Эгоист - Роман Калугин
Приехав в обусловленное место, ребята встретились. Катя была знакома с Олей — они когда-то пару раз пересекались в большой компании. И когда Миша начал явно красоваться перед ней, пазл в голове Кати сошёлся. Впрочем, видели это все: Паша, которому было все равно, Катя, пока не сложившая свое мнение на этот счёт и Оля, которой лишнее внимание изрядно повышало самооценку.
Дойдя до нужного подъезда, компания остановилась.
— Это здесь, он нас ждёт, — сказала Оля и повела всех за собой.
Квартира находилась на пятом, последнем, этаже. Оля позвонила в дверь и через пару минут дверь отворил седовласый мужчина зрелого возраста, с усами, покрытыми редкой сединой, в больших толстых очках и слегка находившийся под шофе.
— Здрасьте, — поздоровалась Оля. — Это Миша, помните, я Вам по телефону про него говорила?
— Да-да, конечно помню, — ответил он, обводя взглядом компанию, после чего вытер руку о грязные от красок штаны и протянул Мише, — Саныч, — представился он.
— Миша, очень приятно, — улыбнулся тот, слегка слукавив, потому как первое впечатление об этом человеке сложилось не самое благоприятное.
— Проходите, — предложил Саныч, зазывая ребят в квартиру.
Его жилище, которое совмещало в себе функции и студии, и квартиры, было изрядно захламлено холстами, тюбиками от паст, бумагой, попадались и бутылки. На обшарпанной стене гостиной было изображение полуобнаженной женщины в полный рост, которая держала на правой ладони макет города. А на левой, опущенной чуть ниже, — пейзаж деревни. Миша обратил внимание на качество деталей: линии, изгибы, тени, симметрия — у него это вызвало восхищение. Он хочет научиться также. Заметив, что молодые люди заинтересованно рассматривают картину, он прокомментировал.
— Это весы — дама выбрала большой город вместо маленькой тихой деревни. Картина — отражение моей натуры — я всегда хотел тихой жизни на природе, но вместо этого творю тут.
— А почему не уедете? — спросила Катя, на которую картина произвела большое впечатление.
— Некуда, да и поздно уже, — он отвернулся к окну, вид из которого открывался на серые дома.
— А вот и нет, — спорила она, — было бы желание. Значит, не так сильно и хотите.
— Возможно, — не стал спорить художник и спросил, — так который из вас учиться хочет?
— Миша, молчавший до этого момента и с любопытством осматривающий квартиру, опомнился и ответил:
— Я. Только у меня ни холста, ни кистей, ни красок нет. Надо все покупать.
— На первое время дам. Ты мне лучше скажи, когда тебе удобно заниматься?
— После работы, — не раздумывая ответил он, — часов с шести-семи.
— Так, — задумался Саныч, — давай тогда четыре раза в неделю с семи до девяти, устроит?
— Да, отличный вариант, — обрадовался Миша тому, что так скоро все устроилось, — а что по оплате?
— Нуу, — протянул художник, — давай полтинник за час?
— Миша быстро прикинул, что это будет около 1600 рублей в месяц. С его зарплатой в 6000 за вычетом аренды комнаты, оставалось немного. Тем не менее, он согласился. Они пожали руки и договорились, что первое занятие у Миши будет в понедельник.
Выйдя от художника, у каждого из ребят сложилось свое впечатление.
— Алкаш какой-то, — небрежно сказал Паша, — на холсте непонятно что, на стене — баба голая.
— А по мне талантливый — женщина у него на стене настоящий шедевр, — восхищался Миша, — и неважно пьёт он или нет. Кто в наше время не пьёт?
— Пожалуй, с тобой соглашусь, — сказала Катя, — главное не то, какой он человек, а то чему научит. У него своя жизнь и своя голова на плечах.
— Ты такая строгая, — засмеялась Оля, — он очень даже душевный. Я у него занималась полгода — готовилась к экзаменам в академию. И я тебе скажу, что он весьма своеобразный, хотя и с причудинкой, но как человек определённо хороший.
— Не мне об этом судить, — равнодушно пожала плечами Катя.
Началась продолжительная пауза, во время которой ребята вышли на оживленную улицу. Молчание прервал Паша.
— Может, выпьем? Пятница все же, — предложил он.
Все согласились, и они зашли в ближайший магазин. Вечер завершился весело и очень поздно. Катя с Мишей пришли домой только во втором часу ночи.
— Послушай, — заплетающимся языком начал Миша, — я вот что хочу сказать.
— Что? — спросила Катя, борясь с желанием упасть на кровать и уснуть.
— Вы же девушки, такие странные, — он прервался на середине предложения и засмеялся.
— Почему это мы странные? — недоуменно спросила Катя, не поддержав его веселья.
— А не знаю, — отмахнулся Миша, — я уже забыл.
— Иди проспись, — не зло, но в шутку сказала она.
— Угу, — кивнул Миша, — хочешь секрет?
— Валяй, — махнула рукой Катя.
— Кажется я влюбился в Олю, — шёпотом сказал он.
— Пфф, — выдала собеседница, — я это знала!
— Откуда? — удивлённо вскрикнул Миша.
— От верблюда, — хихикнула она, — у тебя на лбу написано. Ничего, я помогу. А сейчас спать! Завтра родители приедут, надо все прибрать.
Она встала и поковыляла в свою комнату. Миша прилёг на диван и отключился.
Следующее утро не задалось. Во-первых, у обоих жутко болела голова, а во-вторых, родители приехали раньше запланированного времени и застали картину, в которой фигурировал Миша, разобранный диван и ароматный запах перегара, стоящий в квартире.
— Что здесь происходит?! — строго и громогласно возмутился отец Кати.
Ответ заставил себя подождать, поскольку Катя, опешив, не успела выйти из своей комнаты.
— Дочь, это ещё кто?! — продолжал он.
— Спокойно. Это мой друг Миша, — попыталась исправить ситуацию Катя, — он просто переночевал.
— Пора бы уже повзрослеть! — поддержала мужа мать Кати.
— Да все в порядке, не начинайте, — Катя уже начала заводиться, она не любила, когда на неё повышают голос.
— Значит так, молодой человек, — решительно сказал отец, — я попрошу покинуть
