Разговоры о (не)серьезном - Юлия Поселеннова
— Ну что, будешь еще худеть? — спросил муж, занося меня на руках домой.
Я что-то невразумительно промычала, желая и на стульчик сесть и рыбку съесть.
Он одной ногой пододвинул ко мне весы и аккуратно меня на них поставил. Они показали минус 500 грамм.
— Это, наверно, самая тяжелая часть мозга. — Не выдержал муж. — Ракушка ты моя, ты весишь 53,5 кг. Ты нормальная — худеть?
— Нет, я ненормальная. А ты меня и такую любишь, толстую?
— Да еще и дуру! — поцеловал меня муж, снимая с весов.
Половые проблемы
Помнится, было мне лет 15 и я лежала в больнице. Чем занимаются в больницах? Лечатся? Как бы не так — херней всякой страдают. Ну это те, кто по ерунде, те, кто не — им не до страдания херней. А так — таблетку принял, укол попой принял, на физио в потолок поплевал и свободен на целый день, в котором есть только белые линялые стены и выщербленный пол, а, да, и скрипящая, как ржавая телега, кровать с подушкой меньше головы и пахнущей всеми прелестями бесплатной медицины.
Так вот, перечитав все, что принесли родители из дома, Кафку там, Довлатова, Братьев Стругацких, мне просто нечем стало кормить молящий о занятии и сходящий с ума мозг. И тут соседка по палате, грузная женщина за 50, со следами былого интеллекта, подсунула мне женский роман. Уж честно не помню, как назывался, кто автор, но это и не важно, такие книги читают от пункта А в пункт Б в метро и выкидывают, прочитав. Но я опять же не об этом — герои этого романа никак не могли переспать, им вечно что-то мешало — то кто-то придет, то постель колкая, то собака не вовремя залаяла, то Меркурий в Водолее, звезды все никак не сходились. И в конце они так обрадовались близости, что на позитиве девушка забеременела и парню пришлось на ней женится. В общем, хеппи енд полнейший. А тут и выписка и домой, есть пирожки.
И как-то забылась мне эта история, если бы, когда мне уже стукнуло 18, вполне себе зрелый возраст для отношений, мне не приспичило с парнем ну этим заняться.
И вот приходим мы домой, родителей дома нет, обстановка романтическая, посуды немытая из раковины не видна, на пол не подметенный мы не смотрим, жмемся друг к другу поближе и тут звонок в дверь, громкий такой. У родителей есть ключ, кто бы это? Ну нафиг, не буду открывать — и опять за свои жамканья. Но кто-то уж очень упорный, звонит и звонит. Открываю — соседка, тетя Глаша, за солью. Пирог готовит, соли нет, а магазины закрыты.
— Может, без пирога сегодня? — пытаюсь сказать я.
— Как без пирога, мои меня вместо пирога сожруть!
Ищу соль, выношу пачку, но настроение уже сбито, да и кавалер под шумок скрылся, чтобы не увидели, в тапочках, собака, папиных ушел.
В тот день, когда я простила ухажеру папины тапочки, мы поехали с одногруппниками на пикник. Все радостные, вырвались от родителей, телефоны поотключали и ну пить деревенский самогон. Мы уединились в кустах, никто не видит, все далеко и своими делами занимаются.
— Я готова, — сказала я и вырубилась. Самогон — штука непредсказуемая, особенно, на 18-летнюю башку. Он, надо сказать, не воспользовался положением, отнес в палатку и захрапел рядом.
И вот прям, как в том романе — ну никак у нас не получалось, то собака залает, то Меркурий в Водолее. И решила я, что раз так — это судьба. Вот если решит женится по серьезу — то и буду его, а нет — пусть дальше лохматит журнал «Максим».
Конечно, ухажер женится не собирался и попытки оставил после моего опрометчивого заявления.
Зато прям как в романе, только хеппи енд другой. Может, даже лучше.
Ответственность
Муж не хотел детей, совсем. Говорил, что не готов, сам еще ребенок, первые сорок лет детства мужчины самые тяжелые и давай как-нибудь потом поговорим, у меня дела, работа, машина, понос и золотуха, не до детей.
Отчаявшись убедить его словами, я подумала и решила, что не мытьем, так катанием надо эту неприступную гору покорить. Поговорила с мамой, и та дала довольно странный, но логичный в своей простоте совет:
— Заведите собаку, только чтобы он ухаживал. Эта маленькая репетиция и ему будет уже не так страшно, и он почувствует, что ответственность — это может быть приятно.
Я решила, что собаку мы выберем вместе и это будет ни какая-нибудь породистая цаца, а самая что ни на есть дворняга с рынка. Когда я шла между рядами, мне хотелось, чтобы у меня был бесконечный частный дом и доступ к лучшим кормам, чтобы забрать все этих пищащих комочков и подарить им дом и жизнь. Но надо было выбрать. Мы его узнали сразу — коричнево-рыжая наглая морда уткнулась в мою руку и начала маленькими зубками жевать мой палец, не больно, но настойчиво и почти сразу переползла на руки. Отдав какую-то смешную сумму, мы посадили морду в переноску и счастливые, поехали домой.
Как только маленький рыжик переступил порог переноски, он бросился все обнюхивать и радостно виляя хвостом, описал штанину мужу, закатив глаза от удовольствия.
— Да блин, это были дорогущие брюки, — завопил последний, но милаха-щенок уже заглядывал снизу-вверх жалостливыми глазами, и муж его простил и пошел застирывать штанину.
— Пусть будет Чуба, он рыжий и наглый.
Так Чуба стал нашим членом семьи. Вполне себе полноправным. Муж как-то сразу сам взялся за его воспитание и выгуливание. Вставал на полчаса раньше и вел его на улицу, после всех прививок, разумеется, но щенок ни в какую не хотел делать там дела, радостно носясь в траве, и, приходя домой, тут же писал на пеленку, подстеленную для этого. «Прямо как приучать малыша к горшку» — подумала я.
Перерыв пол-интернета, мы пришли к выводу, что он перерастет, и он перерос, стал действительно сам просится в туалет на улицу.
Чуба рос очень любознательным. Не проходило дня, чтобы он что-то не опрокинул, не свалил, не зацепил. Мне порой кажется, что я ругалась больше, чем муж. И с каждым днем становился все более лощеным и красивым. Видимо, где-то у него в
