Женский заговор. Любовь на спор - Лидия Лукьяненко
– Тогда зачем согласился?
Он, не торопясь, достал пачку сигарет и закурил.
– Не согласись я, и ты осталась бы без пары.
– Пережила бы как-нибудь!
– А если честно… Во-первых, Ленка попросила меня ее поддержать, ведь неизвестно, каким твой Артур оказался бы. А во-вторых… тут ты права: меня заинтриговала сама идея. Хочу посмотреть, что из всего этого получится.
– Ну что-то ведь получится. Если честно, я не хотела приходить сегодня к вам. Только из-за Лены согласилась. Мне за нее ужасно обидно. Ты ведь знал ее мужа? Что он за человек? Как он мог так поступить с ней!
– Обыкновенный мужик. Эгоист, как и все мы, – усмехнулся Марат.
Даше понравилось, что он не стал отделять себя от прочей мужской братии.
– Ленка слишком сильно его любила. Просто растворилась в нем. Растеклась патокой. Паше – то, Паше – это. А с нами так нельзя. У женщины должен быть свой норов, свой взгляд на вещи и свой внутренний мир. Тогда она интересна. Вот почему мне стало любопытно познакомиться с тобой. – Он повернулся к ней. – Я хотел посмотреть, что это за девушка такая, что за десять лет шесть раз выходила замуж, а теперь готова переженить всех их, причем на своих же подругах.
– Выходила, да не вышло – хочешь сказать, – бросила она на него недовольный взгляд.
– Ага, – кивнул Марат. – Ленке я, понятное дело, хочу помочь. Пусть хоть немного встряхнется. И за это могу оказать тебе ответную услугу.
– Это, интересно, какую?
– А вот какую, – он неожиданно крепко обнял ее и поцеловал долгим поцелуем, причем в это время передвинулся поближе к стеклянной двери, чтобы их могли увидеть из комнаты. Даша отбиваться не стала. Да она и не смогла бы. Медвежья хватка Марата лишила ее возможности даже рукой пошевелить. И она спокойно ответила на поцелуй, тем более что ей это было не так уж неприятно.
– Замечательно, – только и смогла сказать она, когда он наконец отпустил ее. – И что дальше?
– Теперь, когда они увидели нашу внезапную взаимную страсть, возможно, это расшевелит их, – ответил он и, хотя тон его был насмешливым, Даше показалось, что он волнуется.
– Понятно. Только в следующий раз, когда захочешь оказать мне какую-нибудь услугу, пожалуйста, предупреждай заранее, – едва сдерживая злость, сказала она, – а то я как-то не успела очень убедительно сыграть страсть.
– Ничего, у тебя богатый опыт, – язвительно ответил он, и Даше захотелось его стукнуть. Но она сдержалась и вернулась в комнату.
Здесь она увидела картину, которая рассмешила ее и тут же развеяла не успевшую разбушеваться в душе бурю. Артур учил Лену стоять на голове. Он держал ее за ноги, а она, упираясь предплечьями в пол, пыталась держать равновесие. Как для новичка, у нее получалось совсем неплохо. Но вот лицо ее было красным от прилившей крови, а тело непослушно скользило то в одну, то в другую сторону.
– Нет, не так. – Артур отпустил Лену, помог ей подняться и быстро сам стал на голову. – Вот, смотри. Надо научиться правильно держать равновесие.
Он постоял несколько секунд как натянутая струна, затем с легкостью вскочил на ноги.
– Поняла?
– Почти. Но сейчас я уже не смогу.
– А сейчас и не надо. Придешь ко мне завтра на тренировку, я с тобой отдельно позанимаюсь.
«Да они, кажется, нашли общий язык, – подумала Даша, – значит, моя миссия закончена, и я вполне могу идти домой».
Марат тоже вернулся с лоджии. Теперь один его вид бесил Дашу.
– Марат! Ты видел, как Артур умеет стоять на голове? – спросила его Лена.
Марат, не отвечая, встал на руки и ровно прошел по комнате ногами вверх.
– О-о-о! – радостно, как ребенок, закричала Лена и захлопала в ладоши. – Ух, ты! Молодец! Я и не знала, что ты так умеешь!
Даша поморщилась. Такие понты не производили на нее впечатления. Лена заварила чай, и все снова сели за стол. Хозяйка дома была весела. Артур тоже вполне освоился. Но у Даши настроение испортилось. Последние слова Марата о ее богатом опыте неожиданно задели ее. Это уже хамство, он хотел намеренно ее уязвить. Какое ему дело до того, сколько было у нее мужчин? Зачем Ленка ему все выболтала? Сама же решила их познакомить! Даша познакомила ее с Артуром без лишних откровений, а та все брату выложила! И он решил, что она легкодоступная, неразборчивая, и сразу же полез целоваться. Продемонстрировал свое пренебрежение. Если у парня с десяток девушек, то он вызывает уважение. А если у девушки было много ребят, то ее считают чуть ли не шлюхой. Получается, мужикам можно, а женщинам нельзя? Ему, видишь ты, любопытно, что это за Даша такая! Кучу мужиков имела, а теперь их направо-налево раздает. Как же, помочь он хочет! Да он только из одной мужской солидарности ее презирает. Потому и полез внаглую. Хотел показать, что таких, как она, в грош не ставят. Хоть он и говорит, что Лена была не права, когда любила мужа без памяти, но ее-то он как раз уважает. И терпит все эти посиделки только из-за сестры.
Марат наполнил всем рюмки и, провозглашая тост, поднял свою:
– За прекрасных дам!
Даже это избитое выражение, казалось, таило презрительную насмешку над ней. Она выпила полную рюмку и помрачнела еще больше. Зачем она сюда пришла? Терпеть эти подковырки? Она всего лишь хотела помочь подруге. А та ее предала.
Марат включил музыку. Артур пригласил Лену. Они обнялись и в полумраке стали танцевать, тесно прижавшись друг к другу. Марат пригласил ее. Даша не хотела с ним танцевать, но, чтобы не испортить всю затею, ей пришлось встать. Его объятия были крепкими, и, если бы не их неприятный разговор на лоджии, возможно, она получила бы от танца удовольствие. А так она механически подчинялась его движениям и думала о том, что именно так она всегда подстраивалась под всех своих мужчин. Ухаживала за ними, делала подарки, оплачивала их счета. Она безотчетно подстраивалась под их образ жизни: ныряла с Артуром в прорубь, ходила на кастинги с Антоном, откладывала деньги на машину Николаю. Разве она не хотела счастья? Нормального семейного счастья. И не ее вина, что этого не получилось. Она жила их интересами, говорила их словами, словно чеховская Душечка. Что он знает о ней, этот Марат, чтобы так себя вести!
– Даша, – шепнул он, – от танца надо получать удовольствие. Даже если танцуешь с таким малоприятным субъектом,
