Валентин Черных - Женщин обижать не рекомендуется

Тогда я позвонила Игорю, и мы встретились. Он выслушал мой рассказ и сказал:

-- Нормальная идиотка.

-- Она просто нормальная, в отличие от всех нас. Мы все так думаем, но молчим.

-- И правильно делаете, -- сказал Игорь. -- У нас тоталитарный строй. Диктатура. Только не пролетариата, а партии. Ни диссиденты, ни террористы никогда не побеждали. Ты думаешь, победили большевики? Они ведь тоже были диссидентами. Надо было проиграть войну с Японией и Германией, довести страну до хаоса, и вот тогда большевики оказались проворнее и захватили власть. Неужели она, как историк, не понимает, что осталось недолго. Два-три года. И все рухнет. Только неизвестно, что будет. У демократов нет лидера, который бы знал, что делать.

Как ни странно, после моего разговора с Игорем историчку оставили в покое. Теперь она заседает в Московской городской думе и отвечает за образование.

-- Как подъехать к поликлинике? -- спросила Настя. Я показала.

Игорь уже ждал нас в скверике у поликлиники.

-- Здравствуй, майор, -- Настя протянула Игорю руку и спросила: -- Ты в каком управлении работал?

Игорь внимательно посмотрел на Настю.

-- В первом, если Вам это о чем-то говорит.

-- Говорит.

-- Я бы хотел послушать Веру. По сути.

-- Вера, -- сказала Настя, -- ты Аньку пока оставь в поликлинике, а сюда приведи мать. А я пока расскажу майору о ситуации.

Кабинет ренгеноскопии не работал. Мать и Анюта пили чай с медсестрой Ириной, моей одноклассницей, мы три года сидели с ней на одной парте.

-- Анюта, ты оставайся пока у Ирины, а мы с матерью выйдем на несколько минут.

-- Ни тебе "здрасти", ни тебе "до свидания", -- заметила Анюта.

Я обняла худенькое тело девочки, поцеловала ее.

-- Мама, мне страшно, -- прошептала она. -- Но я виду не подаю. Совсем, как ты.

-- Молодец, -- сказала я и подумала, что кое-чему дочь все-таки научила.

Настя и Игорь сидели на скамейке и курили. Мать, увидев Настю, остановилась.

-- Ты зачем ее позвала? Я при ней рассказывать не буду.

-- Еще как будешь, -- сказала я, и мать тут же замолчала.

Вчетвером на скамейке разместиться не получилось, поэтому мать и Игорь сидели, Игорь задавал вопросы, мать отвечала, а мы с Настей стояли в стороне, но так, чтобы все слышать.

-- Меня в деревне все знают. Половина деревни моя родня. И когда позавчера в деревне появилась иномарка, -- мать заглянула в бумажку, -- "Ланчия", и нашу дурочку пригласили покататься, она тут же согласилась. Но эта "Ланчия" забуксовала в луже перед сельсоветом. Мне сообщили, я тут же ее вытащила. А парни мне не понравились.

-- Почему? -- спросил Игорь.

-- Стриженные коротко, в кожанках, шароварах спортивных, как наша шпана. Да еще мне и возражать начали. А назавтра они появились на другой машине, -- мать снова заглянула в бумажку, -- "Ландровере". Мой свояк вышел с ружьем, они достали пистолеты и сказали, что подожгут его дом. И мы уехали.

-- Вы так хорошо разбираетесь в моделях иностранных автомобилей? -- то ли похвалил, то ли усомнился Игорь.

-- Анюта разбирается. Она помешана на автомобилях, -пояснила я.

-- Может быть, вы и номера машин запомнили? -- спросил Игорь.

-- Не запомнили, а записали, -- поправила мать и протянула Игорю лист из школьной тетради.

-- Значит, так, -- сказал Игорь, -- твою мать и дочь сейчас отправим в Капустино, это по Дмитровке, недалеко от Москвы. Пусть пока поживут там, а мы здесь начнем разбираться. Связь с ними пока по телефону. Все. Забирай Анюту и поехали.

И только тут я заметила джип и парня, который прохаживался рядом.

-- Вещи с вами? -- спросил Игорь мать.

-- Конечно.

-- Тогда пошли. Я помогу вам их донести.

Мать и Игорь ушли в поликлинику.

-- Ему можно верить, -- сказала Настя.

-- Почему? -- спросила я.

-- Мы поговорили. Я знаю его начальника.

-- "Джип-Чероки", -- обрадовалась Анюта, увидев машину. -На такой я еще не ездила.

Игорь погрузил вещи.

-- Созвонимся, -- сказал Игорь, садясь в машину.

-- Может быть, мне все-таки поехать с ними? -- я засомневалась.

-- Пока не надо.

-- Вы работали с Игорем в одной организации? -- спросила я Настю, когда мы уже ехали по Ленинградскому шоссе.

-- Нет, мы не работали вместе. Почему ты об этом подумала?

-- Вы как-то сразу поняли друг друга.

-- Умные люди обычно сразу понимают друг друга. А он толковый. За сорок минут он сделал почти невозможное.

-- Или был готов к этому.

-- Быть готовым -- не самое худшее качество. И все-таки, почему ты подумала, что я работала в КГБ?

-- Первый раз мне это пришло в голову, когда ты профессионально управилась с помповым ружьем. Потом, когда я спросила Будильника, почему он плохо к тебе относится, тот сказал, что не любит людей, которые работали в соответствующих организациях.

Настя включила магнитолу и молчала.

-- Потом я посмотрела личные дела сотрудников, -- я все-таки решила довести этот разговор до какого-нибудь результата. -- В твоем записано, что ты закончила институт военных переводчиков, жила с мужем в Лондоне, Амстердаме, Рио-де-Жанейро. А в трудовой книжке только две записи. Секретарь-референт в Министерстве морского флота и секретарь-референт в компании отца. А пятнадцать лет до этого ты нигде не работала?

-- Глупый вопрос, -- вздохнула Настя. -- Миллионы женщин удачно выходят замуж и нигде не работают. Хотя, ты сама знаешь: профессия жены -- это очень тяжелая профессия. Но ты упорная и все равно все узнаешь. Поэтому лучше я сама тебе расскажу. В институте я вышла замуж за парня с нашего курса. После института он стал работать в ГРУ, Главном разведывательном управлении, а это военная разведка. Вначале я была только женой, потом мы стали работать вместе.

-- Значит, ты и звание имеешь?

-- Я все имею, и звание тоже. Но однажды в Амстердаме появился твой отец. Я в него влюбилась, он тоже, как утверждал раньше. Я разошлась с мужем, вернулась в Москву и стала работать с отцом. Потом появилась эта "мисс Россия". Вот и все.

-- И ты не ушла от отца? -- спросила я.

-- С чего бы это? -- хмыкнула Настя. -- Я знала, что он все равно вернется ко мне.

И только сейчас я заметила, что Настя уже выехала на кольцевую дорогу.

-- А мы куда едем? -- спросила я.

-- К отцу. Мне сегодня приснился неприятный сон.

-- Ты веришь в сны? -- удивилась я.

-- Я верю в сны, в экстрасенсов, в черную и белую магии, в гороскопы, в колдунов.

-- А что тебе приснилось?

-- Что в него стреляли.

-- Ты об этом думала перед сном, тебе это и приснилось, -у меня была своя теория снов.

-- Бог, создавая человека, вложил в него мозг с возможностями, которые в миллион раз больше возможностей любого суперкомпьютера.

-- Ты веришь, что человека создал Бог?

-- Конечно. Теория эволюции слишком примитивна и не может объяснить миллионной доли сомнений и загадок. Так вот: мозг перерабатывает такое количество сознательной и подсознательной информации, что может выдать не только логическое решение, он еще может и предвидеть. Есть вещие сны, которые предугадывают будущее. На сутки, на год, на жизнь человека, на сотню лет вперед. Я хотела уехать к отцу сразу после начала совета, потому что в него или стреляли вчера, или выстрелят сегодня или завтра. Завтра -- последний срок.

-- А ты не ведьма? -- спросила я, и мне вдруг стало страшно.

-- Еще нет, -- ответила Настя. -- Стану, когда выйду на пенсию.

Когда мы приехали в санаторий, отец спал после массажа.

-- Будить не буду, -- предупредила нас медсестра.

-- Мы подождем, когда он проснется, -- сказала Настя.

Мы вышли с нею на веранду. Настя осмотрела стену, обшитую дубовыми досками, достала из своей сумки нож с десятком лезвий и начала расковыривать одну из досок. Она расковыряла довольно большую дыру, и ей на ладонь упал сплющенный кусочек металла.

-- Что это? -- спросила Настя и подала мне кусочек металла.

-- Похоже на свинец.

-- Пять и шесть десятых миллиметра, -- сказала Настя. -Малокалиберная винтовка "Маузер". Стреляли с расстояния в двести метров.

-- Он проснулся, -- сообщила медсестра.

-- Будем говорить об этом отцу? -- спросила я.

-- Конечно. Когда у него есть информация, то он принимает самое быстрое и оптимальное решение.

-- Но решение должны принять мы. Надо срочно заменять Викулова.

-- Я ищу кандидатуру.

-- Кандидатура есть, -- сказала я.

-- Игорь? -- спросила Настя.

-- Да.

-- Надо его представить отцу и рассказать о нем.

-- Отец его знает.

Настя достала сотовый телефон, набрала номер.

-- Приезжай, как управишься, к тебе есть интересное предложение. Это я Игорю, -- пояснила мне Настя.

Мы пили чай, и Настя рассказывала отцу о нападении на меня и о случае с Анютой и, наконец, выложила перед отцом кусочек свинца. Отец молчал.

-- Надо менять Викулова, -- сказала Настя.

-- Меняй, -- согласился отец. И я поняла, что по-настоящему отец верит только Насте. -- Что будем делать дальше? -- спросил ее отец. -- В третий раз они не промахнутся.