Великие рыбы - Сухбат Афлатуни
Через весь Канон проводится одна мысль, мысль о греховности человека. И вера в милосердие Божие, в Его благоутробие.
В 740 году по пути из Константинополя на Крит архиепископ Андрей заболел. Было ему уже около восьмидесяти.
Болезнь оказалась к смерти. 4 июля на острове Лесбос архиепископ отходит ко Господу. Мощи его были положены в храме мученицы Анастасии – ныне церкви святителя Андрея Критского.
Святитель Андрей рано стал почитаться на Руси.
Он был небесным покровителем святого благоверного князя Андрея Боголюбского и Андрея, сына другого благоверного князя – Александра Невского. В честь Андрея Критского был наречен и Андрей, сын Ивана Калиты. Авторы русских «хожений» в Царьград рассказывали об исцелениях от нетленных мощей святителя, покоившихся в Свято-Андреевском монастыре.
Но главная память о нем сохраняется в его проповедях, канонах и тропарях. И прежде всего – в Великом Покаянном Каноне, который звучит «в день строгий и печальный».
Савваиты
Была весна, Иудея тонула в радостном солнечном блеске.
Иван Бунин. «Весной, в Иудее»
В ту весну поднялись бедуины.
Бились друг с другом; охотно грабили и убивали и окрестных христиан. Города и поселки близ Иерусалима обезлюдели, лавра Святого Харитона стояла мертвой, сам Иерусалим едва не был взят.
Лавра Саввы Освященного была в восемнадцати верстах от Иерусалима.
Дорога к ней шла по долине Иосафата в сторону Содомского моря, как тогда звалось Мертвое.
Здесь, в Иудейской пустыне, над ущельем, поселился некогда инок Савва. Ущелье проточил поток, уже ко времени Саввы пересохший; место было суровым и для жительства малопригодным. Это не мешало стекаться к Савве тем, кто желал тихой жизни и мудрого над собой руководства. Возникла лавра; в одной из пещер была устроена церковь, позже возведена сторожевая башня.
Место, хоть и вдали от Иерусалима, тихим не было; не раз на лавру нападали бедуинские племена, искавшие легкой добычи. Страшным было нападение 614 года. Тогда кочевники, воспользовавшись нашествием персов, разграбили обитель; потом принялись пытать иноков, требуя выдать лаврскую казну. Не добившись ничего, кого обезглавили, кого рассекли на части и, довольные своими подвигами, ускакали.
Было это еще до того, как эти принадлежавшие ромеям земли стали частью обширного царства агарян – арабского халифата.
Теперь все, похоже, повторялось.
Шел десятый год правления халифа Харуна ар-Рашида.
Природа наделила Харуна высоким ростом, светлой кожей и вьющимися волосами. Большую часть своих дней халиф проводил в Багдаде, во дворце аль-Хулд, что значило «Блаженная вечность». Дворцовый сад украшали цветы, высаженные так, чтобы воспроизводить строки известных арабских поэм, а стволы деревьев были оправлены в серебро и украшены каменьями.
Тревожили иногда Харуна только мысли о смерти. Когда в 789 году умерла его матушка, властная Хайзуран, Харун шел за ее гробом босиком по осенней грязи, спустился в гробницу и после заупокойных молитв стал читать стихи. «Страдание пробуждает страдание…» – повторял он строки известной элегии Мутаммима ибн Нувайры.
Был Харун, как и его предшественники, довольно веротерпим. Веротерпимость имела свои пределы. 13 апреля 789 года, за три дня до Пасхи, по приказу халифа был казнен инок Христофор. Прежде мусульманин, он принял крещение и поселился в обители Саввы; кто-то донес, Христофора судили и по приказу халифа обезглавили.
В 806 году Харун ар-Рашид повелел разрушить все церкви в городах вдоль византийской границы, а еще через год возобновил старинные ограничения для христиан и других иноверцев. Они должны были подпоясываться веревками, носить особые головные уборы и особую обувь и ездить только на ослах.
Но это было уже в последние годы его правления, когда золотой век халифата мерк на глазах. Одно за другим поднимались восстания; в Йемене, Хорасане, Сирии; от халифата отложились Испания, Марокко, Тунис.
Весной 796 года поднялись бедуины в Иудейской пустыне.
Несколько раз они уже показывались возле стен лавры. Монахи начинали колотить в било, это было знаком тревоги.
Но покуда бедуины довольствовались мелкой поживой и, получив от монахов какой-нибудь снеди, уносились прочь. Один раз они уже сговорились напасть на лавру; но по дороге нашли спрятанные сосуды с вином, напились, запели песни и передрались.
Савваиты начали надеяться, что опасность миновала.
Утром 13 марта, в первый понедельник Великого поста, около восхода солнца снова застучали в било. Дон-дон-дон… Монахи быстро поднимались к башне.
Стали видны всадники, числом более шестидесяти. Петляя по долине Иосафата, они приближались к обители.
Я соберу все народы, и приведу их в долину Иосафата, и там произведу над ними суд за народ Мой.
Так сказано о Страшном суде в Книге пророка Иоиля.
Суд этот, по преданию, должен был произойти здесь, в долине Кедрона. Здесь издревле хоронили царей, священников, пророков; в трудные времена и простолюдинов. Здесь сохранились высеченные в скале могилы Авессалома и Захарии. Долину называли также долиной царей, долиной суда и долиной плача.
«…Холмы, перевалы, то каменистые, то песчаные, кое-где поросшие жесткой растительностью, обитаемые только змеями, куропатками, погруженные в вечное молчание. Зимою там, как всюду в Иудее, льют дожди, дуют ледяные ветры; весною, летом, осенью – то же могильное спокойствие, однообразие, но солнечный зной, солнечный сон. В лощинах, где попадаются колодцы, видны следы бедуинских стоянок: пепел костров, камни, сложенные кругами или квадратами, на которых укрепляют шатры…»
Так опишет эти места Иван Бунин в рассказе «Весной, в Иудее».
Бедуины не были врагами христиан. Они кочевали по долине, разводили скот, ставили палатки из верблюжьей шерсти; получали выгоду, служа проводниками паломникам, посещавшим здешние монастыри. В том числе и обитель Саввы.
Но власть халифа слабела на глазах, наступали смутные времена. И бедуины вернулись к тому, чем промышляли испокон веков. Долина плача наполнилась слезами.
Ибо пришел на землю Мою народ сильный и бесчисленный; зубы у него – зубы львиные, и челюсти у него – как у львицы. Опустошил он виноградную лозу Мою, и смоковницу Мою обломал, ободрал ее догола, и бросил; сделались белыми ветви ее.
Так сказано в Книге пророка Иоиля.
…И они подъехали к лавре, переговариваясь и посмеиваясь. И зубы у них были зубами львиными, и стрелы их были наготове; и глаза их взирали жадно на виноградную лозу – обитель святого Саввы.
– Зачем вы пришли к нам в таком виде, будто к врагам, нанесшим вам величайшие обиды?
Монахи стояли перед ними; солнце успело взойти и освещало их лица. От всадников и лошадей ложились длинные тени.
– Мы, о мужи, – продолжали монахи, – ни
