Утро магов. Посвящение в фантастический реализм - Луи Повель
На самом же деле я полагаю, что в подавляющем большинстве возможно заменить случай детерминизмом и риск спонтанных изобретений – гарантиями обширной исторической документации, опирающейся на экспертный контроль. Для этой цели я предлагаю создать специализированную службу, но не для отыскания предыдущих заявок, которые все равно будут не старше XVIII века, а подлинную технологическую службу, которая просто изучала бы древние способы и пыталась приспособить их к нуждам современной промышленности.
Если бы подобная служба существовала в свое время, она могла бы сигнализировать, например, об интересной книжечке, опубликованной в 1618 г. под названием «Естественная история фонтана, бьющего возле Гренобля», оставшейся незамеченной. Ее автором был врач из Турина, Жан Тардэн. Если бы этот документ изучили, то светильный газ мог бы использоваться еще с начала XVII века. Ведь Жан Тардэн не только исследовал естественный газометр фонтана, но еще и воспроизвел это явление в своей лаборатории. Он наполнил каменным углем пустой сосуд, закрыл, подверг его действию высокой температуры и добился возникновения пламени, происхождение которого он искал. Он ясно показал, что вещество, дающее этот огонь, – битум и что достаточно превратить это вещество в газ, который образует «горючее выдыхание». Но француз Лебон, опередивший англичанина Уиндзора, подал заявку на свою «термолампу» только на 7-м году Республики. Таким образом, на протяжении почти двух веков открытие, промышленные и коммерческие перспективы которого были весьма внушительны, оказалось забытым, практически утерянным только лишь потому, что никто не заглядывал в старинные книги.
Точно так же, примерно за сто лет до первых оптических сигналов Клода Шапна в 1793 г., в письме Фенелона Яну Собесскому, польскому королю, датированном 26 ноября 1695 г., упоминается о недавних опытах не только с оптическим телеграфом, но и с телефонным аппаратом, передающим голос.
В 1636 г. некто Швентер в своих «Физико-математических развлечениях» уже исследовал принцип электрического телеграфа, с помощью которого, по его собственному выражению, «два человека могут сообщаться между собою посредством намагниченной иглы». Но опыты Эрстеда с намагниченной иглой относятся лишь к 1819 г. И здесь – также около двух веков забвения.
Мимоходом назову еще несколько малоизвестных изобретений: водолазный колокол упоминается в рукописи «Романа об Александре», датированной 1320 г. и находящейся в Берлине, в королевском кабинете эстампов. Рукопись германской поэмы «Соломон и Мальроф» (Штутгартская библиотека), написанная в 1190 г., содержит рисунок подводной лодки. В ней упоминается подводная лодка, изготовленная из меди и способная выдерживать натиск бури. В работе, написанной рыцарем Людвигом фон Гартенштайном около 1510 г., можно увидеть изображение костюма-скафандра: два отверстия, устроенных на уровне глаз, закрыты стеклянными очками, наверху длинная трубка заканчивается краном, позволяющим поступать внешнему воздуху. Справа и слева от рисунка фигурируют аксессуары, облегчающие спуск и подъем, включая свинцовые подошвы и шест с поперечинами.
Еще один пример незаслуженного забвения: неизвестный писатель, родившийся в 1729 г. в Монтебурге, опубликовал работу под названием «Гифантия» (анаграмма первой части имени автора Гифен де ла Рош). Там описана не только черно-белая фотография, но и цветная: «Отпечатывание изображений, – пишет автор, – это дело первого мгновения, когда полотно их воспринимает, его тотчас снимают и помещают в темное место. Через час обмазка высохнет, и вы получите картину, тем более ценную, что никакое искусство не может подражать ей в правдивости». Автор добавляет: «Речь идет прежде всего о том, чтобы исследовать природу клейкого состава, который перехватывает и сохраняет лучи, во-вторых, о трудности его приготовления и использования, и в-третьих – о взаимодействии света и этого высыхающего состава». Известно, однако, что открытие Дагерра было опубликовано в Академии наук Араго столетием позже, 7 января 1839 г. Кроме того, отметим, что свойство некоторых металлов – способность фиксировать изображение – было описано в трактате Фабрициуса «О загадках металлов» в 1566 г.
Еще пример – «Сактья грантхам». Этот текст цитировал Моро да Жуэ 16 октября 1826 г. в Академии наук, в своем «Меморандуме об оспе»: «Возьмите жидкость из нарыва на кончик ланцета, введите ее в руку, смешивая эту жидкость с кровью, и начнется лихорадка; эта болезнь будет тогда проходить в очень мягкой форме и не сможет внушить никакого страха». Затем следует точное описание всех симптомов.
Если говорить об анестезии, то можно познакомиться с работой Дени Палина, написанной в 1681 г. и озаглавленной «Трактат об операциях без боли», или воспроизвести опыты древних китайцев с экстрактами из индийского мака, или использовать вино из мандрагоры, очень хорошо известное в Средние века, но совершенно забытое уже в XVII веке, действие которого изучал в 1823 г. доктор Ориоль из Тулузы. Никто никогда даже не подумал о том, чтобы проверить полученные ими результаты.
А пенициллин? В этом случае мы можем назвать прежде всего эмпирическое знание – повязки с сыром рокфор, использовавшиеся в Средние века, но по этому поводу можно констатировать и нечто еще более удивительное. Эрнст Дюшен, студент военно-медицинского училища в Лионе, представил 17 декабря 1897 г. диссертацию под названием: «Содействие исследованию жизненного соперничества микроорганизмов – антагонизм между плесенями и микробами». В этой работе можно найти опыты, показывающие действие на бактерий «пенициллум глаукум». Однако и эта диссертация прошла незамеченной. Я специально останавливаюсь на этом примере очевидного забвения в эпоху, очень близкую к нашей эпохе полного триумфа бактериологии.
Хотите еще примеров? Они бесчисленны, и каждому из них пришлось бы посвятить отдельный доклад. Я назову, в частности, кислород, действие которого изучалось в
