Бумажные летчики - Турбьерн Оппедал
Мне хочется рассказать ей, что у меня есть свое с тех пор, как. Протянуть ей руку. Сказать, что она не одна. Но нет. Только не сегодня, только не так.
Идем, сказала она, давай заглянем на цветочный рынок.
У питьевого фонтанчика на рынке мы видим старика. Он каждый день тут – поношенный плащ из кожи на вешалке-скелете. Он сидит, прислонившись к старой тачке, заставленной коваными фигурками ручной работы: танцоры, аисты, саксофоны, револьверы. Плакат из грубо нарезанного картона, а под ним висит скрипка без струн как своего рода гальюнная фигура. Заметив М, он широко улыбается, обнажая потемневшие от табака зубы, и здоровается. Спрашивает, не брат ли я ей, и она смеется. Он рассыпается в извинениях – просто у нас похожий разрез глаз, и протягивает ей – соблаговолите, госпожа – свежевыкованную розу. У нее слегка шершавая поверхность – она словно покрыта металлической росой – прелестной россыпью черных звезд. Роза это не роза это не роза, написано на тонкой ленточке из металла.
Потрясающе, говорит М. Она никогда не увянет.
Она уговаривает меня купить небольшую кованую пентаграмму. Повесить ее на цепочке на шею как символ чего-нибудь. Она подвешивает розу на шнурок, и та позвякивает при ходьбе, словно связка ключей.
70. Плакат на стене: у каждого есть право осознать свое величие и незначительность.
71. Поскольку мы много говорили о путешествиях, в какой-то момент М не могла не спросить: в скольких странах ты побывал?
Сидя в парке и поджидая ее, я вспоминаю тот разговор. Я решил составить список, и она взяла бумагу и ручку. Мне нравятся списки. Благодаря им жизнь кажется связным повествованием. Самый простой способ – начать с ближайшей страны и постепенно двигаться дальше. А Норвегия считается? За долгие годы я намотал по стране тысячи километров – от Нордкаппа до Рёста, от Атлантической дороги до поселка с символическим названием Край Света. Конечно же, Норвегия должна быть в списке! Швеция, Дания, Финляндия. Это напоминает игру. Ручка скрипит по бумаге. Германия, Франция.
На Великобритании я притормаживаю. Считать ли ее одной страной или конгломератом независимых государств?
Словарь путешественника: тактичность. Не трогать детей за голову и не есть левой рукой – это еще легко. Гораздо сложнее занимать чью-то сторону. Задайте вышеупомянутый вопрос члену парламента в Лондоне и националисту в Эдинбурге – и сравните ответы.
Чтобы не нажить себе проблем, я принимаю решение записать в список Англию, Шотландию и Уэльс. К счастью, я не был в Секторе Газа и в Приднестровской Молдавской Республике.
Мы продолжаем продвигаться по воображаемой карте. Становится все сложнее. Так, я дважды был в Загребе – в первый раз еще в Югославии, а во второй – уже в Хорватии. Так в какой же стране или странах я побывал? Я совершал пересадку в аэропортах в Болгарии и Канаде – то есть на землю ступил, но самих стран не видел. С другой стороны, я видел страны, на землю которых не ступал. К примеру, я переходил вброд реку на севере Норвегии и видел в лесу на другой ее стороне пограничные вышки СССР. Дула винтовок готовы были в любой момент напомнить мне о том, где я. Я пролетал над Карачи во время потрясающей грозы. Я сидел в саду летними ночами и изучал горные хребты на Луне.
Из-за деревьев доносится грохот строительной техники. Вчера С сказал, что я приехал в этот город слишком поздно, что вся его самобытность уничтожена, вытеснена сетевыми магазинами. М говорила что-то в том же духе: жаль, что я никогда не увижу города, в котором они с братом проводили летние каникулы, устраивали импровизированные футбольные матчи на заднем дворе. Так что здесь я тоже на самом деле не был.
Как только список будет завершен, подумал я, он сразу же устареет, и придется начинать новый. Время летит стремительно, и всякий, кто оборачивается, чтобы бросить еще один взгляд на мир, обнаруживает, что пейзаж уже увял, и на его место приходит новый. Во всем содержится бесконечность, которую ты не в состоянии постичь и удержать. Уже слишком поздно. Список собственных заслуг – еще один список того, чего у тебя нет прямо сейчас, – это все равно что красить помадой бескровные губы. Все равно что смотреть в ночное небо и любоваться светом давно погасших звезд.
У меня голова пошла кругом. Мне казалось невероятным, что М могла вот так запросто сказать увидимся завтра – и принимать как данность, что завтра жизнь будет продолжаться.
Я вырываю лист из блокнота и сминаю его в комок.
72. Потом мы идем домой к М – в старую квартиру ее брата. Она варит рыбный суп и просит меня включить какую-нибудь музыку. Великим поварам требуется вдохновение.
Я сказал, что она не сможет стать великим поваром – она не того пола.
Заткнись, рассмеялась она и шлепнула меня деревянной лопаткой. Если захочу стать великим поваром или рок-звездой – обязательно стану. Столько людей занимаются не тем, чем хотят, живут не той жизнью, о которой мечтают. Они просто боятся того, что о них подумают другие. Особенно девушки. Все просто в очереди стоят, чтобы навесить на нас ярлык. Когда я вижу, как девчонки лезут друг к другу на голову, как крабы в ведре, борются за то, чтобы быть красивее, умнее, богаче всех, носить самые красивые шмотки, иметь самых лучших детей, мне хочется плакать. Эта ежедневная гонка превратила нас в настоящих мастеров перевоплощений, мы эксперты по выщипыванию, окрашиванию, восковой эпиляции, флирту, ролевым играм и манипуляциям, мы – зеркало для мужчин.
Рыбный суп густой, наваристый – в нем кокосовое молоко, мидии и свежий кервель. Мамин рецепт, говорит она, специально составлен так, чтобы замаскировать вкус рыбы – чтобы и папа согласился его есть. Она делала ради него много странного. На самом деле, что бы я ни сотворила со своей жизнью, главное для меня – не стать такой, как мама.
В конце концов она неохотно признает, что есть некоторые ограничения, обойти которые невозможно. В детстве она много дралась с братом и мечтала быть крупнее и сильнее. Я ставлю кованую розу в пустую вазу и
