Морозный ангел - Елена Николаевна Ронина
– А этот Константин Евгеньевич? Мы ж его тоже не знаем!
– Почему ж не знаем? Знаем. И место работы, и прописку знаем. Если что, в профком напишем!
Лара рассмеялась.
– Ну тебя, дед!
– А Константин Евгеньевич – человек хороший. И маму твою любит искренне. Это сыграть невозможно. Это сразу видно. Ты, главное, поверь ему. Всегда нужно в человека поверить.
Она поверила. Никто не против. Человек хороший, но отцом не стал. А у ее сына есть отец. Был и будет.
Хороший человек Первая, только все время мысль в голове крутит. Второй тоже, но все же он их местами меняет, сам себя старается не расстраивать. А у Первой ну никак не получается. Первой приходится периодически подмигивать из-за облака, чтобы в чувство привести, а Второму и знать про меня ни к чему. Вспомнит про свою несчастную ситуацию, зубы стиснет, выругается про себя и дальше пошел. А Первая как начнет углубляться, так не достать. Второму меня видеть необязательно. Я в принципе против прямого контакта. Не положено нам. Но Первой помахиваю периодически. И что? Пока ничего!
Семья как семья
Местное население сначала удивило и расстроило. Почему-то Лара была уверена, что здесь все будут кидаться им на шею. Нет, никто не кидался, более того, общение шло холодно и равнодушно. И как так получилось, что наша страна сумела у людей неприязнь к себе вызвать? Легкую, едва заметную, но все же она чувствовалась. Или ей казалось? Подозрительная она стала в последнее время. Оно и понятно. Вот, даже болгарам досталось. Но улыбались мило, а главное, все было понятно. Братья-славяне. И так они замечательно говорили, казалось, коверкая русские слова, что тут же хотелось запеть песню про Алешу: «Белеет ли в поле пороша, пороша, пороша…»
Ларе казалось, что они мгновенно подхватят вторым голосом:
«Белеет ли в поле пороша, иль гулкие ливни шумят…»
Есть такие песни, услышав которые люди мгновенно начинают их петь хором. Как «Подмосковные вечера», например.
Может, попробовать и спеть? Про Алешу? Вдруг что-нибудь изменится?
Они шли по красивому каменистому берегу, Лара уже перестала контролировать сына, замедлила шаг. Боже, какая красота. Над ними возвышался старый город, деревянные дома утопали в буйной зелени плодовых деревьев. Благословенная плодородная земля, что посадишь – все растет. Почва, море, солнце. А судьба народа непростая. Бесконечные войны, вражда, захваты. Да, у всех народов без этого не обходится. Может, мы просто не задумываемся, а вот приезжаем в новое место, начинаем изучать историю края – удивляемся. Город-крепость, город-игрушка. И не только о красоте думали строители, больше про безопасность, про защищенность. Виталий шел рядом. Было ясно, его тоже захватил пейзаж.
– Я нашел нам прекрасный уголок! – кричал издалека Мишка и размахивал руками. К нему уже присоединился Матвей и тоже пытался махать в такт. Мишка мгновенно оценил ситуацию и помахал еще немного, чтобы новый друг, который на всю жизнь, успел войти в ритм.
– Нет, пацаны, тут есть нормальный пляж с лежаками и шезлонгами, нужно немного пройти. Бегом еще метров триста! Но аккуратно, смотрите на ракушки под ногами.
– Матвей, по коням! Дивизия, за мной!
Мальчишки побежали вперед, но Лара поняла, что можно уже не волноваться. Виталий одной своей фразой вселил в нее уверенность.
– Откуда ты знаешь, что здесь есть еще один пляж?
– Подготовился. Если я куда-то еду, чем-то занимаюсь, я на авось не полагаюсь.
– Отлично. – Про авось, конечно же, Лара приняла на свой адрес. – То есть и экскурсию нам проведешь? Про Несебр?
– То, что знаю, обязательно расскажу.
Они немного помолчали.
– Надеюсь, я тебя не обидел. Я немножко занудный, сам знаю, но так легче жить. Наверное, всех близких мне людей загнал в рамки. И сына тоже. Может, конечно, он и от природы такой тихий. Но меня это очень расстраивает. Ты Михаила не ругаешь, хотя есть за что, только направляешь. У нас другая всегда была позиция. Строгие правила. Что можно, что нельзя. Внутри этих правил – пожалуйста, действуй. Но за пределы дозволенного выходить запрещено. А вот теперь понимаю – ошибались.
– Матвейка – отличный парень.
– Да, отличный. Но ведомый. А ведь он старше Миши на два года. Матвею десять. А лидер – Михаил. Вам повезло. Есть кому в старости стакан воды подать.
– Ну, если я до этой старости доживу. При таком непрерывном стрессе.
– А меня в какой-то момент стало раздражать, что Матюшка такой послушный. Что скажешь, все делает, не спорит никогда.
– Ой, я бы счастлива была.
– Вот и мать его так же говорит. А по мне, так мы оба тут руку приложили. И я со своим сводом законов, и Татьяна. У нее, знаете, профессия сложная, она тренер. Саблисток тренирует. Чуть что – сразу нападение, удар. Уходим в защиту! Коротко! Опять удар!
– А Матвей тоже занимается?
– Что вы! Он боится! Как-то в детстве в зал пришел, увидел этих дев потных и воинствующих, еще и в масках, перепугался до смерти. Разорался. И Татьяна сразу вынесла вердикт. Нет, мол, у него данных. Не его. Сабля должна либо заворожить, либо отторгнуть. Не всем дано.
– Но вообще-то, может, и ладно. Вид спорта действительно какой-то негуманный.
– Негуманный – это бокс. Когда тебе всю дорогу по голове стучат. Все мозги отшибают.
– Но здесь ведь убить могут. За секунду причем. В боксе сколько долбить надо? И, как правило, в худшем случае придем к судьбе Мухаммеда Али.
– А ты подкована.
– Про Мухаммеда Али? Это все знают.
– Ну да. Ты права. Про убить? Да. Могут. Но в этом спорте каждый друг другу – смертельный враг, не убьешь ты – убьют тебя. Я бы хотел, чтобы мой сын таким видом спорта занимался. И потом фехтование – это интеллектуальный спорт. Тут нужно просчитать партнера. Психологически настроиться на победу, а его настроить на поражение. А дальше просчитать ходы.
– Ну это и в футболе так.
– Это в любом виде спорта так. Но футбол – командная игра. Не дадут тебе пас, ничего не будет. А здесь все зависит только от тебя. И ты должен идти убивать.
– И ты желаешь такой доли своему сыну?
– Да, – Виталий впервые прямо посмотрел на Лару. – Этого я ему от души желаю. Просто мечтаю! Чтобы, если что, он бы мог пойти и убить.
Во взгляде Виталия промелькнуло что-то кровожадное. Может быть, он маньяк? Ларе во всех мужчинах при первом
