Флирт на поражение - Дарья Владиславовна Сойфер
– Здрасте, – выдавил он, смущенно улыбаясь. – А я вас ждал…
Ах, как же ему шла эта улыбка! Никогда прежде он не обращался к ней вот так, радостно и открыто. Серые глаза смотрели прямо на нее, и от этого аж дыхание спирало…
Жене стоило бы включить здравый смысл и понять, что смущение вызвано отнюдь не ее появлением, а желанием поскорее прикоснуться к книге, но человек, отпивший из кубка триумфа, вряд ли может оставаться трезвым.
– Я вас тоже… – протянула Агафонова с блаженной улыбкой. Лицо Кирилла расплывалось перед ней, словно она и не делала никогда коррекцию зрения.
Он стоял слишком близко, почти нависал над ней, как те мускулистые красавчики с обложек дамских романов. И Женю подмывало упасть в его объятия и запрокинуть голову, подставив шею поцелуям. Так ведь положено по классике жанра?
– Ну что, проведете меня в хранилище? – Простой вопрос мгновенно рассеял любовный туман. – Или я лучше пока тут посижу?
Женя обиженно моргнула. Как можно быть таким черствым? Неужто и правда все мужчины одинаковы и нужно им от женщин лишь одно – доступ к редким книгам? Теперь-то Агафонова понимала, зачем героини романов так мучают своих избранников и так долго терзаются в сомнениях, прежде чем сказать заветное «да». Строгость и холодность – вот та заветная комбинация, без которой в любви не обойтись.
– Тут посидите. Посторонним нельзя туда без сотрудников библиотеки, – сухо ответила Женя и хотела было пройти мимо Кирилла, окатив напоследок равнодушием, а потом еще заставить потомиться на неудобной скамейке у входной двери, но на глаза ей попалась знакомая русая макушка.
Яся! Она-то здесь что забыла? Разве не должна она сейчас сидеть у какого-нибудь маникюрщика-парикмахера и готовиться к ужину в ресторане? А вдруг Кирилл уже написал ей про Женино вранье насчет диареи, и теперь она явилась в библиотеку устроить разбор полетов?.. Нет, эту мысль Агафонова отмела сразу. Будь это так, Кирилл бы сразу высказал ей все, что думает об обманщицах. Может, Яся просто решила позлорадствовать? Мол, я иду на свидание, а ты тут сиди как синий чулок… Как бы то ни было, если она увидит Кирилла, а он – ее, о победе можно благополучно забыть.
– Хотя… Нет. Лучше хранилище! – И Агафонова безо всяких прелюдий ухватила Кирилла под локоть, силой развернула к Ясе спиной и потащила прочь.
– Так вы же говорили… – растерянно начал Санин, но Женя тут же шикнула на него, будто на шумного подростка в читальном зале.
Да, подобную бесцеремонность героини дамских романов никогда себе не позволяли. Но им и не дышал в спину оборотень в платье и босоножках! Сейчас Агафонова уже не беспокоилась о том, что Кирилл скажет или подумает, ее волновало лишь одно: как бы поскорее спрятать его от хищных глаз Ветровой. Благо у нее было на примете идеальное место: там, где даже хрупкие книги десятилетиями лежат в полной сохранности, один-единственный парень уж точно посидит какие-нибудь полчаса нетронутым.
– Я передумала! – пояснила Женя, волоча свой трофей на безопасное расстояние. – В хранилище вам будет удобнее.
– А если меня заметят? Ваше начальство или кто там… – Кирилл безвольно семенил за ней по лестнице: вряд ли бедолага ожидал от скромной библиотечной мышки эдакого напора.
Начальство сейчас заботило Женю меньше всего, но Санину знать об этом было необязательно.
– Все на поэтическом вечере, – отрезала она.
– Тогда я, может, пока начну? Ну с книгой…
Ишь, какой прыткий! Книгу ему сразу подавай! Ничего, здесь, в библиотеке действует свой закон, и имя ему – Евгения Агафонова. Так что самое время Санину понять: книгу он получит только в комплекте с Женей. И их обеих надо заслужить. Как минимум – слепым послушанием.
– Нет! Без меня – нельзя. – Женя толкнула дверь хранилища и указала Кириллу на старую табуретку, которую чаще использовали в роли стремянки.
Санин с опаской покосился на тусклую мигающую лампочку, на узкие проходы-лабиринты между стеллажами и нервно сглотнул. Видимо, у него это мрачное место пока не вызывало романтического настроения.
– Знаете, я бы все-таки подождал снаружи… – Его голос прозвучал глухо и как-то даже немного жалостливо. – Или… Что там, говорите, за поэтический вечер? Я б тоже не отказался послушать…
– Мест нет! – отрезала Женя, подтолкнула ничего не понимающего Кирилла внутрь и захлопнула дверь у него перед носом, ведь тишина, время и одиночество в разумных дозах еще никому не повредили. Чего не скажешь о поэзии.
Глава 6
– Хочу сразу прояснить: это не свидание. Я просто хотела извиниться за вчерашнее. И еще. Вы очень нравитесь моей подруге. Знаю, это звучит странно. Вы, наверное, спросите, почему она сама вас не пригласила? Она не такой человек. Но дайте ей шанс. Она может казаться колючей и замкнутой, но в глубине души она… Она… Чудесная! Смелая, умная… Приглядитесь к ней! Поверьте, таких девушек вы еще не встречали! Только прошу вас, пусть этот разговор останется между нами.
Ярослава репетировала свою речь много раз. И перед зеркалом, и перед фронтальной камерой телефона, и в беседе с домашним голосовым помощником. Даже записала пару дублей для надежности! Не каждый актер мыльных опер так готовится к съемкам, как Яся – ко встрече с Кириллом. Подумать только! Ради одного смазливого самовлюбленного хипстера Ветрова нарушила все свои жизненные устои. Во-первых, сама позвала парня в ресторан, да еще и за свой счет, во-вторых, поссорилась с подругой, а в-третьих – что самое удивительное, – пришла на встречу вовремя.
Они договорились на шесть часов, и уже без пяти Яся, то и дело поглядывая на фитнес-браслет, металась у входа в библиотеку. Три с половиной тысячи шагов на одном месте! Кто бы сказал ей раньше, что она будет нервничать из-за парня, как папа перед налоговой проверкой, она бы лишь снисходительно рассмеялась. Но вся эта история с Женей заставила Ветрову изнывать от мук совести. Все валилось из рук, контур губ пришлось перерисовывать трижды, а верные подписчицы так и не дождались от своей гуру ни одного поста за день. Ни единого!
Теперь затея вызвать Женю на дуэль уже не казалась Ясе такой блистательной. Ветрова любила нравиться людям и, к своему стыду, до сих пор расстраивалась из-за каждого хейтера в сети. А тут жить, зная, что тебя
