Клятва пацана - Владимир Григорьевич Богданов
А он должен остановить бритого под ноль, который по всем приметам подходил под описание Лени. Уголовной внешности, утиный нос, татуировка на плече — нож в руке с кандалами на запястье. Возможно, в этом вертепе на этой же кровати среди дерьма лежала и его мать, один бренчал на гитаре, другой наяривал на ней. Да и не возможно, а все так и было. Эта мысль взбесила Кешу.
— Эй, пацан!
Леня вскочил, отбрасывая гитару, но Кеша ударил его ногой, хорошо зарядил, смачно, мужик навалился на стол и грохнулся на пол вместе с ним. А его дружок продолжал двигать задом, как будто ничего и не случилось. И баба не всполошилась, просто удивленно посмотрела на Кешу. Да, он подкачался, плечи стали шире, бицепсы худо-бедно на руках перекатываются, но все-таки он слишком молодой для Лени, соплей по сравнению с ним смотрится. А как ударил!.. А еще Леня мог ответить, не сейчас, чуть позже, и тогда Кеша пожалеет, что на свет родился.
Но все не так просто для Лени, Кеша не один, с ним его друзья, они уже заполняют дом. Коля хватает патлатого за волосы, за штаны, стаскивает с бабы. А Феликс с Жорой хватают Леню, усаживают его на пол.
— Ты Леня? — нависая, спросил Кеша.
— Ну я! Тебе чего, пацан?
Леня знал, от кого получил по соплям, но Кеша почему-то пугал его меньше, чем Феликс с Жорой. Парни реально здоровые, да и не юные уже. И Коля с Димой устрашали своим видом не меньше. Кеша — глиста в скафандре по сравнению с ними, особенно со всеми вместе.
— Зачем на маму наехал, козел?
— На твою маму?
— Ты к люберам заехал, урод! — скривился Феликс. — На что ты рассчитывал, а? Думал, можешь на людей безнаказанно наезжать?.. Ты покойник, урод! Ты покойник, понимаешь?
— Эй, пацаны, вы чего? — Леня глянул на своего дружка, который стоял, согнувшись вдвое — после удара в живот.
Он не мог прийти Лене на помощь при всем желании.
Баба так и лежала на кровати, раздвинув ноги, глаза пустые, смотрят в потолок. Полнейшая апатия ко всему, даже юбку одернуть лень. Возможно, она ждала очередного партнера… Кеша стал успокаиваться, глянув на нее. Нет, мама себе такого позволить не могла. Она ангел по сравнению с этой оторвой, именно поэтому Леня и пытается ее вернуть. И его можно понять. Но не простить.
— Еще раз сунешься к моей маме, я тебя убью!
Кеша грозно возвышался над поверженным бакланом. И ни одна черточка не дрогнет на лице, если этот урод вдруг назовется его отцом. По возрасту он годится, а по факту нет. Мама уверяла, что сошлась с Леней лет десять назад, никак не раньше. Да и не признает он отца, если тот вдруг объявится. Это мать он может простить, а отца нет. Какое может быть снисхождение к человеку, который даже знать о сыне ничего не хочет.
— Лидка — твоя мама? — скривился Леня.
Кеша резко опустился на колено и врубил ему кулаком в грудь, да так, что ребра ухнули. У мужика дыхание остановилось, а может, и сердце. Через несколько секунд он смог вдохнуть, боль ушла, но страх остался. Он смотрел на Кешу так, как будто побывал на том свете, там, куда возвращаться не хотелось.
— Не Лидка, а Лидия Петровна, понял?
— Да я-то понял… — ухмыльнулся Леня.
— Значит, не все понял! — Феликс схватил его за голову и потянул ее вверх с такой силой, как будто собирался оторвать. — Мы — Люберцы, понял? Мы своих не бросаем! Тронешь Кешку, тронешь его мать, будешь иметь дело со мной. Со всеми! Ты понимаешь, гнида?
— Все, все понял!
От боли и унижения у Лени на глазах выступили слезы, но Кеше ничуть его не жаль. Эта мразь посмела прийти к маме, угрожать расправой и ей, и Бородулину, отцу Агнии.
Коля поддержал Кешу без разговоров, Феликс немного подумал, но сказал твердо, таких уродов нужно наказывать. И Жора с Димой согласились поучаствовать. Отшельнику договорились ничего не рассказывать, все могли попасть под его горячую руку — по очереди, на ринге. Мама не хотела говорить адрес, но Кеша настаивал, а отказать она не могла, потому что слабохарактерная. Но так теперь у нее есть мужчина, который может компенсировать этот недостаток.
Леню закошмарили, что называется, под завязку, он пообещал не трогать маму, но Феликс ему не поверил.
— Это сейчас Леня такой расквашенный, а потом бычить начнет, — уже в машине сказал он. — На рога встанет и снова на твою матушку попрет!
— Не знаю, мне кажется, он все понял, — пожал плечами Коля.
— Понял, — кивнул Феликс. — Потому что силу нашу почувствовал, поэтому и понял. А силу потеряем, увидишь, сразу же припрется!
— Почему это мы силу потеряем? — нахмурился Кеша.
Ему совсем не хотелось, чтобы их контора сдулась и размазалась по стенке. И свою силу он чувствовать хотел, и мощь дружеского плеча.
— Почему? Да потому что нам с Колькой в армию весной. А Димке осенью, да, Димон?.. Мы уйдем, кто останется? Отшельник, Бобыль? Так им твои, Кеша, проблемы не впали! То нельзя, это нельзя… А мир меняется, цеховики в кооператоры подались, совсем страх потеряли, в открытую шмотье толкают… А частные рестораны? Слышали, на Кропоткинской кабак открылся? А мы что, лысые?
— Тоже кабак открыть хочешь? — фыркнул Коля.
— На какие шиши?.. Шиши поднять надо!.. «Крестного отца» смотрел? Как они там деньги поднимали? Сначала данью всех обложили, потом уже свои рестораны, казино. Там у них все четко!
— Мы же не в Америке?
— Ну да и менты у нас ну очень суровые… Фигня! И наших ментов покупать можно!
— Ментов покупать можно? Ну ты разогнался!
— Еще не разогнался, брат!.. Когда мы, братва, разгонимся, нас хрен чем остановишь! Бабло лопатой грести будем!.. Слыхали, «девятка» выходит? Та же «восьмера», только четыре двери…
— Да знаем! — мечтательно вздохнул Жора.
— Знать мало! Надо иметь!.. Всех иметь! Имеешь «девятку», берешь с собой телку. Имеешь и ее!.. Прикинь, ты такой крутой на «девятке», рядом телочка на все согласная, юбочка короткая, короткая.
— Феликс, блин, не трави душу! — буркнул Дима.
— Все будет, пацаны, все будет!.. Если мы вместе!..
Кеша кивнул, воодушевленный призывом друга. «Девятка» и телочка в мини — это, конечно, хорошо, но сейчас он больше думал о другом. А если отмороженный Леня снова сунется к маме?
