учительницу математики, ныне покойную. А регистрирующее устройство зафиксировало «что-то нехорошее».
– Да тут прямые показания к абляции, – обрадовалась кардиолог и поправила локон страсти.
– К чему? – переспросила Таня.
– Да прижгут вам кусок сердца и будете жить дальше.
Перед прижиганием предстояло пройти ещё одно обследование
