Воспитание верности у котов и мужчин - Евгения Халь
Сотрудники побросали фены и пилочки и собрались вокруг Стеллы.
— Так, рыбы мои, работаем. Все сразу и от души. Чтобы мне сейчас сделали ей так, как… как… — она закатила глаза и щелкнула пальцами, ища сравнение.
— Как Калерии перед концертом в Кремле? Или как Виркорову перед его шоу "Он"? — пропел высокий парень в ярко-розовых джинсах в облипку.
— В жопу Калерию! И Виркорова с его глазами какающего мопса туда же! — отрезала Стелла. — Сделаем лучше! Поставим краску на волосы на три тона светлее теперешнего, и пряди вокруг лица на тон темнее основного цвета. Будем делать из нее медовую бляндинку. А то как светлая шатенка она вообще голодная моль в обмороке.
— Куда поставим краску? — испугалась я
— Она имеет ввиду: положим краску, — прошептала Диана. — У нее такая своеобразная манера разговора. Привыкай и не спорь!
— Стеллочка, а глянь своим зорким глазом: может ей каре забацать? Это всегда смотрится стильно, и сразу создает продвинутый "лук", — Диана погладила меня по волосам, приподнимая их.
— Обалдела? — вскинулась Стелла и крупные золотые серьги, украшенные подвесками, возмущенно колыхнулись. — Какое каре? Для каре нужна интеллигентная морда лица. Породистая! И где ей взять такую песню? Будем снимать длину и делать французскую лесенку. Копну, но не тяжелую. Девочка вся тоненькая, как тростиночка. И волос будет летящий. Чтобы она голову повернула и все разлетелось. И пряди на мордаху упали. И объём пусть хоть на голове будет, если с других мест все в семью Кардашьян ушло.
— Да, лесенка тут оптимальный вариант, — парень в розовых джинсах, с невероятной прической: тщательно завитой челкой, которая закрывала ему половину лица, прижал ладонью мои глаза и рот и пропел томным голосом:
— Бровки уберем наполовину, глазки откроем. Макияжу я тебя научу. Диана, расчехляй телефон. Будешь снимать, как я ее крашу, чтобы она потом дома еще раз посмотрела, как работает бог визажа.
— Мофет, не надо бвови убирать? — шепотом пролепетала я, пытаясь сбросить с лица его ладонь, которая крепко прижала верхнюю губу, мешая нормально разговаривать.
— Молчи, колхоз имени Ленина! — он махнул рукой. — Тише, когда маэстро творит! Тут, конечно, больше подошла бы бензопила "Дружба", но так и быть использую свой золотой пинцет. Дайте мне вдохновения! Немедленно! — закричал он.
— Жорж, ты лучше всех! Ты — бог визажа! — закричали присутствующие.
Причем громче всех кричала Диана.
— Какой потрясающий розовый цвет джинсов, — добавила она, когда хор восхищения стих. — Только ты с твоим утончённым вкусом мог выбрать такой.
— Фу, районный центр имени Надежды Бабкиной, — скривился Жорж. — Розовый! Тьфу на тебя! Тьфу! Это цвет норвэжского лосося в период нэрэста! Оспидя, с какими ужасными людьми приходится иметь дело! — он положил голову на мощную грудь Стеллы и всплакнул.
— И не говори! — возмутилась Стелла. — Обидеть стилиста легко! Кстати, об обиде. Я вообще в шоке со вчерашнего дня. Вечером пришла ко мне новая клиентка и заявила, что у меня парикмахерская. Парикмахерская!
— Боже мой! Дорогая моя, как ты это пережила? Вот тварь! Да как она посмела? — Диана в ужасе закрыла руками лицо.
— А я ж о чем? — Стелла яростно сузила огромные, тщательно накрашенные глаза.
— Я ей чуть не вырвала ее поганый рот! Назвать мой фэшн-бьюти-спа-стайл-визаж-шик- салон парикмахерской! — с этими словами Стелла схватила меня, резко развернула и бросила в кресло.
Я в ужасе закрыла глаза. Нет, они правы. Это не парикмахерская. Это испанская инквизиция!
Жорж накрыл мое лицо полотенцем и принялся выщипывать брови. Больно-то как! Я ойкнула и взмолилась:
— Может не надо так активно?
— Это надо было говорить господу богу, когда он тебя кроил из обрезков меня, уставший и с закрытыми глазами. А теперь поздно! Терпи, Даздраперма Ивановна! Зверев терпел и нам велел! Я из тебя человека сделаю. Чтоб мне всю жизнь одеваться в "З́аре"! — закричал Жорж. — Тфу-тьфу-тьфу и три раза по дереву! — он постучал по голове стоящей рядом с ним ассистентки, которая с благоговением держала на вытянутых руках несессер с инструментами красоты.
Открыть глаза я решилась только через два часа. Когда Стелла сдёрнула с меня алую пелерину, закрывающую плечи, и ликующе закричала:
— А теперь смотри! И целуй наши золотые ручки!
Я взглянула в зеркало и ахнула. На меня смотрела прехорошенькая, но совершенно чужая девушка с потрясающей светлой шевелюрой, которая, действительно, двигалась, стоило мне лишь слегка повернуть голову. Медово-золотистые шелковые пряди спадали на сияющее лицо с высокими, изогнутыми домиком бровями, из-под которых испуганно смотрели на свое отражение голубые, широко распахнутые глаза. Неужели это я? Руки сами потянулись ощупать эту красоту, чтобы убедиться, но Жорж немедленно ударил меня по рукам.
— Отвыкай от этой провинциальной манеры без конца мацать мордашку, хуторянка с фермы имени Софии Ротару! — скривился он.
Стелла рассмеялась и обняла меня.
— Все будет хорошо, девочка! — прошептала она мне на ухо. — Меня тоже спасли несколько лет назад. Где бы я была, если бы не Матильда с ее командой? Мой муж до сих пор на задних лапках ходит и даже пукает в себя, чтобы не мешать дорогой супруге! Главное: верь в собственную неотразимость.
Неужели такая блестящая, успешная и яркая женщина тоже столкнулась с изменой и скотским отношением к себе? Да что с ними не так, с мужиками? Что им нужно вообще?
Остаток дня мы с Дианой убили на подбор нарядов. Сначала она потащила меня в свой бутик в самом центре Москвы, и вывалила на стойку с кассой немыслимую гору одежды.
— Как же хорошо, что у нас с тобой размер совпадает! — без умолку болтала она, швыряя на стойку юбки, платья, костюмы и туфли.
У меня закружилась голова от брендов, имен кутюрье и немыслимых расцветок. А потом мы поехали ко мне и весь вечер Диана комплектовала "луки" — как она называла сочетания разных шмоток, создающих определенный стиль.
Каждый наряд она вешала на отдельную вешалку, к ней тут же цепляла пакет с обувью и аксессуарами, и аккуратно размещала в шкафу. Потому что запомнить это я бы в жизни не смогла. А если снимать на телефон, то мне бы приходилось вставать в два часа ночи, чтобы просматривать запись.
Наконец, Диана отложила один "лук" на кровать.
— Гляди, Танюш, это на завтра. Чтобы твой Стасик сразу тебя увидел в новом "луке" и сдох на месте. Костюм от Алессандра Рич. Классика, но с хулиганской чертовщинкой, — она подняла на вытянутых руках белый костюм: узкую юбку-карандаш с высоким поясом длиной до колен, и короткий жакетик-фигарошку с большими пуговицами, который острым углом спускался к паху, но при этом оставлял обнаженной узкую полоску
