Александр Герцен - Том 11. Былое и думы. Часть 6-8
Стр. 7, строка 3: 1864 вместо: 1855
Стр. 21, строка 25: отдалила вместо: отдалили
Стр. 44, строка 12: страшно и странно освещенные вместо: страшно и страшно освещенные
Стр. 57, строки 32–33: составляющей вместо: составляющую
Стр. 59, строка 29: «в бозе почивших» вместо: «бозе почивших» (ошибочно зачеркнуто)
Стр. 72, строка 24: ее инстинкт вместо: его инстинкт
Стр. 92, строка 35: делу свободы и равенства вместо: делу свободы и равенству
Стр. 110, строка 26: тори вместо: торфа
Стр. 147, строка 14: Herois sepulcrum вместо: heroem Culcor
Стр. 153, строки 23–24: освободившись от него вместо: освободившись от нее
Стр. 160, строка 18: неприязнью вместо: неприязней
Стр. 166, строка 13: что комитет вместо: что для того чтоб комитет
Стр. 171, строка 29: оставляли вместо: и оставляли («и» ошибочно не зачеркнуто)
Стр. 174, строка 1: либералов вместо: либералом
Стр. 175, строка 13: 1849 вместо: 1865
Стр. 179, строка 28: застегивающим вместо: застегивающий
Стр. 221, строка 12: трансепт вместо: трансцент (по французскому автографу)
Стр. 250, строка 8 <:>освобождающее их вместо: освобождающее его
Стр. 257, строка 11: удвоил им вместо: удвоил ею
Стр. 274, строка 3: с большой вежливостию вместо: с большей вежливостию
Глава I
Впервые опубликовано в ПЗ, 1859 г., кн. V, стр. 160–164, в составе публикации «Былое и думы. (Отрывок из V части „Записок Искандера”). Англия (1852–1855)» под заглавием «Глава I. Лондонские туманы». Печатается по тексту этого издания.
В этой главе Герцен передает настроения, охватившие его в первые месяцы пребывания в Лондоне, куда он приехал в августе 1852 г. Поездка в Лондон была связана для Герцена с иллюзорными надеждами на проведение общественного суда представителей международной демократии над Гервегом (см. комментарий к ч. V «Былого и дум» – т. X наст. изд.). Лондон, как центр западноевропейской эмиграции, казался наиболее подходящим местом для ведения соответствующих переговоров. Самое пребывание в Лондоне представлялось Герцену сначала кратковременным (ср. соответствующие заявления в письмах, относящихся к сентябрю 1852 г.). Но уже к концу октября (см. письмо к М. К. Рейхель от 26 октября 1852 г.) Герцен приходит к решению поселиться в столице Англии.
Довольно быстро поняв, что цель, ради которой он приехал, неосуществима, Герцен вместе с тем пришел к выводу, что именно жизнь в Лондоне дает наилучшие возможности как для политической деятельности русского революционера-эмигранта – создания вольной русской печати, так и для осуществления владевшего им творческого замысла, т. е. для работы над «Былым и думами» (см. комментарий к т. VIII наст. изд., стр. 443). К тому же эти две задачи неразрывно и естественно сплетались в сознании Герцена. Как показывает письмо Герцена к М. К. Рейхель от 16 октября 1852 г. (ЛН,т. 61, стр. 362), уже тогда он расценивал жизнь в Лондоне с точки зрения возможностей активной деятельности на благо родины. Примерно тогда же стал выкристаллизовываться замысел «Былого и дум».
Глава II
Отрывок с начала до слов: «31 января 1861» (стр. 13, строка 5 – стр. 16, строка 16) впервые опубликован в ПЗ,1861 г., кн. VI, стр. 232–235, в составе публикации «Из IV и V части»; в наст. изд. печатается по ПЗ.
Отрывок: «В Лондоне ~ нет сомнения» (стр. 16, строка 17 – стр. 21, строка 16) – там же, стр. 241–246, как часть публикации «Из II главы (1852)».
Отрывок: «На другой день ~ в кабинет Кошута» (стр. 21, строка 17 – стр. 24, строки 23–24) впервые опубликован в Сб, стр. 81–84, под заголовком: «Прибавление к „Горным вершинам”. 1. Ледрю-Роллен и Кошут». В настоящем издании публикуется по автографу (ЛБ,Г. – О-I-18, стр. 72–76). В начале отрывка помета Герцена: «Прибавление к Горным вершинам, пом<ещенным> в Пол. зв. Ледрю-Роллен, Кошут, Ф. Пиа, Гюго и пр. Луи Блан и французские эмигранты. (Выпущенные стр. в печати). 1 (Ледрю-Роллен и Кошут)» – и в конце (на стр. 76) помета: «Печ. стр. 97. Пол. зв. кн. V и приб. в VI кн. стр. 247 Эмиграции в Лондоне».
Отрывок: «Я застал Кошута ~ слова веры» (стр. 24, строка 25 – стр. 31, строка 13) впервые опубликован в ПЗ,1859 г., кн. V, стр. 165–172, в составе публикации «Былое и думы (Отрывки из V части „Записок Искандера”). Англия (1852–1855)», под заголовком: «Глава II. Горные вершины. – Центральный европейский комитет. – Маццини. – Ледрю-Роллен. – Кошут». Печатается по тексту ПЗ.
В главе «Горные вершины» Герцен рисует портреты виднейших деятелей итальянской, французской и венгерской демократической эмиграции – Маццини, Ледрю-Роллена и Кошута.
Для герценовской оценки Маццини существенное значение имело то обстоятельство, что глава была написана под непосредственным впечатлением похода Гарибальди 1860 г. Освобождение южной Италии от власти Бурбонов в 1860 г. Герцен ставит в связь со всей предшествующей деятельностью Маццини, считая, что его многократные неудачи в прошлом проложили дорогу к объединению Италии. После событий 1860 г. Герцен считает возможным также рассказать о своих расхождениях с Маццини. Отмечая величайшее значение национально-освободительной борьбы для судеб Италии и выдающуюся роль, которую сыграли в ней Маццини и Гарибальди, Герцен видит вместе с тем границы прогрессивного характера их деятельности: поскольку на смену целям национального единения стали выдвигаться новые задачи, связанные с решением вопросов общественного переустройства и социализма, постольку враждебное отношение Маццини к социализму, материализму, его религиозность должны были прийти в явное и резкое противоречие с насущными задачами итальянской революции.
Глава «Горные вершины» является ценным документом по истории революционного движения Италии. Историк Михель в своем исследовании «Герцен и Италия» приходит к выводу, что для изучения итальянского национально-освободительного движения «Былое и думы» Герцена представляют «неисчерпаемый кладезь богатств» (см. R. Michels. Lе memorie di Herzen е l’Italia. «Nuova Antologia di lettere, scienze ed arti», 1908, p. 370).
Другой итальянский автор, Джиусти, в своей статье «Герцен, Маццини и Италия» широко использует материалы из главы «Горные вершины». Он отмечает необычайное уважение и доверие, которое питали к Герцену виднейшие деятели итальянского революционного движения, возложившие на него трудную и деликатную миссию партийного характера летом 1852 г. Этот эпизод, рассказанный Герценом в «Горных вершинах», оставался долгое время вне поля зрения итальянской историографии. Не соглашаясь полностью с Герценом в его характеристике Маццини, Джиусти тем не менее принимает ряд критических замечаний Герцена в адрес Маццини и признает, что герценовская оценка Маццини «изобилует меткими наблюдениями» (Giusti. A. Herzen ei suoi rapporti con Mazzini e l’Italia. «L’Europa orientale», 1936, № 5–6, p. 209).
Ледрю-Роллен, о котором Герцен далее говорит в главе, будучи мелкобуржуазным республиканцем, возглавлял в революции 1848 г. демократическое крыло Временного правительства и Исполнительной комиссии, затем стал вождем новой «Горы» в Законодательном собрании, а после окончательного поражения мелкобуржуазной демократии эмигрировал в Англию. В Лондоне он возглавил эмигрантскую группу «Революция», резко выступавшую против империи Наполеона III и вместе с тем относившуюся враждебно к социализму и классовой борьбе пролетариата. Ледрю-Роллен был одним из наиболее ярких «героев» революционной фразы, который, по словам Маркса, «ухитрился за какие-нибудь две недели окончательно погубить могучую партию, во главе которой он стоял…» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. VIII, стр. 353).
Герцен считал Ледрю-Роллена выдающимся политическим деятелем, который стремился двигать революцию вперед, но сбился с дороги и согласился на гибельные для демократии меры и тем самым «подписал смерть революции» (см. т. V наст. изд., стр. 150, 163, 170, 172).
Герцен приближался к правильному пониманию основной причины политического банкротства Ледрю-Роллена. В изображении Герцена Ледрю-Роллен – тип политических деятелей вчерашнего дня, которым нечего сказать сегодня, которые уже сыграли свою роль и оказываются бессильными в решении новых вопросов. Отсюда – иронический тон, которым окрашен портрет Ледрю-Роллена, нарисованный в «Горных вершинах».
Герцен очень высоко ценил революционную деятельность вождя национально-освободительной борьбы венгров Л. Кошута. В его высказываниях о Кошуте выражено отношение передовой русской общественности середины XIX в. к венгерской революции 1848–1849 гг. и вместе с тем к контрреволюционной политике русского царизма.
