Разочарованные - Мари Варей
После того, как Анжелика, отстояв в очереди за билетами три часа, посмотрела «Титаник», над ее кроватью вместо Spice Girls появился постер с Леонардо ди Каприо и Кейт Уинслет. Однако заводить с парнями отношения она не торопилась. Как все ее ровесницы, Анжелика могла поддержать разговор о «Первых поцелуях» или «Элен и ребятах», по которым сходила с ума Сара, но ей самой больше по душе был сериал «Друзья», который шел на телеканале France 2 и после которого она начала бредить Нью-Йорком. Она представляла, как работает в сфере моды, подобно Рейчел, или становится палеонтологом, как Росс. Анжелика мечтала вслед за своей сестрой куда-нибудь уехать, снимать жилье на пару с соседкой и в один прекрасный день улететь в Лондон или в Калифорнию – как можно дальше от Бувиля и от ресторана, в котором прошло ее детство. Для нее не было ничего хуже, чем застрять здесь, как ее мать, четыре месяца в году обслуживать туристов, а оставшиеся восемь оплачивать счета, с трудом сводя концы с концами. Она мечтала быть свободной, жить как ей хочется, без каких-либо ограничений. Сначала надо стать самостоятельной, а потом можно будет подумать и о парнях. Этому ее научила целеустремленная Фанни.
Сара же грезила только о любви. Она представляла, как идет в белом платье к алтарю, причем парни в ее мечтах менялись от недели к неделе. Большинство избранников даже не знали о ее существовании, но это было неважно. Она записывала в дневнике их имена, рядом рисовала пронзенные стрелой сердечки и часами лежала на кровати, придумывая невероятно романтические истории идеальной любви. Все чаще счастливый избранник принимал облик Бенжамена, младшего из братьев Шевалье. Она ни за что никому не созналась бы в этом, ведь даже не будь он ее сводным братом, шансов ему понравиться у нее не было никаких. Почти все время в его комнате звучали Nirvana, Radiohead, The Cranberries, Oasis, The Offspring или AC/DC. Когда умер Курт Кобейн, парень проплакал тайком несколько ночей подряд. После смерти котенка Бенжамен и Сара еще больше сблизились, но он любил ее как сестру. А интересовавшие его девушки звались Тина, Джоан, Дженис или Бьорк и были из тех, что в кожаных куртках с заклепками размахивают электрогитарами на MTV.
Как-то раз Сара, заболев ангиной, попросила Бенжамена взять у Анжелики домашнее задание. Бенжамен и Анжелика, которые до этого и здоровались-то друг с другом не всегда, встретились в школьном читальном зале. На Анжелике была объемная джинсовая куртка, которую она стянула у сестры, и чокер на шее, имитирующий татуировку, – тогда в таких щеголяли все девчонки, кроме Сары, поскольку Ирис находила подобное украшение «абсолютно омерзительным». Сегодня приходится признать, что насчет последнего она была не так уж и неправа. Бенжамен и Анжелика минут пятнадцать разбирали домашнее задание: памятуя о проблемах с учебой у подруги, Анжелика старалась объяснить все максимально доходчиво. Бенжамену никогда особо не нравилась Анжелика. Она вечно жевала жвачку с открытым ртом, что безумно его раздражало. Когда он оказывался вместе с ней и Сарой, она всегда давала ему понять, что он тут лишний, что его музыкальные вкусы дурацкие, а в тот день она была еще и накрашена жуткими лиловыми тенями. Но как только Анжелика заговорила, он не мог оторвать взгляда от ее пухлых губ идеальной формы, слегка потрескавшихся от холодного морского воздуха, – золотистыми бабочками с них слетали фразы типа «тектонические пласты», «страница 185 учебника по природоведению» и «контрольная в пятницу». Все это явно что-то значило, но он, околдованный, абсолютно ничего не понимал. Анжелика пахла травянистой свежестью и персиковым гелем для душа Yves Rocher. Ее глаза как летнее небо посреди зимы. Ее сладкий голос – сама музыка, сама поэзия. Да и лиловые тени, в конце концов, очень красивые! К сожалению, это все, что у него отложилось, и ни слова из рассказа Анжелики о предстоящей контрольной он не запомнил, из-за чего бедная Сара, не узнав толком, что ей надо выучить, в следующую пятницу получит двойку по природоведению.
Выйдя из читального зала, Анжелика с Бенжаменом пошли к автомату с напитками, взяли персикового холодного чая, газировку Oasis Tropical и вместе поехали домой на автобусе. У Бенжамена в плеере стоял диск с пятым альбомом группы Metallica, и он протянул один наушник Анжелике. Но она не захотела слушать и спросила, нет ли у него записей Aqua, она обожала их песню Barbie Girl. Бенжамен уже готов был признаться, что фанатеет от Aqua, Бритни Спирс, Рики Мартина и группы 2Be3. Но лгать Анжелике не мог. Это было бы кощунством, испортило бы и опошлило драгоценные мгновения.
– Я тебе дам кое-что послушать, тебе должно понравиться, – и он включил сразу четвертый трек с композицией Nothing Else Matters.
– Неплохо, – сказала Анжелика через несколько минут, – но все же с Уитни Хьюстон не сравнится. У моей матери есть видеокассета с фильмом «Телохранитель», так я по три-четыре раза перематываю концовку ради песни I Will Always Love You – она такая красивая, меня пробирает до мурашек. Наверное, самая красивая песня на свете, тебе не кажется?
Бенжамен закатил глаза.
– Шутишь! Песня же никакая!
Анжелика пожала плечами и засмеялась. А он смотрел на нее, как смотрят на Тадж-Махал или Джоконду, с изумленным восхищением прозревшего слепца, который впервые увидел море.
Они учились в разных классах, но теперь стали дружить. Вместе слушали музыку, хотя их мнение никогда не совпадало. Анжелика считала Жан-Жака Гольдмана гением, Бенжамен уверял, что через двадцать лет о нем никто не вспомнит. Она терпеть не могла группу Mickey 3D, он же был ее фанатом. Так или иначе, они общались, будто знали друг друга целую вечность. Вместе смотрели «Друзей», хрустя крекерами, оба фанатели от «Звездных войн», вдвоем ждали Сару у бассейна, таскали друг у друга из тарелки картошку фри за обедом в школьной столовой, устраивали телефонные розыгрыши и часами переписывались
