Дураков нет - Ричард Руссо
– Я дал тебе денег?
– Каких денег?
– На ставку.
– Кто знает? – спросил Питер. – Какая разница?
Салли точно помнил, что денег сыну не давал.
– Если ты ставил свои, то и выигрыш твой. Так принято.
– Да я даже и не пошел бы в букмекерскую контору, если бы ты меня не попросил, – возразил Питер.
– Дело не в этом.
– Забавно, – вмешался Уэрф. – Обожаю слушать, как твой отец рассуждает о нравственном смысле вещей. Что называется, найди в его словах логику и получи приз.
– Ты-то куда лезешь? – парировал Салли.
– Даже не знаю, – ответил Уэрф. – Пойду-ка я вниз, подожду вас на холоде.
– Окей, – согласился Салли. – Иди.
Отец, сын и внук слушали, как он с тяжелым топотом спускается по лестнице. Салли смотрел на сына и как никогда остро чувствовал, что не может допустить, чтобы Питер стал его избавителем.
– Слушай, возьми квитанцию, – сказал Салли. – У тебя Уилл, и еще тебе надо будет оплатить больничные счета за Шлёпу. Тебе нужны деньги.
– Не так сильно, как тебе, – возразил Питер. – Я хотя бы никому не должен.
Салли задумался над этими словами. Почти всю жизнь он мог сказать о себе то же самое. И вдруг оказался в долгах как в шелках.
– Давай так. – Салли решил пойти на компромисс. – Будем считать, что я у тебя эти деньги вроде как одолжил.
Снизу донесся взрыв смеха: Уэрф на площадке лестницы слышал их разговор.
– В этом весь твой старик, – крикнул он Питеру. – Он скорее возьмет у тебя в долг, чем отберет обманом.
* * *
В итоге Салли и Питер условились через час встретиться возле квартиры и разгрузить вещи Питера, те до сих пор лежали в небольшом трейлере возле дома Ральфа и Веры. Питер сложит свою и Уилла одежду в чемоданы (с Уиллом посидит Ральф), и они с Салли спокойно все перевезут. Веры, к счастью, не будет дома, она уехала в Шуйлер-Спрингс – Роберта Холзи ночью увезли в больницу. Салли за этот час постарается найти Руба – им понадобится его помощь, чтобы таскать мебель по узкой лестнице на второй этаж.
– Удачи, – сказал Питер, убежденный, что Руб наотрез откажется иметь с ними дело.
– Он согласится, если я попрошу, – заверил Салли, хотя сам был далеко не убежден в этом.
Вообще-то ему совсем не улыбалось заниматься тем, что наверняка обернется унижением. Салли был не из тех, кто умеет извиниться прямо, а завуалированные извинения, обычно действовавшие на Руба – например, большой классный чизбургер в “Лошади”, – на этот раз, подозревал Салли, не сработают. Вероятно, ему действительно придется сказать, что он сожалеет о своем поведении. И он правда сожалел. Он вовсе не отрицал, что перед Рубом следует извиниться. Ему просто не хотелось создавать омерзительный прецедент публичных извинений, поскольку теоретически это откроет дорогу другим видам сожалений.
Салли решил, что поиски Руба лучше начать с букмекерской конторы. Не столько потому, что Руб может там оказаться, сколько чтобы получить выигрыш и поставить еще раз. Сейчас не время бросать ставки. В этом чокнутом мире его тройка обязана выиграть дважды за одну и ту же неделю, особенно если он не сделает ставку.
Пенсионеры в ветровках уже ушли, зато в конторе был Джоко, он изучал программу скачек. Когда на нее упала тень Салли, Джоко взглянул на него поверх очков с толстыми стеклами, они сползли на кончик его носа.
– Наконец-то свободен, наконец-то свободен, – произнес он, – слава Богу[53].
– Это великая страна, – согласился Салли.
– Слышал, тебя отпустили, – Джоко сложил программку, сунул под мышку, – но мне с трудом в это верилось.
– И тем не менее это правда, – ответил Салли. – Оказалось, я ударил того полицейского, которого нужно.
– Как выглядел Бартон?
– Судья? Полутрупом. Мягко говоря.
– Повезло тебе. Раньше он всех терроризировал. Наверное, готовится к встрече с Творцом.
– Ты Руба не видел? – спросил Салли.
– Ни разу с тех пор, как тебя посадили. Его жену зовут не Элизабет?
Салли покачал головой.
– Бутси, – ответил он, хотя, если вдуматься, Бутси вполне могло быть сокращением от Элизабет.
– Такая высокая, толстая? Работала в “Вулворте”?
– Верно.
– Ее утром арестовали.
– Боже правый, – сказал Салли, – за что?
– За кражу. Она вынесла полмагазина.
Салли кивнул:
– Она действительно таскала домой по мелочи, зато каждый день.
– Оказалось, за ней месяц следили.
– Надеюсь, в кутузке найдется камера просторнее той, в которой сидел я. В моей Бутси негде будет повернуться, – сказал Салли и показал Джоко квитанцию: – Кстати. Оказалось, я все-таки выиграл.
Ободренный свалившейся на него удачей, Салли решил, что самое время заехать в закусочную. Шел второй час дня, и немногие обедавшие наверняка разошлись.
И действительно, когда он прибыл в закусочную, там были только Касс – она губкой протирала прилавок – и, к удивлению Салли, повар Руф, который месяц где-то пропадал. Рут не было видно, и ее отсутствие вкупе с необъяснимым присутствием Руфа сбивало с толку. Салли словно вернулся в прошлое, он даже оглянулся на кабинку Хэтти, чтобы удостовериться, что ее там нет и события последних дней ему не приснились. Вполне возможно, ему приснился вообще весь прошлый месяц, учитывая тот факт, что сон этот завершился выигрышем на бегах. Но Руф действительно был здесь и молча скоблил решетку гриля, держа двумя руками брусок угля; Салли уселся на табурет рядом с Руфом – вдруг понадобится союзник.
– Руфус, ты вернулся, – решился заметить он.
Руф даже не обернулся. Впрочем, как и всегда. Когда в закусочной было полным-полно посетителей и в очередной раз открывалась дверь, то все, кто уже сидел за стойкой, оборачивались, чтобы посмотреть, кто пришел, – все, кроме Руфа, тот предпочитал видеть работу, а не ее причину.
– Должен же в таком маленьком городке быть хоть один цветной, – ответил Руф.
– Мы это поняли, когда ты уехал. – Салли ухмыльнулся Касс, она посмотрела на него с проницательной улыбкой, но не подошла. – Сделаешь мне кофе или у тебя забастовка?
– В твоем случае мне следовало бы забастовать. – Касс взяла кофейник. – Тебе когда-нибудь говорили, что похороны не место для розыгрышей?
Вчера в церкви, в разгар заупокойной службы, Отис обнаружил в кармане резинового аллигатора и испустил такой вопль, что подпрыгнули все, кроме Хэтти.
– Он должен был найти его уже дома, – посетовал Салли.
Густой жижи на дне кофейника хватило Салли на три четверти чашки.
– На, – сказала Касс. – Большего ты не получишь – не заслуживаешь.
– Больше не вари, – согласился Салли.
– Не сварю, – заверила его Касс. – Со следующей недели кофе
