Катастрофа в подарок - Галина Колоскова
— А если и так, то это не твоё дело! — он вырвал руку. — Не маленький, сам как-нибудь со всем разберусь.
Иванова толкнула брата в грудь:
— Пошёл ты… козёл! Готовь полтос косарей компенсации за платье и молись, чтобы она там сейчас не облевалась!
— А не много ли?
— В самый раз! Десять — на релаксацию, чтобы смогла завтра на твою морду смотреть и удержаться от желания заехать ногой по королевским яйцам!
Директор школы на всякий случай отступил на шаг, решив, что лучше принять условия сестры.
— Ладно, полтос. — Он запустил пальцы в волосы: — М-да, дороговатым выходит мне этот вечерок.
— За любовь нужно платить! — глаза Илоны горели праведным гневом.
Лев сморщился. Кто бы ему говорил о любви, но только не девица, отшивающая всех кандидатов не только в мужья, но даже в любовники. Она и любовь — вещи несовместимые.
Он развернулся, направляясь к дверям ресторана, но услышал вслед:
— Смотри, станешь когда-нибудь импотентом, и никакая виагра не поможет. Кузнечик-поскакун, потаскун!
Лев вернулся к разбушевавшейся не в меру сестре, решив до конца выслушать отповедь, а не позволять орать а спину на радость прохожим.
Он попробовал отшутиться:
— Не дай бог, сестрёнка, подумай, о чём говоришь. Должен же в нашем доме хоть кто-то оставить потомство, если на сестёр, старых дев, надеяться не приходится!
— Скоро сам сыпаться от старости начнёшь!
Иванов рассмеялся:
— Только после вас с Ольгой. Прекрати злиться. От этого появляются морщинки, а они не нужны твоему прелестному личику.
Он попытался приобнять Илону, но та вывернулась и кинула ключи швейцару, велев подогнать машину.
— Ладно, иди, не мёрзни, а то как бы твоя ненормальная там точно отплясывать не начала.
— Не злишься?
— Злюсь!
«Порше» с мягким шуршанием притормозил рядом со спорщиками.
Она, усевшись в белый салон жёлтого автомобиля, попрощалась:
— Иди уже! Отмороженными причиндалами наследников не сделать!
— Какой же вы порой бываете невоспитанной, девушка! — произнёс он уже вслед уносящейся прочь машине, мгновенно растворившейся в ярких огнях ночного города.
Глпва 6
Лев с внутренним содроганием шагнул в зал — почему-то последние слова Илоны казались пророческими — и вздохнул свободно, увидев, что брюнетка по-прежнему сидит за столом, хоть и не одна. Она мило беседовала с официантом, держащим в руках бутылку «Дом Периньон Роза 2000», и отпивала из фужера шампанское, касаясь перед каждым глотком кончиком языка поверхности розовой жидкости.
Иванов с трудом сдержал стон. Он поспешил сесть на стул, пока выпуклость в паху не достигла критических размеров. Слова сестры моментально выветрились из головы. Нет, Наталья станет его сегодня же!
«Предмет вожделения» наконец-то заметила возвращение Льва и счастливо улыбнулась, показывая пальцем на бутылку:
— Я отказалась от того гадкого шампанского, и мне принесли это.
Сидорова снова окунула язычок в пузырящееся вино, сделала маленький глоток и заурчала от удовольствия:
— Божественно…
Директор школы поднял глаза вверх. И вовсе не из-за будущего счета, смирившись с дороговизной вечера. Ловелас опасался, что его сейчас переклинит, и он попытается овладеть учительницей на глазах у присутствующих. Но даже для него подобное было бы слишком. Как там сказала Илона? «Пытался изнасиловать на барной стойке…»
Он не успел закончить мысль. Иванов встретился с полным не меньшей похоти и желания взглядом; казалось, ещё чуть-чуть, и с подбородка официанта начнёт капать слюна. Лев оглянулся на соседние столики. Внимание мужчин было приковано к губам Наташи.
Он зло рыкнул, и официант, испуганно вздрогнув, опустил взгляд в пол.
Ревнивец сделал вдох и поднялся из-за стола. Пора было уводить брюнетку из рассадника престарелых, богатых фавнов да озабоченных халдеев.
— Ты хотела танцевать?
— Да, — кивнула Наташа, — только выпью…
— Так хочешь или нет? — Он взял бутылку из рук официанта. — Допьёшь по дороге.
Учительница поднялась, с трудом опираясь на ставшие совершенно неустойчивыми ноги.
— Куда мы уходим? — Она пошатнулась, но Лев не дал ей упасть, обхватив рукой за талию. — Что-то пол тут неровный…
— В клуб! — Он шепнул Сидоровой на ухо: — Обопрись о моё плечо и постарайся идти ровно. До выхода из зала всего сорок шагов.
— Один… — начала она счёт.
Директор не знал, орать от злости на самого себя или смеяться.
Наталья покачивала непослушными бедрами, стараясь изобразить поступь пантеры. Она хорошо помнила, как красиво это делала Илона, а также остальные штучки соблазнительной сестры Иванова.
Биологичка не рассчитала расстояния и вместо спинки стула провела кончиком пальца по лысине мужчины, мимо которого проходила, решив добавить импровизации:
— Ты такой милый…
Лысик подавился улыбкой, вызванной нежностью молоденькой красотки, встретившись взглядом с грозным взором дородной жены, и тяжело вздохнул. На минет, обещанный в качестве презента, теперь можно было не рассчитывать…
Сидорову распирало от собственной грации и шарма. И эта горячая рука на её талии… Наташа была уверена, что станет подарком, данным судьбой новому директору школы неизвестно за какие заслуги. Захотелось немедленно выяснить, соответствует ли она стандартам его круга.
Брюнетка вскинула голову и, отстранившись ровно настолько, чтобы видеть лицо Льва, заплетающимся языком спросила:
— И как я тебе? — Она старалась держаться ровно, несмотря на то, что кто-то упорно раскачивал плитки мраморного пола. — Умею поддержать светскую беседу?
Иванов споткнулся, поперхнувшись смехом, и прошипел:
— Лучше заткнись! Улыбайся и шагай молча!
Наталья кивнула:
— Понятно! — и снова тесно прижалась к плотному боку мужчины, выводящего её из этого ужасного места.
Хотя на самом деле она не поняла ничего. Что-то случилось с гортанью Льва, и он шевелил губами, не произнося звуков. Сидорова решила не заострять внимания на временных дефектах речи директора, ведь ещё десять шагов — и они окажутся на свободе.
— Ноги моей больше не будет в этом ресторане! — Наташа икнула, потянувщись к мужской ладони, сжимающей горло бутылки. — Рыжик, ты такой классный, а этот «Дом» такой вкусный…
Лев вытянул руку вперёд, шаг учительницы ускорился и стал несколько твёрже. Она получила ориентир, а сфокусированный взгляд перестал реагировать на непонятное, бьющее по глазам свечение.
Последнее, что услышала девушка, перед тем как замертво рухнуть в салон «Лэнд-Ровера», было:
— Только этого мне не хватало…
Очевидно, директор снова обрёл дар речи.
Он захлопнул пассажирскую дверь, обошёл машину и сел в водительское кресло. Наталья тут же съехала набок, уткнувшись лицом ему в плечо. Иванов осторожно оттолкнул брюнетку. Она качнулась в другую сторону. Отягощённая густой копной волос голова оказалась слишком тяжёлой для длинной шеи и лишь на секунду замерла в положении прямо, а затем ушла вправо, впечатавшись
